В деле Донны и Майка я видел сочетание разных факторов. Майк не казался наивным, но о духовном мире знал маловато, и это могло быть опасно. Не могу сказать наверняка, что привлекло нечистого к этой паре, но основное подозрение пало на человека, которого знали и Донна, и Майк. Этот тип был не только известным полиции наркоторговцем, но и практикующим сатанистом.
Донна и Майк начали рассказывать свою историю. Я видел, что люди они хорошие. Еще я сразу угадал в Майке полицейского — ему не пришлось называть свою профессию, она у него, можно сказать, на лбу была написана. Копы в основном делятся на две категории: те, кто относится к работе в полиции просто как к профессии, и «быки»-энтузиасты, у которых в крови любовь к порядку. Майка можно было отнести к супербыкам, четыре на четыре, как говорится: отработав смену с шестнадцати часов до полуночи, он шел в полицейский бар с напарником и пил до четырех утра.
Я хорошо знаю таких, как он, — сам такой. У Майка были все черты энтузиаста полицейского дела: крепкий, мускулистый, с заметным животом, наеденным на пончиках, уверенная походка, глаза, привычно осматривающие все вокруг на предмет непорядка, и настоящие полицейские усы: густые, черные и подстриженные с военной точностью. Как и Донна, Майк раньше состоял в браке и имел двух несовершеннолетних детей.
Донна была настолько женственна, насколько ее бой-френд был мужественным. Она обожала красивые узоры, обтягивающие брюки и высокие каблуки. Ревностная католичка, Донна тем не менее отличалась грубоватым юмором и нередко приправляла свою речь словечками, которых в церкви с амвона не услышишь. Ее сын Брюс вовсе не смущался громкому голосу матери и ее развязным речам. Насупленный, смуглый, толстый мальчишка с замечательно белыми зубами, он во время разговора жевал жвачку и играл с пластмассовой фигуркой героя какого-то мультфильма.
На следующий день после инцидента с полтергейстом беспроводной телефон Донны, казалось, отрастил собственный интеллект.
– Он сводил меня с ума своим писком, и Майк зашел его наладить, — говорила Донна с сильным итальянским акцентом. — Он поменял аккумулятор и переставлял трубку на разные места в квартире, но ничего не помогало. Тогда Майк предложил поговорить по телефону. Я сказала, что он рехнулся, но телефон вдруг перестал пищать, будто навострив уши. Можно подумать, он прислушивался к нашему разговору!
Майк начал опрашивать призрака, не отдавая себе отчета в том, что, вступив с ним в общение, попадает в ловушку. Вместо телепатической связи, которой часто пользуются нечеловеческие сущности, демон отвечал тонкими гудками, но только если на линии были Майк и Донна.
– Донна очень напугалась, — добавил Майк. — Сказала, что не хочет этого делать и не верит в полтергейст. Не предупредив ее, я начал записывать звонки. Установил очень простой формат, чтобы общаться с этим, который в телефоне: один гудок — «да», два гудка — «нет». Допросив его, я выяснил, что дух или душа в телефоне принадлежит маленькой девочке.
Расспросы Майка выявили очень жалостную историю о том, как малютка с братиком погибли в раннем возрасте, став жертвами отвратительного преступления. Очень скоро накопилось несколько часов записей вопросов Майка и ответов телефонного духа, с редкими репликами Донны. Слушая записи, которые привожу ниже, я обратил внимание, что один вопрос Майка остался без ответа.
– Она ушла, — разочарованно сказал Майк на пленке и подозрительно спросил у Донны: — Или это ты бикала? Поклянись своим сыном, что не ты подавала сигналы!
Донна немедленно поклялась, но у меня на минуту тоже возникло подозрение, что сигналил кто-то из них.
Дальше я поговорил с каждым из них отдельно, как с подозреваемыми в участке, и попросил Майка изложить подробности на бумаге, чтобы сравнить с магнитофонными записями. Я прослушал их голоса и реакцию на услышанное и переживаемое. В результате пришел к выводу: или передо мной лучшие в мире актеры, или телефонный разговор с призраком не инсценирован.
Вот выдержка из одной записи, когда Майк задавал вопросы.
– Ты девочка?
– ДА.
– Ты мертва?
– ДА.
– Причина твоей смерти — авария?
– НЕТ.
– Пожар?
– НЕТ.
– Тебя убили?
Серия длинных гудков, означающих «да».
– Ты умерла давно?
– ДА.
– До того, как построили этот дом?
– ДА.
– Твое тело нашли после твоей смерти?
– НЕТ.
– Убийцу нашли?
– НЕТ.
– Ты хочешь, чтобы мы тебе помогли?
– ДА.
История складывалась из отрывков и деталей. Вопросы Майка иногда вызывали немедленные сигналы «да» или «нет», а иной раз оставались без ответа. Примерно пятьдесят лет назад, согласно ответам духа, она и ее брат были похищены двумя мужчинами и привезены к болоту за домом Донны. Там их изнасиловали и убили выстрелами в голову. Тела, утопленные в илистой болотной грязи, так и не нашли. Такая история может лишить покоя, что, собственно, и произошло. Я слышал, как Майк и Донна все больше проникаются и сопереживают духу. Сперва они обращались к нему «девочка», потом Майк начал называть ее «детка» и «лапочка». Иногда даже бранил духа любящим отцовским тоном за шалости, когда телефон взрывался серией непонятных, путаных сигналов.
Захваченный и шокированный ужасным рассказом, Майк захотел знать больше. Чтобы выяснить имя несчастного полтергейста, он начал с «А» и прошел весь алфавит.
– Я получил утвердительный сигнал, когда назвал «И». Тогда я взял список женских имен на эту букву и слышал по два отрицательных гудка, пока не сказал «Изабель». Телефон с энтузиазмом отозвался: «ДА! ДА! ДА!» — и я понял, что узнал имя.
Проделав то же самое для братика девочки, Майк был вознагражден утвердительным сигналом на имя «Луис».
– Сколько лет тебе было на момент смерти, Изабель? — спросил он. Телефон издал шесть гудков. — О Боже! — Голос Майка дрогнул от эмоций: его сыну тоже шесть. — А брату твоему?
Когда телефон издал восемь жалобных гудков — возраст сына Донны, мужественный коп и его подруга прослезились.
Они сочли это всего лишь трагическим совпадением, но меня передернуло при виде того, как злой дух играл на чувствах родителей, подбрасывая им трогательные детали.
«Безжалостный негодяй, — думал я, — сплел душещипательную историю, к которой не останется равнодушной ни один отец и ни одна мать. И ни единого слова правды!»
Демонические силы виртуозны в обмане, опасны и невероятно хитры. Мне вспомнилось дело, которое я для себя назвал «ужасом Хэллоуина»: эти случаи произошли с разницей в несколько лет, в разных городах, в семьях, не знакомых друг с другом, но в действиях демона угадывался знакомый почерк. Оба раза эксплуатировалось не только женское имя, разрыв в несколько десятилетий и трогательный рассказ о жестоком убийстве, но и вторая жертва, которая как бы случайно обладала такой чертой, к которой не могли остаться равнодушными члены семьи. Уэстчестерский «призрак» заявил о своем женихе, якобы покончившем с собой, и тут же завоевал сочувствие матери жениха, а здесь дух «девочки» поведал — они с мертвым братиком были ровесниками детей Донны и Майка.
