В одном из ящиков, в которые были уложены эти ружья, я отыскал потрепанную книжечку-руководство на языке, с которым мне пришлось разбираться (наверное, это и был польский). Однако получилось довольно быстро. Ибо язык оказался явно одной языковой группы с русским. Так что я с ним разобрался и остался вполне доволен. Конечно, если судить по уже имеющимся данным, лобовую броню корпуса и башни основных танков противника это оружие не пробивало. Но кто ж стреляет двуххобочного дагроба в лобовую кость? Есть бортовая броня между катками, есть корма, есть приборы наблюдения, движители, в конце концов.
Насколько я смог понять, местная тяжелая боевая техника использовала в качестве движителя систему из двух многозвенчатых гусениц, следовательно, если перебить одну из них, вражеский танк сам развернется к тебе бортом или кормой. И уж тут тебе и карты в руки… А в остальном противотанковое ружье «Ur», калибра 7,92/107 мм, полностью удовлетворяло моим требованиям по габаритам, весу и, соответственно, мобильности.
С этими мыслями я продолжил ревизию склада. Да-а!.. Подобного богатства выбора скорее всего не имел ни один командир ни по эту, ни по ту сторону фронта. Особенно меня порадовали ножи, предназначенные, как видно, для вооружения специальных подразделений. Не идеальные, конечно, но по сравнению с тем, что проходило через мои руки с момента появления на этой планете, почти шедевр. И все это давало мне шанс сформировать подразделение, равного которому по боевым возможностям в обеих воюющих армиях просто не будет.
К вечеру я уже примерно представлял штатную структуру своего батальона. Основа — отделение из девяти человек. Вооружение — два ручных пулемета Дегтярева, два автомата ППД, пять винтовок. В комплект каждого бойца входят еще четыре ручных гранаты — по две Ф-1 и по две с меньшим разлетом осколка, например РГД-33 без рубашки. У каждого бойца, кроме этого, пистолет ТТ с двумя магазинами и нож. Поскольку командиры отделений сильно не дотягивали до лидеров монад, я пришел к выводу, что будет разумным установить между ними и собой еще два уровня командования, тем более это повторяло стандартную местную структуру. Поэтому отделения будут объединены в стандартный взвод по три штатных отделения и отделение управления. В отделении управления — командир взвода, вооруженный тем же ППД, заместитель с ним же, санитар с карабином на основе той же винтовки Мосина и два расчета противотанковых ружей по два человека. Всего во взводе — тридцать четыре человека, шесть ручных пулеметов Дегтярева, восемь ППД, пятнадцать винтовок, три карабина (поскольку вторые номера расчетов ПТР также вооружены ими), тридцать семь пистолетов и два ПТР «Ur».
В роте — два взвода и взвод управления. В котором, кроме командира роты и его заместителя, вооруженных ППД, опять же санитар, вернее санинструктор, два бойца обеспечения связи с карабинами (поскольку я предполагал, что при полном отсутствии здесь средств индивидуальной связи и той тактике действий, которую я собирался применять, связь здесь будет осуществляться по большей части посыльными), старшина с ППД, еще два расчета ПТР и четыре расчета станковых пулеметов системы «Максим» в количестве четырех человек. Столь большие расчеты пулеметов я делал потому, что, во-первых, сама машина была просто неадекватно тяжела и, во-вторых, расход патронов у этого, единственного, на мой взгляд, адекватного автоматического оружия, должен быть просто колоссальным. А поскольку во главу угла я ставил не только огневую мощь, но и мобильность подразделения, людей для переноски боезапаса требовалось много. Огневая мощь всего подразделения при этом не страдала, поскольку вторые, третьи и четвертые номера расчетов также предусматривалось вооружить винтовками. Всего соответственно девяносто три человека при двенадцати ручных пулеметах, девятнадцати ППД, сорока двух винтовках, одиннадцати карабинах, девяносто трех пистолетах, шести ПТР и четырех пулеметах «Максим».
