Из разбросанного по полу мусора я высветил фонариком подходящий брусок. Поднял его, затем встал в дверном проеме и с силой швырнул в стекло, и… никакого результата – стекло даже не треснуло. Я решил повторить попытку.
Дверной проем. Взмах. Брус летит в стекло, и… опять ровным счетом ничего. Еще!!!
Когда я наклонился за улетевшей к стене деревяхой, надо мной раздался предательский треск. Хватило мгновения, чтобы понять – такой звук может издавать только лишь расползающаяся по стеклу трещина. Я даже не успел оторвать взгляд, чтобы убедиться в своей правоте, как на меня обрушился ливень из битого стекла и еще чего-то тяжелого и очень холодного. Все та же темнота теперь со всех сторон обволакивала меня, не давая мне ни вздохнуть, ни пошевелиться.
Я висел в пустоте, заваленный со всех сторон грудой снега. Мое лицо и руки горели от холода. Внутри же только зарождался страх.
«А вдруг надо мной тонны снега?! – нашептывал мне ужас. – Как я тогда смогу преодолеть эту ношу? А вдруг я здесь застряну?! А вдруг…»
Сразу с паникой справиться не удалось. Перспектива навечно остаться под завалами снега, вирусом поражала любую попытку успокоиться.
«Что делать?! Как быть?!» – я судорожно пытался найти выход, хватаясь за каждый возможный вариант. Только вот думать не очень-то получалось – чтобы мозги хорошо работали, необходимо находиться в состоянии спокойствия, равновесия – но откуда им взяться под снежным завалом?
«Вечность… вечность… вечно оставаться на одном месте, никуда не двигаясь, ничего не решая. Зато в идеальной изоляции от проблем и полной безопасности! Снег будет окутывать и уберегать от невзгод также, как когда-то оберегало чрево не оставшейся в воспоминаниях матери. Идеальное спокойствие – чем не выбор? – шептал в голове спокойный голос, как две капли воды похожий на мой. – И даже холод забудется, и перестанет тревожить. Ведь это всего лишь привычка… привычка жить…»
«И в самом, а чем не выбор?» – подумалось мне.
Я вдруг увидел… или скорее даже не увидел, а очень четко ощутил, что старик меня обманул – я не единственный кроме него, кто добрался до этого здания. Еще сотни, может быть тысячи таких же потерянных среди странных миров людей зависли в неподвижном снеге, выбрав спокойствие и надежную предрешенность. Видимо снег, точно такое же испытание для терзающейся души, как и Поле Отчаянья. Наверняка кто-то нашел в этой ледяной колыбели то, что искал, чего хотел, и выбрал остаться здесь навсегда .
Нужна ли мне эта безопасность? Хочу ли я убежать от проблем? Нет! Я слишком любопытен для этого. Мне слишком интересно найти свое прошлое и узнать, а что же дальше…
Когда я принял решение, сковывающий мое тело страх ушел, и я снова начал ощущать себя… холод… усталость… и ноющую боль. Оказалось, что я все еще чуть повыше головы держу в правой руке тот самый брус. Поднапрягшись, смог чуть приподнять руку с брусом еще выше, затем еще немного. Я использовал деревяшку, чтобы понять как много снега надо мной, как глубоко я увяз.
Выпрямив руку, я смог почувствовать, что бруску уже ничего не мешает ползти вверх. А это могло значить лишь одно – слой снега надомной меньше полутора метров. Ни так уж и много для «вечной колыбели».
Словно змея, я стал извиваться всем телом, стараясь очистить пространство вокруг себя. Не скажу, что движение давалось легко. Уже совсем скоро мышцы всего тела заныли требуя перерыва, но я упрямо не хотел останавливаться пока не выберусь.
Только лишь стоило освободить немного места вокруг себя, как новые порции снежных комьев заполняли образовавшуюся брешь. Я двигался, трамбуя снег вокруг все плотней и плотней, а он все сыпал и сыпал… Пока я вдруг не понял, что могу видеть снег – до меня доставали частички света!
Осталось совсем немного, и я наконец-таки выкарабкался на пузе из этой белой могилы.
Почему подниматься так тяжело? Почему постоянно приходится ползти вверх преодолевая самого себя? Легче конечно, было остаться на месте… но выбрав движение, я уверен – не ошибся.
Я глубоко дышал, стараясь пресытиться морозным, почти ледяным воздухом.
Меня окружала мгла – только за счет редких проплешин света, пробивающегося сквозь щели меж спутанных ветвей исполинских деревьев, можно хоть что-то разглядеть.
Несомненно, я оказался в том самом царстве льда и снега, открывшиеся мне с другой стороны поезда. Кажется, когда я обнаружил зимний лес решил, что здесь мне делать нечего. Но Мир видимо считает по-другому…
Стараясь понять где я и куда мне теперь следует двигаться, в какой стороне может находиться поезд, я внимательно смотрел по сторонам. Бескрайний, однообразный лес расползался во все стороны – куда не иди везде будет одно и то же. А смогу ли я вообще двинуться с места? А вдруг, стоит лишь подняться с колен, как ноги провалятся под снег, накрепко увязнув в нем?
Я потрогал поверхность, по которой мне в поисках выхода предстояло пройти неизвестно какие расстояния. Землю покрывала сплошная промерзшая снежная корка, превратившаяся в ледяной каток. Предусмотрительно отползя от ямы из которой с таким трудом выбрался, попробовал встать. Все получилось – корка льда, скатертью покрывающая снежную долину крепко держала мой вес. Вздох облегчения сам собой вырвался наружу. Кому же захочется вместо осторожных шагов ползти на животе, боясь опять оказаться погребенным под снегом?
Место, из которого я только что выбрался, больше всего напоминало старый, потерянный в веках склеп – лишь кое-где проглядывались куски бетонных стен и остатки некогда цельной стеклянной крыши.
Даже представить сейчас не могу, что подо мной может находиться такое огромное здание, окруженное прохладной осенней ночью. Слишком тяжко все эти непонятности укладываются в голове. Даже думать не хочется. Видимо искривления и изменения пространства, с которыми я столкнулся, и есть то самое соприкосновение миров, о которых говорил старик.
Я полез в рюкзак за фонарем, но вспомнил, что он остался там, внизу под снежным завалом.
«Покойся с миром, мой верный борец с темнотой!» – попрощался я с ним мысленно, ни капли не расстроившись. Наверняка лес поглощал бы каждую частичку света, что выжимал из себя фонарь.
А теперь главный вопрос – куда идти?
Немного поразмыслив, решил для начала выбраться из темной части к свету, высвечивающему небольшие островки, как раз под проломами в лесном своде. Желание после этой непроглядной темноты ощутить на коже хоть немного солнца, манила меня вперед. Тьма и свет здесь гармонично соседствовали рядом, разделяясь так, словно передо мной расстилался не лес, а гигантская шахматная доска. Вместо фигур на ней стояли прародители всех растений – деревья колоссы.
Видимо из-за окружающих меня гигантов, я совершенно не ощущал расстояния – все в сравнении с ними казалось малюсеньким и незначительным. Чтобы получить дозу благословенного света, мне пришлось тащиться многие километры. Да и сама дорога оказалось не такой простой, как я сразу подумал – подошва ботинок постоянно скользила, и мне приходилось передвигаться маленькими шажками, стараясь не растянуться по катку плашмя. К тому же, периодически какая-нибудь нога да пронзала хрупкий ледяной покров, и тогда нужно было второй ногой, опираясь на колено, тихонько, словно из болотной трясины вытаскивать застрявшую конечность.
