Молли любовалась добрым, но серьезным лицом своего предка. Она понимала, что тот старается не пропустить нужный момент, чтобы остановиться.
— Должно быть, здесь, — произнес он, приподнимая брови.
Старик улыбнулся Молли, и они зависли: больше не перемещались во времени, но пока оставались невидимыми. Путники осмотрелись.
— Кажется, горизонт чист, — сказал доктор Логан. — Готова?
Пузырь лопнул с тихим хлопком. Они стояли где-то за городом, в высокой траве. Было лето, и вокруг зеленели луга. Над головой сияло васильково-синее небо. Вместо зданий Киото и буддийского монастыря, до самых отдаленных холмов виднелись лишь деревья.
— Прибыли, — объявил доктор Логан. — Это именно то время, в котором живет та чудесная женщина. Одиннадцатый век. Однако она живет не в Японии.
— Да? А где?
— На острове, который назовут Сардинией. В Средиземном море.
Девочка обеспокоенно нахмурилась.
— Может, нам стоило сначала заскочить в будущее и сесть на сверхскоростной самолет до Сардинии? — предположила она. Ей пришло в голову, что, возможно, доктор Логан от старости и переутомления ошибся в своих расчетах. Вдруг у него не хватит энергии сейчас отправиться в будущее, затем в Сардинию, а потом еще вернуть Молли в ее время. — Потому что в Японии одиннадцатого века, наверное, единственным способом путешествий была поездка на лошади, или на ослике, или, может быть, в повозке, запряженной быками.
— Да еще, полагаю, на лодке… — рассеянно добавил доктор Логан. Он копался правой рукой в кармане пиджака. — Не волнуйся, Молли, мы не станем пользоваться ни одним из этих способов. — Он нашел то, что искал, — овальный белый камень. Тот был длиной примерно с его указательный палец, гладкий, как ломтик огурца, и слегка утолщенный в центре. Он напомнил Молли сушеную каракатицу, которую она видела в клетках попугаев. Доктор Логан прикрепил его к цепочке на шее. — Это флум. Ну, во всяком случае, я его так называю.
— А что он делает?
— Он доставит нас к Фрисе. А теперь, Молли, пожалуйста, помолчи немного, я должен сосредоточиться, это невероятно трудно. — Он посмотрел на девочку. — Ты ведь знакома с медитацией, верно?
— Да.
— Хорошо, я так и думал. Наш путь — медитация. Сперва мы должны попасть в Воды Пространства, как я это называю. А уж там поймаем высокую волну, оседлаем ее и через несколько мгновений окажемся на Сардинии.
И снова Молли усомнилась в словах старика. Она понятия не имела, о чем он говорит.
— Что еще за волна? — спросила девочка, и в ее голосе явно прозвучало недоверие. — И как мы ее оседлаем? Вы говорите так, словно мы собрались заниматься серфингом.
— Да, серфинг, тот странный спорт, который изобрели жители Полинезии в далеком прошлом. Ну да, очень похоже.
Молли в крайнем удивлении воззрилась на старика:
— Правда?
— Нельзя терять время. Закрой глаза, сосредоточься на слове, которое унесет тебя в хорошее, спокойное место в собственной душе.
— Я должна впасть в транс?
— Да, что-то вроде этого. Полагаю, тебе уже приходилось это проделывать.
Доктор Логан закрыл глаза. Молли кивнула и последовала его примеру.
— Итак, — начал старик, — мы погружаемся в самые спокойные уголки нашего разума. Расслабься.
Девочка сделала, как было сказано. Она вспомнила слово «аум», которому научил ее До, и повторяла его снова и снова. Когда звук наполнил ее, она ощутила, что погружается все глубже и глубже в самое себя. Поначалу девочка слышала щебетание птиц и шорох ветра в траве, но вскоре все посторонние звуки пропали. Голос деда зазвучал громче и яснее, как будто он говорил из глубины ее сознания.
— Представь флум, который я показывал тебе. Представь его в виде большой доски для серфинга. Вообрази, что он сейчас лежит перед тобой. Ты видишь его?
— Да.
— Хорошо. Теперь встань на него.
Молли попробовала, но ей не удалось увидеть себя на каменной доске. Дед взял ее за локоть.
— Тебе нужно немного помочь. Через физический контакт ты получаешь от меня эту помощь. Вот теперь ты стоишь на доске. — (И внутренним взором Молли увидела, что это так и есть.) — Тебе не нужно смотреть на меня, — добавил старик, — я тоже на доске. Готова?
Девочка сосредоточилась на стоявшей перед ней задаче. Она сконцентрировалась на молочной белизне воображаемой доски под ногами. А затем темнота вокруг пришла в движение, и доска начала качаться, как будто вся эта темень была чем-то вроде наполненного водой туннеля. И они плыли по нему.
Молли нервничала, боясь упасть с доски, но понимала, что это вряд ли произойдет — старик крепко держал ее за локоть. Вихрь волны в туннеле становился все быстрее и быстрее. Каменная доска беззвучно разрезала волну.
— Ух! — воскликнул старик. — Почти на месте!
— Откуда вы знаете?
— Я дал доске инструкции и теперь чувствую, что мы близко. Ах! — Он отпустил локоть Молли. — Не открывай пока глаз и прислушайся. Ощути воздух.
Девочка так и сделала. Пение птиц и шелест травы исчезли. Зато стрекотали кузнечики. Молли чувствовала на голове и плечах жаркое солнце.
— Открой глаза!
Глава тридцать первая
Пейзаж совершенно изменился. Теперь повсюду виднелись неровные гранитные утесы, скалы, обработанные самой природой, многие напоминали животных или лица людей. Молли и доктор Логан стояли на склоне холма. Под ним расстилалось серебристо-синее море. Океан уходил за горизонт.
— Это Сардиния? То место, где сделали монету? — с благоговейным ужасом спросила Молли.
— Да. Пойдем.
Молли остановилась и протерла глаза.
— Но в это просто невозможно поверить. Мы как будто телепортировались сюда. Невероятно.
— Это можно назвать и телепортацией, — согласился старик. — Я люблю называть это пространственным серфингом или флумингом, но ты можешь придумать свое название, если хочешь. — Он показал на вершину холма. — Я надеюсь, она дома.
Молли поднималась вслед за доктором Логаном по сыпучей каменистой тропинке. Тропка, изгибаясь, шла между жесткими живыми изгородями, кустами и горными цветами. Жужжали насекомые, в траве прыгали кузнечики.
И вдруг, непонятно отчего, Молли почувствовала, что волосы у нее встают дыбом, а в животе все сжимается.
— Старайся не обращать на это внимания, — посоветовал доктор Логан, — поверь мне, я знаю, как это неприятно, но через минуту станет еще хуже. Просто сосредоточься на тропинке, и все пройдет.
— Что это? — спросила Молли, хватаясь за живот: казалось, что у нее внутри все кувыркается.
