Старик больше не шевелился. Как мне показалось, именно сейчас он уходил все дальше от этой грязной, разом опустевшей без него комнаты туда, где «молодость, свобода и жизнь».
Я встал. Каждый шаг делался с трудом. А в голове беспрерывно, заевшей пластинкой кружились слова старика: «Смерть хороша тем, что дает человеку безупречную свободу, ограниченную только лишь собственными стереотипами и выбором. Смерть хороша тем…».
Обернувшись, кинул последний взгляд на старика. Он улыбался, блуждая в прошлом, которого у меня нет, но будет… обязательно будет.
Лишь стоило выйти в другую комнату, как под ногами опять захрустел, зашуршал мусор. Аккуратно ступая, я прошел к выходу, но не удержался и еще раз оглянулся. Отблески костра, танцующие тени на полу, словно ничего и не изменилось, словно не было разговора и самого старика. Хотя… что-то неуловимое исчезло, пропало и больше никогда не вернется.
Я достал фонарь из бокового кармана, включил его, чтобы смело шагнуть в темноту. Мрак, окружающий меня лишь подтвердил догадки – когда я сюда пришел само здание, вторя усталости своего хозяина, с каждым сделанным им вдохом разрушалось все сильней, а теперь оно замерло, прислушиваясь к чему-то новому, непонятному, что зарождалось в душе старца под мелодию «Тайдс».
Мне предстояло вернуться к поезду. Стоило только подумать, что вновь придется столкнуться с этим чертовым «Полем Отчаянья», как меня затрясло и к горлу подступила тошнота. Только не это! Должен же быть другой выход!
Как сказал старик, все рождается из моего воображения. Значит другой путь – в обход поля, а не сквозь него – наверняка существует. Нужно его только суметь увидеть. Но как?!
Тут меня осенило! Кажется, старик что-то говорил о стеклянной крыше на чердаке, да и просто выход на саму крышу подойдет. Если удастся подняться наверх, и если тьма окажется разбавленной светом луны, то вполне возможно получится увидеть где стоит поезд и точное направление. А если повезет – то и проложенную через поле дорогу.
Освещая фонариком у себя под ногами, доверившись интуиции, я стал пробираться сквозь комнаты и залы по направлению к лестничной площадке. Это оказалось совсем не сложно – ноги сами вели меня нужным путем.
Добравшись до пункта назначения, я понял, что мне повезло намного больше, чем мог рассчитывать – все лестницы до самого верха уцелели. Но все равно ступать старался очень аккуратно, проверяя каждую ступень на прочность.
Поднявшись на пятый этаж рядом с лестничной площадкой, я обнаружил комнату вход в которую был прикрыт сорванной с петель дверью, лишь частично прикрывающую дверной проем. Стоило немного помочь двери, слегка подтолкнув на себя, как она с готовностью рухнула на пол, разлетевшись прогнившей древесиной в щепки.
Начиная от самого входа, комната завалена какой-то непонятной субстанцией. Смесь земли, глины, битого кирпича, песка и разного мусора единой зыбкой горой возвышалась до самого потолка, с зияющей прямоугольной дырой, судя по всему и являющаяся проходом на чердак.
Решив подняться по этой мешанине я думал, что особых усилий от меня не потребуется. Однако уже первые несколько движений показали мне, насколько я ошибался – два шага вперед, три назад. Единственная опора – это более-менее крупные куски кирпичей и труб. Но левую руку занимал фонарь, поэтому дотянуться до следующего выступа оказалось просто невозможно. Настоящее скалолазание!
Съехав в очередной раз к самому подножью непреодолимой горы и немного поразмыслив, я решил осветив «гору», постараться запомнить каждый брусок-опору, спрятать фонарь, чтобы освободить обе руки, и уже полностью подготовленным, так сказать «во все оружии», начать свое восхождение на Эверест.
Хорошенько разбежавшись, насколько это было возможно сделать в большом мусорном бачке, я прыгнул, по ощущениям преодолев не меньше половины мусорной кучи. Тело отдало резкой болью в правом боку и тут же поползло вниз. Я как можно скорее в поисках поддержки стал шарить руками по сторонам. Иначе еще чуть-чуть и я снова окажусь внизу. Наконец стержень был найден.
То ли камень, то ли кусок кирпича накрепко увяз в трясине. Не упуская шанса, я подтянулся и охватил его второй рукой. Так и завис, тяжело и глубоко дыша, будто я не брюхом на куче строительного мусора валяюсь, а болтаюсь над бездонной пропастью.
Честно сказать, я даже не был уверен стою ли на месте или двигаюсь вниз. А может завис в десяти сантиметрах от пола, и чувствую себя героем. Меня окружала идеальная тьма.
Не знал, что добраться до чердака может быть так сложно. Но я готов постараться. Что угодно лишь бы не Поле!
Уткнувшись щекой в непонятное месиво в неудобной и нелепой позе, я думал свои странные мысли, чувствуя всем телом абсурдность своего положения.
Хотя опустевший рюкзак почти ничего и не весил, но руки, начиная неметь, ощущали тяжесть, тянувшую вниз – пора двигаться дальше. Я начал искать ногами опору, которая оказалась совсем рядом. Оперся, оттолкнулся, нашел рукой еще один выступ… Так, тих потиху я двигался вверх, пока наконец не осознал, что ладони цепляются за что-то гладкое и длинное. Проем! А там уже дело техники – сделать последний рывок и скинув рюкзак, повалиться на ледяной бетонный пол.
Я на чердаке!
Сколько сил у меня забрали эти четыре-пять метров?! Теперь другая дорога должна… нет, просто обязана найтись! Иначе это будет нечестно – столько сил впустую.
Отдышавшись, я сел подтянув к себе рюкзак, достал фонарик и направляя луч в разные стороны, начал осматривать чердак. По сути это оказался всего лишь еще один этаж, разве что высота стен не пять метров, как на нижних этажах, а всего метра два с половиной. А еще здесь намного холодней, чем внизу.
Я находился в длинном коридоре. Влево и вправо друг напротив друга расходились комнаты. Большинство из проемов лишены дверей.
Мне захотелось отряхнуться от налипшей в процессе подъема грязи. Однако поднявшись и внимательно осмотрев себя, к моему удивлению обнаружил, что одежда оказалась все такой же чистой, как и до ползанья на животе. Не знаю что это – не пачкающая грязь или самоочищающаяся одежда? Поудивляюсь потом. Сейчас есть задача и поважнее – выбраться отсюда.
Ну что ж, пора искать выход на крышу или стеклянный свод…
К счастью ничего искать не пришлось – зайдя в первую подвернувшуюся дверь, сразу стало ясно, я попал «по адресу». Точно такая же комната, какие были внизу, такая же тьма, такая же грязь, разве что вместо привычного бетона, потолок состоял из поделенного на квадраты стекла, опирающегося на тонкие деревянные рамы.
Увидев, что сквозь стекла не проникает и толики света, я расстроился поспешно решив, что с луной мне не повезло. Однако шанс выбраться на крышу и разглядеть обходную тропу еще оставался – может стекла просто замазаны, или сверху на них что-нибудь поставили, а может и то, и другое.
Я протянул руку и прикоснулся к стеклу, сразу же отдернув ее – кончики пальцев обожгло льдом. Неужели на улице так холодно?!
Вот почему свет не проникал сюда – промерзшими узорами ледяная кора скрывала его от меня. Это догадка ободрила меня. Значит еще не все потеряно!
