И вот, видя перед собой совершенного безумца, еще несколько человек побороли свои колебания и бросили деньги в ячейки кассы. Цы смотрел во все глаза и кусал губы. Вот он, тот самый шанс, которого он ищет. Вот возможность раздобыть деньги на лекарство для Третьей. Однако что-то его удерживало. Он не знал, на что решиться. Человек-обезьянка уже закрывал прием ставок, когда юноша все-таки сорвал с пояса связку монет и бросил в синюю ячейку.
— Сто монет, восемь к одному!
«Да помогут мне духи удачи».
— Ставки сделаны. А теперь отойдите.
Человек-обезьянка направил крутившегося на месте хромого сверчка головой к выходу в лабиринт. В пяти других коробочках, равномерно распределенных вокруг лабиринта перед раскрашенными бороздками, сидели еще пять сверчков, помеченные соответствующими цветами. Потом хозяин накрыл лабиринт шелковой плетенкой, чтобы насекомые не ускакали.
По удару гонга прорицатель натянул веревочки на шести дверцах, собираясь освободить бегунов.
— Готовы? — гаркнул он.
— Сам приготовься, — отозвался один из игроков. — Мой красный порвет твоего хромоножку на куски, а куски сожрет!
Прорицатель, усмехнувшись, покачал головой и во второй раз ударил в гонг, возвещая о начале состязания.
Как только дверцы распахнулись, сверчки бросились вперед по бороздкам — все, кроме хромого, который, волочась пузиком по дну, едва сумел выбраться из своей коробки.
— Вперед, гадина! — заорал прорицатель.
Казалось, желтый сверчок услышал этот окрик и торопливо заковылял по своей дорожке; остальные уже прилично разогнались, их тоже подгоняли вопли игроков. Иногда один из сверчков останавливался, доводя до истерики всех, кто на него поставил; игроки и вовсе теряли рассудок, если такое происходило под мостами и в туннелях, а их в лабиринте было немало. Сверчок на красной дорожке без остановок рвался к лакомству, поджидающему посреди доски. Ему оставалось пробежать до цели путешествия всего лишь несколько пядей, когда он вдруг застыл на месте; публика разом смолкла. Насекомое беспомощно дернулось, будто впереди на дорожке выросла невидимая стена, а потом попятилось назад, не обращая внимания на красноречивые жесты тех, кто на него поставил. А вот сверчок прорицателя, пробравшись через первый туннель, неожиданно для всех развил бешеную скорость и стремительно нагонял конкурентов.
— Проклятая тварь! Беги дальше, не то раздавлю! — зарычал один из игроков, когда сверчок, вместо того чтобы бежать по бороздке, попытался вылезти вверх по стенке.
Насекомое мало того что презрело все крики и хлопки, но и сумело перебраться на другую дорожку. Итак, красный выбыл из соревнования, получив в награду только порцию отборной брани. А Цы не переставал поражаться скорости, которую набрал сверчок хозяина; он уже нагнал синего сверчка, на которого поставил одетый в лохмотья мужчина исполинского роста. Вынырнув из туннелей на последнем повороте, оба насекомых остановились как будто в раздумье.
— Давай же, сукин сын! — не выдержал великан.
Цы не сводил глаз с участников забега.
Пока сверчок с желтым пятном пребывал в замешательстве, небольшое преимущество получил синий — тот самый, на которого он поставил последние деньги. Но неожиданно, когда все уже решили, что синий сверчок выйдет победителем, желтый сверчок прорицателя понесся, как на крыльях; за шаг до цели он опередил остальных.
Собравшиеся терли глаза: такую победу можно было объяснить не иначе как дьявольскими кознями.
— Мерзкий козел! Ты ведь жульничаешь! — наконец разразился великан.
Прорицатель и бровью не повел, хотя проигравшие угрожали раскроить ему череп. Он подхватил желтого сверчка и предъявил его публике.
Действительно, передней лапки не хватало.
— А теперь убирайтесь отсюда, пока я не позвал стражников! — пригрозил распорядитель бегов, показав специальный свисток.
Но великан, не убоявшись угрозы, взмахнул могучей рукой; от удара сверчок подлетел вверх и шлепнулся на пол. И тут же его придавила тяжелая нога. Великан сплюнул и пошел прочь, изрыгая проклятия и угрозы; напоследок он пообещал прорицателю, что непременно вернет потерянные деньги. Другие участники состязания тоже начали расходиться. А вот Цы остался около подмостков, словно надеясь, что каким-то чудом ему откроется тайна победы прорицателя.
«Вот дьявол, как же он исхитрился?»
— Ты тоже ступай прочь.
Цы не сдвинулся с места. Деньги нужны были позарез, и к тому же Цы был уверен, что человек-обезьянка всех надул. Определенно юношу обманули собственные глаза: они же видели, как прорицатель оторвал лапку сверчку, который сейчас лежал на земле расплющенный в лепешку. А еще Цы удивляло, что прорицатель не пришел в ярость из-за гибели своего чемпиона; он с безразличным видом напевал какую-то песенку и подсчитывал барыш; он даже не посмотрел, что осталось от сверчка, принесшего ему такое богатство.
Воспользовавшись моментом, когда прорицатель отвернулся, Цы присел перед черной лепешкой. Оказалось, что лежащий кверху брюшком сверчок еще жив и шевелит лапками. Внимание Цы привлек необычный блеск в нижней части тельца.
«Что за странности?..»
Цы не успел разглядеть, в чем дело: прорицатель уже поворачивался в его сторону.
Оставалось единственная возможность. Юноша быстро подхватил сверчка с земли. Человек-обезьянка ничего не заметил.
— Зачем ты так скрючился? Я же велел тебе убираться.
— У меня яблоко упало, — не растерялся Цы. — Но уже все. Я его нашел. Теперь ухожу.
— Погоди-ка! Что ты там прячешь?
— Где?
— Лучше не серди меня, парень.
Цы отошел на несколько шагов и выпалил с безопасного расстояния:
— А разве ты не прорицатель?
Человечек нахмурился. Он хотел было наградить непочтительного юнца оплеухой за дерзость, но ограничился глупым хихиканьем. Присутствие юноши не мешало ему разбирать свой балаган. Наконец прорицатель сложил весь скарб в тележку и покатил ее в сторону ближайшей харчевни.
Цы получил возможность без помех исследовать сверчка-победителя. Насекомое уже почти не шевелилось, и юноша краешком ногтя снял с его брюшка блестящую пластину. На первый взгляд казалось, это обычная жестяная чешуйка с остатками клея. Поверхность была гладкая, размером и формой повторяла очертания насекомого. Вот только назначения пластинки он понять не мог. Это же лишний вес, который в состязании не поможет, а только утяжелит бегуна.
Цы уже хотел спрятать загадочную пластинку, но она неожиданно выскользнула из его пальцев и чудесным образом прилипла к ножику, который юноша носил на поясе. Цы вытаращил глаза, и даже рот его приоткрылся от изумления. Он попытался припомнить форму лабиринта. А потом еще раз пригляделся к останкам сверчка — юноша обращался с ним бережно, точно с живым. «Проклятый мошенник! Вот, значит, как он выигрывает».