Количество рот в батальоне — две или три, сколько наберу людей. Кроме того, я планировал еще иметь как минимум один полный штатный взвод (а вышло даже больше), скорее с функцией обеспечения связи и охраны штаба, а также экстренного резерва, медицинскую секцию во главе с лейтенантом Сокольницкой в составе трех-четырех человек, и четыре расчета 82-мм минометов. Хотя по их поводу я был не очень уверен. Только если смогу отобрать здоровяков. На мой взгляд, шибко тяжелый боезапас. Быстро кончится, и оружие придется бросать. Либо надо раздувать расчет до пяти, а то и семи человек и навьючивать лишних боезапасом. Или подключать к переноске боезапаса личный состав других подразделений. Но в таком случае могли возникнуть проблемы с мобильностью. А жертвовать мобильностью я не собирался ни в коем случае.
Кроме вооружения и носимого боезапаса, каждый боец должен был нести по одному цинку патронов (либо винтовочных, либо к ТТ и пистолетам-пулеметам, патроны для ПТР несли только их расчеты), МСЛ,
[3]
запас продуктов, смену белья и гигиенические принадлежности. На круг выходило около двадцати — двадцати пяти килограммов. Вполне приемлемо даже для местного личного состава.
В общем, подразделение выходило вполне универсальным и для полевого боя и для выполнения рейдовых операций, коим я как минимум в первое время намеревался отдать предпочтение. Конечно, у него были и недостатки. Например, оно не обладало достаточными возможностями противодействия авиации, весьма активно использующейся нападающей стороной. Были и кое-какие иные дефициты, но я собирался максимально купировать их с помощью трех основных козырей — мобильности, стремительности действий и скрытности. Тем более что здешние леса позволяли использовать их в полной мере…
Единственное, по поводу чего я продолжал ломать голову, это кем заполнить командные должности. Нет, с сержантским составом вопросов, считай, не было. С учетом еще двух-трех недель, которые мне явно потребуются, чтобы подтянуть хотя бы до начального уровня следующую волну пополнения, из пяти десятков человек, что у меня сейчас были, практически каждый мог занять должность сержанта. С командирами взводов… ну тоже более-менее. Головатюк, Римозов, Кабан, Иванюшин… еще пара-тройка людей из первой десятки с этим теоретически могли справиться. А вот ротное звено — полный провал.
То есть выбирать, естественно, придется кого-то из этих, но, как подготовить из них более-менее приличного ротного, я пока совершенно не представлял. Может, ограничиться развернутой ротой? Человек в сто пятьдесят. Но для имеющихся условий задачи, на мой взгляд, получается несколько громоздко. Выстроить триста-четыреста человек, которые окажутся в лагере, отобрать сотню, а остальных послать? Выбирайтесь, мол, как можете. Не по-людски получается. И сильно отразится на боевом духе отобранных. Да еще, как только переловят остальных, у противника появится слишком много информации, которую я бы предпочел подольше не доводить до его сведения.
Впрочем, пока эти проблемы являлись проблемами будущего. А на первый план вышла задача обеспечения будущего батальона всем необходимым. За оставшиеся двое суток нужно было переместить в лес как минимум километра на три от склада около двадцати тонн груза. На мой взгляд, задача чрезвычайно трудная, но выполнимая. И одной из главных трудностей я считал то, что команда из пятидесяти человек, причем тяжело груженных, уже при первом рейсе должна была так вытоптать траву и оставить столько следов, что последующий поиск нашего склада для немцев не составил бы особого труда. Решил я ее следующим образом: разбил маршрут к выбранному месту складирования на участки по двести — триста метров от одной контрольной точки до другой и категорически запретил каждому бойцу двигаться от точки до точки по следам другого. А опушку леса вообще разделил на двадцать пять участков где-то по двадцать — тридцать метров каждый, приказав входить в лес, сдвигаясь на пару шагов в сторону.
