— Когда я говорил с вами вчера, вы, кажется, не на сто процентов были уверены в присутствии сержанта Блантайра?
— На девяносто пять, — сказал Каттл.
— Но вы сомневаетесь, что по прошествии стольких лет мы найдём какие-то документы?
— Я допускаю, что в семье профессора Доннера могут храниться копии его экспертиз.
— Судя по вашему тону, вы не очень в это верите.
— Приходится делать поправку на обстоятельства. — Каттл перевёл взгляд на Фокса. — Я уже говорил сержанту Ребусу в прошлый раз, когда он счёл возможным нарушить мой устоявшийся быт, что мне любопытно, не вызван ли его интерес желанием отвлечь внимание от убийства Мерчанта.
— Мне в голову приходили те же мысли, сэр, — заметил Фокс.
— Но если вернуться к вскрытию… — упрямо гнул своё Ребус. — Когда вы мне говорили, что старшим в тот день был профессор Доннер, вы как будто замешкались…
— Неужели?
— Словно что-то вспомнили.
Каттл перевёл взгляд с одного детектива на другого.
— Профессор Доннер уже не может постоять за себя, а чернить покойных не в моих правилах.
— Он ошибся?
Каттл задумчиво покачал головой и положил руки себе на живот.
— Было сделано Y-образное вскрытие рёберной коробки. Начали удалять и взвешивать органы…
— Да?
— У нас не хватало людей. Аутопсия по какой-то причине проводилась на скорую руку, хотя можно было оставить труп в холодильнике…
— Не хватало технического персонала?
Старик хмуро кивнул:
— Попросту говоря, я был как мальчик на побегушках — унести, принести…
Ребусу хотелось протянуть руку и встряхнуть старого профессора. Но он только сжал кулаки и приказал себе терпеть.
— Мне пришлось на минуту выйти из анатомички. Профессору Доннеру понадобился зажим. Он был в другой комнате. Пока я отсутствовал, вскрытие продолжалось.
— По инструкции при вскрытии постоянно должны присутствовать два патологоанатома, — сказал Ребус. — Шотландский закон требует двойного подтверждения.
— Неужели? Спасибо за урок.
— Вы знали это, как знал и Доннер.
— И тем не менее он предпочёл не ждать. Когда я вернулся, желудок уже был вскрыт. Запах алкоголя просто сбивал с ног.
— Чего и следовало ожидать — ведь человек ушёл в запой, — заметил Фокс.
— Но мы до этого обследовали его рот, и там не было и намёка ни на что такое. А запах… реакции с другими химическими веществами в желудке явно не было.
— Вы хотите сказать, запах был слишком чистым? — спросил Ребус.
— Как будто алкоголь залили в желудок прямо из бутылки, — ответил Каттл.
— Залили из бутылки? — переспросил Ребус, глядя на Фокса. — Вы тогда что-нибудь об этом сказали?
— Нет, — нехотя признался Каттл. — Мои мысли, вероятно, были слишком заняты этим дурацким зажимом.
— А что с зажимом?
— Всё дело в том, что в нём не было никакой необходимости, он пролежал на столе в течение всей оставшейся процедуры вскрытия. Сомнений в причине смерти не было — человек получил несовместимые с жизнью увечья в результате падения. Одна или две аномалии не изменили бы этот вывод.
Ребус задумался на несколько секунд.
— Вы немало лет проработали с профессором Доннером… Это единственный случай?
Каттл посмотрел на свои руки.
— Более или менее, — сказал он наконец.
— Значит, не единственный? И в остальных случаях вскрытие тоже проводилось в присутствии полицейских из уголовного отдела Саммерхолла?
Каттл задумчиво кивнул.
Фокс демонстративно откашлялся, прежде чем задать собственный вопрос.
— По вашему мнению, профессор Доннер был с кем-нибудь из Саммерхолла в особо дружеских отношениях?
Каттл внимательно посмотрел на него:
— Этого человека уже нет, и он не может за себя постоять.
— Да, мы уяснили вашу позицию. Но это также даёт нам некоторую свободу говорить о нём откровенно. Разве нет?
Каттл взвесил эти слова, потом глубоко вздохнул:
— Время от времени ему поступали приглашения от инспектора Гилмура — на обед, на светский раут, на боксёрский поединок…
— Приглашения распространялись и на вас, профессор?
— Распространялись. Но я редко отвечал на них согласием.
— А профессор Доннер?
— Он гораздо дольше был знаком со Стефаном Гилмуром.
— И возможно, видел в нём друга?
— Не исключено, — согласился Каттл.
— Человека, которому можно иногда оказать услугу?..
— Я не стану дурно отзываться о покойном.
— Но вы знали, что такое случается?
Каттл сердито замотал головой.
— Ну хорошо, — не отступал Фокс, — тогда скажем так: у вас были кое-какие подозрения.
— Профессор Доннер был одним из самых выдающихся патологоанатомов в стране.
— Который не прочь был провести вечер в кругу чинов уголовной полиции. — Фокс перевёл взгляд на Ребуса. — Вы об этом знали?
— Нет.
— Это правда?
Ребус сжал челюсть.
— Да, — ответил он.
Один из спящих пробудился. Он подался вперёд и сказал Каттлу, как это замечательно, что у него опять посетители.
— Они уже уходят, — проговорил старик…
— Каков ваш дружок Стефан, а? — говорил Фокс Ребусу по пути назад на Уэстер-Хейлс. — Швыряет деньгами, приобщает профессора Доннера к красивой жизни…
— Он был щедрым парнем, — мечтательно сказал Ребус. Он вспоминал их сидения в пабах — Гилмур оставлял чаевые даже в самых занюханных забегаловках. Не говоря про клубы и рестораны.
Чтобы меня вспоминали здесь добрым словом, объяснял Гилмур. Бизнесу это только на пользу…
— Так что же, по-вашему, произошло? — спросил Фокс. — Принесли с собой фляжку в заднем кармане? Выставили Каттла из анатомички и залили алкоголь в желудок Кеннеди, чтобы всё выглядело так, будто тот вусмерть напился? Анализы крови дали бы другой результат, но их никто не взял.
— Вы хотите сказать, что он умер не от несчастного случая?
— Джон, — Фокс подался к нему, — мне кажется, я внятно говорю, что это было убийство. Его ведь сбросили с лестницы? Потому что Гилмур пришёл в бешенство от вердикта «вина не доказана». Но ему нужно было устроить всё так, чтобы это выглядело как смерть от несчастного случая. И тут очень кстати оказался сговорчивый патологоанатом. — Фокс помолчал. — Как вам — убедительно?
