Я вытащила калькулятор.
— Посмотрим… детали, плюс реальное время на месте, плюс время на разработку, плюс консультации…
— Какие консультации? Я согласен работать за еду. Ты сводила меня поужинать.
— Хорошо, но ты все равно обделил себя на шестьдесят баксов.
— Считай, что это скидка для нового клиента.
Я покачала головой.
— Я бы не хотела зарываться.
— Вложение в Банк Кармы?
— Квинтон…
Он замахал руками.
— Эй, послушай, ты мне нравишься. Я не против поработать для друзей задешево. Мне было бы неприятно брать с тебя больше, — он замешкался, — если ты не предпочитаешь мою коммерческую ставку.
Я почувствовала себя дурой.
— Гм… то есть это ставка "только для друзей"?
Квинтон улыбнулся и кивнул.
— Да.
— Чек возьмешь?
Он замялся.
— Предпочел бы наличные.
Я мгновение смотрела на него искоса, он не отвел взгляда. Я пожала плечами.
— Ладно, только придется навестить мой банк. Он улыбнулся и тоже пожал плечами.
Мы пошли. Менеджер немного вопросительно посмотрел на Квинтона, однако промолчал. Разжившись наличными, Квинтон отправился в главную библиотеку, а я вернулась в «ровер» и поехала домой — сполоснуться и привести себя в порядок.
Для разнообразия надела юбку, блузку и туфли на каблуках. Я чувствовала себя гораздо лучше, чем с утра, пусть даже и чуточку устала. Поиграла немного с Хаос и дала ей носиться по моей одежде, пока не настало время уходить. Затем посадила обратно в клетку, сунула под нос тарелку с едой, и больше ее уже ничего не интересовало.
Я заехала в роскошную бакалею на Куин-Энн. Служащий, пополнявший запасы винного отдела, на самом деле разбирался в вопросе и сумел отыскать вино, как он меня заверил, бледно-зеленое и неплохое на вкус. Я сдалась и купила еще шардоне на всякий случай.
На мой звонок дверь открыла Мара. И снова ее руки были в муке, а выглядела она потрясающе.
16
— О, ваше слово крепкое, да? — воскликнула Мара, заметив бутылки вина. — Надеюсь, вы не против немного посидеть на кухне — я еще раскатываю тесто и терпеть не могу кричать гостям в другую комнату. Мне показалось, что стоит опять сделать пирог, раз уж вы пропустили предыдущий.
Мара провела меня на кухню.
— Присаживайтесь, открывайте вино, выпьем, пока я заканчиваю с тестом. Штопор в ящике стола, бокалы там, наверху.
Я повесила сумку и пиджак на спинку стула и принялась за первую бутылку. Разлив вино и вручив Маре бокал, прислонилась к разделочному столу, наблюдая, как она выворачивает тесто в глубокую тарелку для пирога и обрезает края.
Мара хлебнула вина, потом отвела бокал и уставилась на него.
— О боже! Зеленое вино. Где вы его откопали?
— В «Ларриз». Вроде бы неплохое.
Она снова отпила, потом искоса взглянула на меня, прищурившись.
— Волшебное зелье, а?
Мара залилась своим диким ухающим смехом, ее глаза превратились в веселые щелочки.
Я не могла не рассмеяться вместе с ней. Мара вела себя более расслабленно и дерзко теперь, когда мы общались как подруги, а не как… кто? Маги? Ученица и преподаватель? Я заметила, что Мара очень внимательно подходит к приготовлению пирога, даже закусывает нижнюю губу.
Я собиралась заговорить, когда она меня опередила.
— Харпер, сегодня утром я слишком на тебя надавила. Ты правильно делаешь, что осторожничаешь, я не подумала об этом. Понимаешь, я-то уже привыкла, но забыла, что ты не такая, как я.
Я пожала плечами и выпила вина, прежде чем ответить.
— Кажется, все не такие, как я.
— Верно. Есть множество догадок насчет твоей сущности. Теория с философией дело хорошее, но реальность может подкрасться с тыла и схватить за задницу. Знаешь, это не из тех областей, где полным-полно научно доказанных фактов, — не астрофизика или химия, в конце концов — она привлекает уйму мошенников и психов, если понимаешь, о чем я.
— Сгибатели ложек и авторы научных книг в бумажных обложках о древних астронавтах, построивших затерянный город на Атлантиде, — подсказала я.
— Вроде того. И это подводит нас к тому, о чем я хотела поговорить до прихода Бена. Понимаешь, он просто очарован некоторыми теориями, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Невозможно разрешить противоречия между теорией и практикой или даже отделить вероятное от абсурдного, когда весь научный мир как один относится к проблеме скептически. И в душе Бен, как ни забавно, остается неверующим Фомой подобно другим. Только такие, как ты, могут знать наверняка — хотя ученые мужи и слушать тебя не захотят, — но ты не узнаешь, пока одна из любимых теорий Бена не оставит тебя с носом. Понимаешь, чего я боюсь?
Я кивнула.
— Так почему бы тебе не сказать Бену, что кое-какие из его теорий — ахинея в чистом виде? Ты ведь и сама можешь это доказать? Как ведьма я имею в виду. Черт, я бы так и сделала.
Мара откинулась назад и сузила глаза поверх бокала.
— Вижу, ты никогда не была замужем.
— Нет. У меня даже со свиданиями не очень получается, — признала я.
— У многих из нас не получается. Мы слишком много видим, сложно все время притворяться.
На мгновение я представила, какое лицо было у Уилла, когда я позвонила ему из полицейского участка.
— Точно, — согласилась я.
Мы глотнули вина, и я решила нырнуть с головой.
— Почему ты светишься? — спросила я.
— А я свечусь? Наверное, чары. Привычка. Я была прыщавым, неуклюжим подростком, и хотя Бен беспрестанно твердит о моей красоте, мне трудно привыкнуть к мысли, что сейчас я уже не такая страшная, как тогда. Я уверена, ты меня понимаешь.
Я кивнула.
— О да. Я была толстушкой.
Она серьезно посмотрела на меня, потом улыбнулась.
— Детство — сущее наказание, верно?
Когда пришел Бен, мы с Марой сидели за столом и хихикали точно давние подружки. Он заглянул на кухню и улыбнулся.
— Привет! Вижу, дружба вспыхнула, как пожар.
— О, мой несравненный, — сказала Мара, вставая поцеловать его. — Как многообещающие маленькие лингвисты?
— В трауре, может, даже мумифицированы.
Она взъерошила и без того растрепанные волосы мужа.
— Ну, тогда иди смахни с головы могильную пыль, ужин будет готов через пятнадцать минут, хорошо?
— Sehr gut, — ответил он и обнял ее, прежде чем скрыться за дверью.
