Вначале я немного покружила по улицам, пока не стемнело, и выяснила, где стоят банкоматы, которыми пользовался Камерон. Все они были в пределах дюжины кварталов от исторического района. Затем поехала в офис забрать копии фотографий Камерона. Когда открывала дверь, на поясе завибрировал пейджер. Сигнализация Квинтона работала, правда, я не сразу вспомнила, как ее отключать. Ничего страшнее припадка у пейджера не последовало.
Потом я прошлась до «Доум-Бургера» перекусить. Поедая гамбургер, такой огромный, что и доберман подавился бы, я спросила молодую азиатку за стойкой, не встречала ли она Камерона. Она посмотрела на снимок, покачала головой.
— Не думаю.
Пропела что-то по-вьетнамски мужу, следившему за грилем. Он подошел взглянуть на фотографию, пока жена пересказывала ему мою историю. Тоже покачал головой. Так все обычно и происходит: шесть часов на ногах за одно «да» после сотни «нет». И все же одно «да» того стоит. Я поблагодарила вьетнамцев, запихнула в себя гамбургер, сколько вошло, и принялась за вечернюю тягомотину.
Субботним вечером сквер бурлил, но по ходу дела я снова чувствовала, что за мной следят, хотя кто, в толпе определить не могла. Да и какая разница? В моей сегодняшней работе ничего интересного. Я решила, что они могут наблюдать сколько угодно, покуда не мешаются под ногами.
Я допросила вышибал и барменов каждого клуба на Пайонир-сквер, служащих всех ночных ресторанов и магазинов, какие нашла. Большинство отвечали «нет». От нескольких я услышала "может быть". Кто-то взял мою визитку и обещал звонить, если Камерон появится. Потом вышибала одного из клубов сказал "да".
12
Его звали Стив, и он сидел на высоком стуле прямо за дверью «Доминике». Стив взглянул на фото, поднял глаза просканировать местность на предмет пьяных драчунов и малолетних любителей ночной жизни.
— Да. Кажется, я видел мальчонку. Правда, он давно не появлялся. Приходил пару раз.
— Когда?
Стив пожал плечами.
— В январе-феврале. Где-то так.
— Паспорт спрашивали?
— Должен был. По виду ребенок.
— Верно. Совершеннолетним стал только седьмого марта.
— Черт, только не это. Босс меня убьет. По паспорту он был в порядке. В порядке. Верно?
Моя очередь пожимать плечами.
— Почему вы его помните, если он приходил так давно? — спросила я.
— Схемы. Их надо просекать. Знаете — некоторые попрошайки всегда ошиваются у одних и тех же углов, бывает, малый становится тише воды, прежде чем изрубить другого чела на куски. За всеми в такой толпе не уследишь, надо видеть признаки, искать пробоины в схеме. Мальчишка ломал схему. Не укладывался в нее. Затишье в это время года — надо было догадаться, что он малолетка. Являлся где-то два-три раза в неделю. Приходил сразу после темноты, ждал кого-то и уходил, обычно один. Потом пропал. Давно его не видел.
— Кого он ждал?
— Трудно сказать. Скорее это люди одного типа. Не завсегдатаи вроде клабберов — тех, кто заходит на круг каждую ночь или каждую пятницу, о ком все говорят. Не чьи-то друзья и не чьи-то приятели, но они всегда здесь, и их просто знаешь.
— Какого типа, конкретнее?
— Гм… эй, ты! Паспорт, — переключился он и встал на пути у молодого парня с его дерганой подругой.
Протянул руку и щелкнул пальцами, подбадривая. Парень нервно протянул вышибале права. Стив бросил на них гневный взгляд.
— По ним ты несовершеннолетний до полуночи.
Мальчик заскулил, переминаясь с ноги на ногу.
— Ну прекратите. У меня сегодня день рождения! Покажите класс!
— Эй, до двенадцати тебе сюда нельзя, парень. Почему бы тебе не показать класс и не сводить прекрасную леди в хороший ресторан, а потом вернуться после полуночи?
Именинник повесил нос и увел свою подругу прочь. Вышибала повернулся ко мне.
— Что за типы, а? Готы. Черные волосы и белая краска на лице. От некоторых меня в пот бросает — хоть я в этом никогда не признаюсь. Знаете, ребята, которые смотрят так, будто видят сквозь вас, но не потому, что игнорируют. Словно вы для них всего лишь мясо. И они с удовольствием вас разделают.
Он деревянно кивнул. Я вздрогнула.
— Имена?
Он пожал плечами.
— Лично никого не знаю. Не стремился как-то. Но буду смотреть в оба. Позвоню вам, если что, ладно?
Я дала ему визитку.
— Прекрасно.
Я обошла еще пару мест, прежде чем решила, что на сегодня хватит. Ноги гудели, хотелось выпить, но я отправилась в офис, слишком усталая, чтобы заботиться о возможном «хвосте». Однако держалась хорошо освещенных улиц, не срезая путь через аллеи.
Вокруг Пайонир-сквер призраки так и кишели. Усталая и рассеянная, я едва не забывала, что должна обращать внимание только на реальный транспорт. Бесконечная борьба с завесой Мглы изнуряла, да и не слишком-то хорошо у меня получалось. Меня едва не задавила машина, когда я пыталась обойти внезапно возникший призрачный провал в земле. Я остановилась под аркой взглянуть на часы. 23:22. Я знала, что пропустила пару мест, но на данный момент меня это не заботило.
— Привет, Харпер. Гуляешь или работаешь?
Я подняла глаза и обернулась. Под следующей железной аркой стоял Квинтон, улыбаясь мне из-под сильно потрепанной ковбойской шляпы.
— Работала, но на сегодня с меня хватит. А ты?
— Слоняюсь без дела. Угостить тебя?
— Если знаешь какое-нибудь тихое местечко, где никто не будет жаловаться, когда я сниму ботинки, — ответила я.
— Знаю, можешь не сомневаться. Идем, прекрасная леди, — добавил он, жестом приглашая за собой.
Квинтон двинулся на восток, свернул и провел меня в салун на Секонд-Экстеншн-авеню в угловом квартале с довольно-таки сомнительной репутацией. Название забегаловки звучало как-то двусмысленно, но я слишком устала, чтобы разбираться.
Судя по виду снаружи, я ожидала низкие потолки, полутьму и клубы дыма, однако ошиблась. Внутри было просторно, много места, доминировала барная стойка с резной задней стенкой начала двадцатого века и медными поручнями на фасаде. Народу почти не было. Из трех мужчин у стойки — один бармен. За ближним столиком сидела парочка и болтала с ребятами у бара. В дальнем углу еще двое играли в бильярд, за ними с шутками и непрошеными советами наблюдали с высоких стульев двое одиноких мужчин. Салун не меняли со времен постройки.
Квинтон заметил мой оценивающий взгляд.
— Кабак, конечно, но здесь тихо и прилично, а владелец, — он показал на бармена, — не станет возражать против снятых ботинок, если ты оставишь на ногах хотя бы носки. Что будешь пить?
— Что возьмешь. Да, и спроси у хозяина, не видел ли он этого парня, — спохватилась я и сунула ему в руки снимок Камерона.
