Напяливаю шорты. Плевать, что они тоже провоняли гнилью – иначе и быть не могло. Вылетаю на лестницу и в четыре прыжка оказываюсь внизу. Лезу в карман мокрой куртки за мобильником и набираю номер Нейши. Естественно, мама и Дебби стоят в дверях гостиной и смотрят. В трубке гудок за гудком.
– Ответь же! Ответь.
У мамы вытягивается лицо, но она старается казаться спокойной. Опять думает, что я сошел с ума.
Наконец слышу голос Нейши.
– Алло! Папа, это ты? Папа, мне страшно. У нас текут все краны. Мне не удается их закрыть. И снаружи все в воде. Река…
– Нейша, это я, Карл. Слушай, тебе необходимо…
– Карл?
Телефон умолкает. Отключилась. Все еще меня ненавидит. Но о чем она говорила? Краны… река.
Так я и думал! Роб решил убить ее сам.
– Мам… мам, она не хочет меня слушать. Пожалуйста, поговори с ней. Скажи ей…
Что сказать? Чтобы оставалась дома? Или чтобы поскорее перебралась в другое место?
– Скажи, чтобы держалась от воды подальше. И чтобы сама оставалась сухой.
– Что? Карл, успокойся. У Нейши дом не чета нашему. Ей ничего не грозит.
– Мама, это важно. Она в опасности. Он задумал добраться до нее и убить. Мама, позвони ей. Я тебя очень прошу.
Слышу свою бессвязную речь. Вижу мамины глаза. Никак она всерьез решила, что я тронулся?
– Карл, ты напрасно беспокоишься. Какой нормальный человек полезет сейчас на улицу? Она будет сидеть дома. Думаю, у нее сухие стены.
– Пойми, опасность грозит ей везде. И в доме, и на улице. Ей нельзя намокать. Она должна оставаться сухой.
Дебби не выдерживает:
– Керри, это зашло слишком далеко. Сначала он боялся намокнуть. Потом ни с того ни с сего тебя ударил. Совсем недавно вдруг разделся на дожде и жутком ветру. А теперь ему нужно, чтобы эта девчонка оставалась сухой. Тебе не кажется, что все это… все это странно?
– Дебби, я тебе уже говорила: мы с Карлом сами разберемся. Нам бы только пережить похороны и…
Я глупо теряю время, когда его и так почти не осталось.
– Мама, это вопрос жизни и смерти. Позвони ей. Пожалуйста, позвони.
Протягиваю маме мобильник.
– Карл, я не знаю, что между вами произошло, но она не хочет с тобой общаться. И слышать о тебе не хочет. У нас завтра похороны. Нам еще подготовиться надо. Оставь ее в покое. Остынет – сама позвонит.
– Значит, не поможешь?
– Нет.
– Вот и проси тебя о чем-то!
С мобильником в руке выскакиваю из дома. На мне ничего, кроме шорт. Обуви тоже нет, но мне все равно. Дождь продолжает зверствовать. Я бегу по проходу, перелетаю через бетонную стенку и приземляюсь на ноги. Без кроссовок больно, однако мне некогда думать о боли.
Возле гаражей, естественно, никого. Там сплошная лужа, и дождь хлещет уже не по земле, а по воде. Поток шумно несется к решетке канализации. Над ней завис помятый пластмассовый мяч. Вода удерживает его, не давая отскочить в сторону.
Бегу дальше. По воде. Становится все холоднее. Из-за струй дождя ничего не видно. Меня выносит к детской площадке. Вдруг вспоминаю о мешках с песком. Люди готовятся к наводнению. Вода прибывает. Мир все больше похож на беспомощный помятый мяч.
До сих пор меня пугала и донимала вода, падающая сверху. Я как-то забыл, что она способна подниматься снизу и разливаться.
На бегу снова звоню Нейше.
Она немедленно отзывается.
– Карл! Карл! Помоги мне!
Она испугана.
– Нейша, что с тобой? – От скорости перехватывает дыхание. – Ты не пострадала?
– Я в западне. Снаружи вода глубиной в целый фут. Она уже проливается в прихожую. И потом, не могу закрыть ни одного крана. Вода из них хлещет какого-то жуткого коричневого цвета. Я…
– Так, понятно. Сейчас ты где?
– В прихожей.
– Поднимайся наверх. Это ты можешь сделать? Поднимись на второй этаж. Держись как можно дальше от воды. Старайся, чтобы на тебя не попало ни капли. Через пять минут буду у тебя.
Она кричит. Слов я не разбираю. Они сливаются в один вопль ужаса. Я сам ору в трубку. Мне нужно знать, что происходит в ее доме.
– Нейша! Нейша!
– Боже, теперь туалет взбесился. Из унитаза… Все, что в канализации, выплескивается наружу! Что мне делать?
– Нейша, поднимайся наверх! Немедленно! Я уже совсем близко. Поднимайся. Я не буду отключаться. Когда поднимешься, скажи.
Мобильник стал скользким, так и норовит выпасть из руки. Откуда-то доносится вой сирен. Я возле моста. Арок не видно. Вода поднялась вровень с дорогой. По обе стороны от моста темнеют машины, но въезд на мост перекрыт полицейским авто с мигалкой. Коп в светящейся куртке расставляет желтые пластмассовые столбики.
Кто-то не усидел дома и пришел поглазеть на наводнение.
– Эй, приятель, мост закрыт, – говорит мне зевака. – Трещины в асфальте. Как бы его совсем не смыло.
В руках у него фотоаппарат. Ждет, когда вода начнет сносить мост и можно будет нащелкать снимков для альбома.
Бегу дальше, уворачиваясь от копа.
– Эй! Остановись! Туда нельзя! – кричит он, бросаясь ко мне и хватая за руку.
Я вырываюсь, но теряю мобильник. Тот выскальзывает и шлепается в воду. Воды уже по щиколотку.
Орущий констебль Плод остается позади. Выбегаю на мост. Такое ощущение, что я несусь по водной глади. Только сейчас понимаю: меня предупреждали не напрасно. Дорожное покрытие расползается. Посередине трещина, и она расширяется. Асфальт буквально едет под ногами. Прибавляю скорости. Это помогает. Ноги почти не касаются обреченного асфальта. Вот и другой берег. Позади слышится странный звук, похожий на вздох. Он сменяется бульканьем и воплем. Я оборачиваюсь.
Часть моста исчезла, опрокинулась в бурлящую реку. Там теперь пустое место. Запоздай я на пару секунд, поток унес бы и меня.
Я совсем близко от дома Нейши, но не узнаю знакомых мест. Кингслей превратился в архипелаг, на островах которого стоят дома и деревья.
Я бреду по колено в воде. Она холодная, густая и коричневая. Дна не видно. Каждый шаг – шаг в неизвестность. Стараюсь идти вдоль дороги, доверяя интуиции. Вода размывает земляные склоны. Теперь она выше колена. И главное – несется с изрядной силой. Вода толкает меня в голые ноги. Как хорошо, что я не надел брюки. Меньше зацепок для потока. Иду по течению. Казалось бы, это должно облегчить движение. Но стоит мне поднять ногу, вода норовит утащить ее вперед, оторвать от тела. Кажется, кто-то задумал опрокинуть меня лицом в поток. Вглядываюсь в воду. Бесполезно. Она мутная. Никак Роб уже здесь?
