Кира осторожно ответила:
– Зависит от того, как вы относитесь к партиалам.
Товар уселся на диван напротив и пристально посмотрел на девушку:
– Не могу сказать, чтобы они играли сколь-нибудь значимую роль в моей жизни – не считая того, что они уничтожили всех, кого я знал. Так что в целом я к ним отношусь очень плохо. Но думаю, если бы они хотели нас убить, мы бы давно были покойниками, так что если у вас другая точка зрения, я вас внимательно слушаю.
Кира кивнула:
– Вы ведь человек широких взглядов, мистер Товар?
– Хотелось бы в это верить.
– Чтобы осознать то, что мы вам расскажем, мистер Товар, придется раздвинуть их пошире, – проговорил Маркус. – Во-первых, РМ создали не партиалы.
– И они не собираются нас уничтожать. По крайней мере, не все, – добавила Кира. – По крайней мере, пока. Отсюда следует второе: да, мы сотрудничали с партиалом. Освободили его и увезли с острова, а он помог нам вернуться.
– Матерь божья, – ахнул Товар. – И из-за этого началось восстание?
– Наоборот, – застенчиво поправила его Кира. – Это мы подняли восстание, чтобы отвлечь Сеть безопасности и освободить партиала.
Товар присвистнул:
– Да вы зря времени не теряете.
– Еще бы.
– И это все? – спросил он.
– Пока да, – ответил Джейден. – Теперь ваша очередь.
– С чего бы начать, – Товар задумался. – Две ночи назад вы пустили слух, подняли восстание и сбежали, когда началось самое интересное. Стадион сгорел, правда, не дотла; мэрия с кучкой сенаторов тоже сгорела.
Кира вспомнила про Изольду и побледнела. Мы-то думали, там она будет в безопасности. Неужели она была внутри?
– А больница?
– Больницу никто не поджигал, хотя о домах на шоссе не могу сказать того же. Правда, в больнице в ту ночь произошли самые крупные беспорядки, и счет жертв, так скажем, велик.
– Беременные не пострадали? Сколько человек погибло?
– Родильное не тронули, – ответил Товар. – Точное число погибших мне неизвестно – может, меньше, чем сообщает Сенат, может, больше, чем вы ожидали.
– А что сообщает Сенат? – допытывалась Кира.
– Двести человек, – голос Товара стал жестким. – Слишком высокая цена за жизнь партиала.
Кира могла поклясться, что оно того стоило, хотя при мысли об этом у нее сжалось сердце. Двести человек. Она подняла глаза на Товара, так и не решив, доверяет ли ему настолько, чтобы рассказать, почему необходимы такие жертвы. В конце концов, они были его пленниками, он всего лишь рассказал им, что происходит, и ничего не обещал.
– А из сенаторов кто остался? – поинтересовалась Зочи. – Видимо, моя мать, а еще кто?
– Точнее сказать, что осталось от Сената, – поправил ее Товар. – Немногие уцелевшие сенаторы объявили чрезвычайное положение, так что теперь мы живем по законам военного времени, и в городе с окрестностями полным-полно солдат Сети безопасности. Выборы нового Сената отложили до «восстановления мира и равновесия», но это всего лишь чертовски многосложный способ сказать «никогда». По сути, это тоталитаризм, только называется иначе.
– Да, – сказала Кира, – но о ком речь? О каких сенаторах?
– Ну, как о ком, – пожал плечами Товар, – об истинных сторонниках жесткого курса типа Кесслер и Деларозы. Хобб тот еще проныра, так что тоже с ними, и еще один, из Сети безопасности, Уэйст. Потому-то им и удалось быстро ввести войска.
– В общем, те, кто всё устроил, – заметила Кира. Ее бросило в дрожь, и она вцепилась в руку Зочи. – Они все это спланировали, Сэмма, взрыв, даже мятеж. Это не временное правительство, которое пришло к власти, чтобы спасти общество от катастрофы; это просчитанный, организованный переворот.
– Ну Сэмма-то нельзя было запланировать, – возразил Маркус. – Они понятия не имели, что ты отправишься на Манхэттен и захватишь в плен партиала.
– А кто такой Сэмм? – спросил Товар.
– Это партиал, – ответила Кира. – Им и не надо было планировать его поимку: достаточно решить, как быть с ним после. Скорее всего, они и так собирались захватить власть, а мы, приведя Сэмма, вручили им козырь.
– Они будут руководить, пока город не встанет на ноги, – возразил Джейден, – и к власти они пришли из-за мятежа, который устроили мы. Что им оставалось?
– Ты сам-то в это веришь? – спросила Зочи.
– Слишком быстро они среагировали, – возразила Кира, чувствуя нарастающий в душе гнев. Она так привыкла к этому ощущению, оно настолько стало ее частью, что девушка с легкостью поддалась. – Значит, у них уже был план действия на случай беспорядков вроде тех, которые мы устроили. Мы подняли мятеж, они перешли к плану «Ф», называйте как хотите, и прибрали весь остров к рукам. Мы-то думали, что помешаем им, они же только того и ждали.
– Они пытаются спасти человечество, – не сдавался Джейден. – Да, они действуют слишком жестко, но, видимо, иначе нельзя: островом нужно управлять твердой рукой, без политических разногласий и при поддержке армии.
– Не забывай, где находишься, – осадил Товар.
– Мне это нравится не больше, чем вам, – пояснил Джейден, – но у них же нет… – Он осекся, посмотрел на Киру и продолжил: – Они считают, что это единственный способ спасти нас от РМ: выжать из Закона надежды все возможное и разводить нас, как скот, пока не родится здоровый ребенок.
– Делароза раньше работала в зоопарке, – сообщила Кира негромко, думая о друзьях, оставшихся в городе.
Товар фыркнул:
– Серьезно?
Кира кивнула.
– Спасала вымирающие виды животных. Так что мы для нее все равно что стадо белых носорогов, – Кира подавила злость и глубоко вздохнула. – Мистер Товар, – она поймала его взгляд, – нам нужно вернуться в Ист-Мидоу.
– Тогда вы сошли с ума, – ответил он.
– Сошли или нет, – проговорила Кира, – но нам туда нужно. И вы должны помочь нам туда попасть.
– Это не просто безумие, это глупость, – заявил Товар. – Через три дня, когда соберутся все мои бойцы, мы начнем массированное наступление. Ваш друг прав: когда на карту поставлена жизнь всего человечества, нужно идти на крайние меры. Мы свергнем правительство, и лучше бы вам быть где-нибудь подальше, когда это произойдет.
– Три дня? – Кира лихорадочно соображала. – Нам больше и не потребуется. Если вы поможете нам пробраться в город незамеченными, то, глядишь, не нужно будет воевать.
Товар нахмурился:
– Я не убийца, Кира, если вы об этом.
– Нет, конечно.
– Но и не мученик. Провести вас или кого бы то ни было в Ист-Мидоу – большая опасность. И если мне суждено умереть, то я хочу знать, за какую такую высокую цель.
