— Куда я денусь. В погань уйду?
Стражник хмыкнул и скрылся. Я сегодня рановато. Хион еще не взошел. Придется поскучать в гордом одиночестве. Почти все охотники — в погани. Первая ночь после вздоха: как такое время можно пропускать? Уже завтра к вечеру Белгор будет полон приезжих, и начнутся очередные каникулы. А у Керина появится работа — уже две недели он сидит на голодном пайке. Все железо, бывшее у него, он сжег в кузнице, а нового взять негде. Рядом с Белгором нет железных руд, а немногочисленные караваны и подавно железо не привозят. Новатор чересчур увлекся булатом,
[75]
когда увидел два месяца назад мой нож в деле. Я им тогда пробил череп вряка за воротами. Керин, наблюдая за моей тренировкой со стены, впечатлился. Дело было утром, делать ему было совершенно нечего, а тут такой подарок судьбы.
На Арланде не знали или давно забыли про булатную сталь. Действительно, а кому до Смуты она была нужна? Металлургия была хорошо развита, а учитывая, что легирующие добавки и методы их получения не были тогда для гномов секретом, так вообще. Зачем пытаться делать абсолютно нетехнологичную сталь, затрачивая массу времени и усилий, когда легированная
[76]
сталь может быть почти такой же? Просто булат был лидером по совокупности свойств, а не по уникальности какого-то одного. Именно сочетание твердости, вязкости, ковкости, прочности, гибкости и так далее делало его уникальным. Хотя и на Земле по булату были вопросы. Изобрести его практически невозможно. Нужно знать, что и зачем, и то очень трудно получить. Так, отвлекся. Меня это тоже заинтересовало. То, что металлургия была развита… Так ключевое слово — была. Сейчас ведь не то: многое потеряно. Осталась только передельная
[77]
сталь и смутные знания о лигатуре сплавов. Правда, гильдия горных мастеров, окопавшаяся в Срединных горах, что-то сохранила. Но учитывая, что это была закрытая организация из вредных гномов, куда не брали никого, кроме своих клановых, то… Пришлось провести краткий ликбез. Я просветил малолетку по аносовскому способу литья булата. Дамасская сталь использовалась вовсю, но эксклюзив лучше.
Что такое тигель,
[78]
Керин знал. Осталось объяснить основы газовой цементации
[79]
и обработки полученного продукта при высокой температуре, особенности закалки и отпуска изделия. Именно изделия, а не изделий. Керин ошарашено смотрел на такого умного меня: бальзам на израненное сердце, — загорелся и ринулся в кузню. Через пару дней, когда Керин получил первую партию и запорол, пришлось дать еще одни пояснения именно по охлаждению и химическому составу. Объяснил на пальцах слова «цементит»
[80]
и «кристаллическая решетка». Через пару дней еще раз. С тех пор так и живем. Раз в несколько дней юный гений отрывал меня от тренировок или волчиц — и тащил в кузню. Его энтузиазм я понимал. Везде был принят сварной
[81]
способ изготовления оружия, а тут такое, и он свободен! Смертников нет, охотники поделок берут мало — скучно парню. Однажды, когда я уже сильно задолбался и предложил все бросить, он на меня посмотрел как на врага народа и заявил, что если кто-то такое смог сделать, то и он сделает. Я сдался и вновь принялся объяснять, почему надо очень осторожно работать молотом по горячей заготовке. Одного Керин не учел: железо имеет очень пакостное свойство — при таком способе получения стали заканчиваться. Закончилось оно и у Керина. Какое-то время он брал взаймы железо у Дорна, а потом и эта лавочка прикрылась. Заметив однажды нехорошие взгляды, бросаемые им на собственную готовую продукцию, я встал своей грудью на ее защиту. Мол, смертники скоро приедут — чем торговать будешь? И вообще пора обсудить так долго оттягиваемый им разговор о партнерстве. Слава о прижимистости гномов была сильно преуменьшена. Этот… Этот, как он себя называл, друг оказался настоящим скупердяем. После двухчасового торга я был вынужден опуститься со своих законных девяноста пяти процентов акций совместного предприятия до каких-то жалких двадцати и принял на себя обязательство снабжать этого жмота сталью из погани. Ему, оказывается, времени своего жалко на всякую ерунду его тратить. А в погани сталь хорошая. То, что ее еще нужно забрать у тварей, Керина совершенно не интересовало. Но я отомстил: поднял его с одного процента, и договор на поставку был заключен только до изготовления первого изделия, а дальше — сталь не жги, если уже умеешь делать булат. Вот теперь первую партию этому сквалыге и отдам. Только отцу Анеру нужно в храм отнести: для очистки оружия от скверны. Кстати, тот еще церковник. Шестьдесят лет он является настоятелем храма Создателя в Белгоре и помимо этого имеет чин епископа Белгорской епархии. Вся территория королевства за Красной рекой входит в сферу его жизненных интересов. На поясе рядом с четками постоянно находятся риттершверт и кинжал. А уж когда он начинает воскресную проповедь, то вообще держись. Приезжие, ради интереса зашедшие в храм, через пару минут просто офигевают. Насчет «возлюби ближнего своего» и так далее отец Анер особо не распространяется, зато насчет остального… Как он мне сказал: «Пока ты веришь в существо, а не в сущность, к таинствам тебя нет смысла приобщать, да и не нужно. Главное — иметь Создателя в груди, а не на шее. И молитву Он охотнее принимает делом, а не словом. Прикончишь пару тварей — помолился в храме на полгода вперед. Десяток — спишется тяжкий грех вроде прелюбодеяния». А глаза такие хитрые-хитрые: и этот туда же. «Отправишь к Падшему сотню его созданий или слуг — считай себя почти святым». Какой город, такой и поп. Кстати, он наверняка знает, кто я такой. Отец Анер здесь главная церковная шишка, и остальные могут крякать только после его разрешения. Но мне он ничего не говорил.
— В город?
Парочка подошедших охотников остановилась в отдалении от Пушка.
— А куда же еще, дракобойцы.
Стражники, открывающие ворота, заржали. После стычки Пушка с Инсом и его учениками за этими охотниками закрепилось такое прозвище.
— Сам такой же, — ответил Ренс. — Проставляться будешь?
— Не вопрос. Давайте к корчме. Только девок не будет.
Охотники заржали, и мы вошли в город.
— Цепляйтесь за стремена. Пушок сегодня добрый.
Тройной нагрузки драк не почувствовал и домчал нас до корчмы быстро. Благо улицы были пустые.
— Все дома?
На мой стук прореагировал только Молчун. Изобразив на своей физиономии «Что так долго?», он открыл ворота. Охотники направились в корчму, а я стал уделять внимание недовольному Пушку. Мало того что не подрался, так и цепляются всякие за стремена. За копытами следить нужно. Дав страшную клятву, что как только, так — вперед на амбразуры, я вышел из конюшни.
