Вполне возможно.
Дочь на него обиделась. Снова. Как всегда, что бы он ни делал. Причина могла быть любой: от запрета пойти на ночь в клуб до самого факта, что у него две ноги и он дышит кислородом. Без разницы. Никакого логического объяснения ее поведению не было, и избежать этих истерик просто невозможно. Вчерашний инцидент с Фелицией еще более усугубил ситуацию. Дома – обиженная Кортни, на работе – обиженная Фелиция, положение аховое…
При мысли о вчерашнем вечере подскочило давление, и Страйкер постарался отвлечься. Свернув на Пауэлл-стрит, он подъехал к автораздаче кафе «Старбакс», притормозил, заказал себе американо без сливок и лимонный маффин с маком. Спросил у Фелиции, что она будет, и расхохотался, услышав ее ответ:
– Большой карамельный латте, творожный маффин и шоколадный круассан!
– И все?
– Это так, для начала!
– Серьезно? Так ты представляешь себе завтрак?!
– Джейкоб! Мне срочно нужны жиры, сахара и углеводы! Немедленно!
Он заказал все, что она хотела, снова вывернул на Пауэлл-стрит и припарковался перед участком на парковке для патрульных машин с южной стороны Кордовы, где, несмотря на все предупреждения, постоянно парковался кто попало. Они с Фелицией вышли из машины и направились в дом под номером 312.
Поднявшись на лифте в отдел по особо важным делам, они попали в просторное помещение, разделенное перегородками на четыре ряда кабинетов. С одной стороны находились три звукоизолированные комнаты для допросов, за которыми можно было наблюдать через одностороннее зеркальное стекло. Все они были оснащены камерами и диктофонами. Над первой дверью горела маленькая белая лампочка – идет допрос.
Страйкер подошел к своему столу. Их с Фелицией кабинет находился в дальнем, северо-восточном углу, и это его очень устраивало: подальше от постоянного шума и неразберихи регистрационной стойки и достаточно далеко от входа. Если сюда заглядывает кто-то из белых воротничков, то есть все шансы не попасть им на глаза.
Их кабинеты находились друг напротив друга: его с северной стороны, а ее – с южной. Если требовалось что-то обсудить, достаточно было просто повернуться.
Страйкер сел за стол и достал из пакета свой маффин, а остальное протянул Фелиции. Та жадно принялась за шоколадный круассан. Ничего себе, подумал Страйкер, как будто уже несколько дней ничего не ела, а ведь только что слопала маффин, еще в машине! Напарница сделала большой глоток латте и удовлетворенно вздохнула.
– Ну что, оргазм? – спросил он.
– Ага! О эта божественная глюкоза!
Страйкер снял трубку и набрал добавочный отдела обработки видеозаписей. После двух гудков раздался гнусавый голос Икабода.
– Эй, мегамозг, ты, по-моему, устал, – заметил Страйкер.
– Детектив Страйкер?
– Сделал звук на моей записи?
– Ну… вообще-то, нет, – нехотя признался Икабод.
– Нет?!
– Просто Ларош закрыл это дело, и поэтому нам сказали отложить все, что…
Страйкер выругался на весь отдел, так что все сотрудники оглянулись на него, но он даже не обратил внимания.
– Ларош сказал, что первоочередным для нас сейчас является проект «Геральд», – продолжал тем временем Икабод, – вот я и занимаюсь только прослушкой…
Страйкер прикрыл глаза и устало потер переносицу. Проект «Геральд» – детище шерифа, его скромный вклад в борьбу с организованной преступностью. Идея незамысловата: забрать у них все игрушки, все, что делает жизнь бандита интересной, и таким манером сделать мир криминала менее привлекательным для молодежи. Но чтобы забрать у бандитов их игрушки, необходимо постоянное прослушивание и наблюдение, а на это нужна куча ресурсов. Проект-то сам по себе неплох, и в другой день Страйкер бы и ухом не повел, но только не сегодня.
Сегодня это было ненормально! Видимо, Ларош присвоил видеозаписи другой приоритет вчера, когда дело считалось закрытым, но так и не отменил свой приказ. После обнаружения тела Квента Вонга в реке Фрейзер стало ясно, что личность погибшего стрелка в школе не установлена, а значит, все не так, как они думали. Ларош должен был уже давно вернуть этому делу статус сверхсрочного!
– Ик, дело не закрыто! – Усилием воли Страйкер взял себя в руки. – Мне срочно нужен звук к этой записи! Чем быстрее, тем лучше!
– Но Ларош сказал…
– Да пошел он! Просто сделай это! Свалишь все на меня!
– Ловлю на слове, детектив!
– Заметано, и давай побыстрее! Ик, мне нужно, чтобы звук был готов сегодня!
Повесив трубку, он боковым зрением заметил, как Фелиция быстро отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом. На долю секунды ему безумно захотелось вывалить ей все, что он думает про Лароша, ее чертова наставника, и про то, что он творит, но он спохватился и оставил свое мнение при себе.
Дома его и так ожидает обозленное существо женского пола. Не стоит устраивать себе то же самое на работе.
– Я покопаю насчет этих детей, – бросила ему Фелиция, не поворачиваясь.
– Отлично! – поддержал ее Страйкер и набрал Лапшу, чтобы узнать, успел ли тот сравнить образцы крови из угнанного «цивика» с группой крови Реймонда Ленга.
Но тот не подошел, и детектив оставил ему сообщение с просьбой перезвонить.
Повернувшись к компьютеру, Страйкер вошел в онлайн-систему по управлению базой данных PRIME, которой пользовались все полицейские для обмена информацией.
Громила дал Страйкеру фамилии пятерых, способных профессионально изготовить потайное отделение в указанные сроки: Шелдон Клейфилд, Джордж Дэвис, Джейсон Дехорст, Санджит Геер и Крис Симмонс.
Страйкер пробил имена по базе: так и есть, все пятеро фигурировали в таком количестве дел, что на них можно было заводить отдельные папки.
Первых двоих, Дехорста и Дэвиса, можно было вычеркнуть сразу. Дехорст находился под стражей в ожидании суда по делу об ограблении, а Дэвис погиб – заколот ножом в Пиджен-парке девять месяцев назад. Убийцу так и не нашли, но это Страйкера волновало меньше всего – что ж, одним паразитом на теле общества меньше, вот и славно! Да и список подозреваемых сократился.
Довольно много времени ушло на чтение информации по остальным троим. Геер в основном работал с бандой «ООН» и специализировался на пуленепробиваемых «эскалейдах» и «бимерах». Он работал легально, в фирме под названием «Велдвуд энтерпрайзез», которая, судя по данным разведки, состояла из гаража на четыре машины на съезде с Маклюр-роуд в Эбботсфорде. В установке потайных отделений Геер замечен не был, поэтому Страйкер временно вычеркнул из списка и его имя.
Оставалось всего двое: Крис Симмонс и Шелдон Клейфилд. Оба были достойными кандидатами: неоднократно привлекались, поддерживали связи с разными бандами (Симмонс – с «Ангелами», Клейфилд – со «Скорпионами»), оба имели магазины автозапчастей в Большом Ванкувере. Магазин Симмонса находился на окраине, часах в двух езды, поэтому Страйкер позвонил Дженет Джейкобсон, знакомой из полиции Эбботсфорда, и попросил съездить потолковать с Симмонсом. Что же касается Клейфилда, его магазин находился в самом центре: Фрэнклин-стрит, 150-й квартал. Уже только это делало Шелдона Клейфилда подозреваемым номер один.
