Герцог оскалился, глядя на нее, а затем отступил и исчез из виду. Оливия в панике придумывала, каким бы образом заманить его обратно. Но ей не приходило в голову ничего такого, что она могла бы произнести вслух. Ей ведь нужно выманить герцога, а не вынудить его убить ее.
Но тут он снова появился в дверном проеме с книгой в руке – судя по потрескавшемуся переплету, книга была очень старая.
– Вам известно, – приветливо осведомился он, – чем отличается человек от животного?
Хороший вопрос.
– Я думаю… прической, – ответила Оливия.
Марвик издал презрительный смешок.
– Способностью разводить огонь, ты, уличная девка.
– Уличная девка? – Она опять скрестила на груди руки. – Мегера – да, возможно, но уличная девка? Не думаю! – И вдруг она догадалась, чем он ей угрожает. – Не хотите же вы сказать…
– Скажи «до свидания» этой книге.
– Да вы дикарь! – вскричала она. – Нечесаная дворняга!
– Никакая я не дворняга! – огрызнулся герцог. – И помоги мне, господи… – он ухмыльнулся, – или точнее, дьявол… – Оливия охнула, – …но если вы немедленно не принесете мне эти чертовы газеты…
– Гав! – выкрикнула Оливия. – Гав, гав! Тявкай! Голос!
Она в ужасе прижала руку ко рту. Где она это взяла?
Похоже, Марвик тоже был потрясен. Он несколько долгих мгновений молча смотрел на нее. А потом повернулся и пошел прочь.
– Нет… Подождите! – Эта несчастная книга! Оливия стала обходить вокруг комода, но остановилась, услышав его рычание – честно говоря, скорее, львиное, чем собачье, – а затем раздался громоподобный, ужасающий грохот.
Оливия увидела герцога.
– Ваши книги, – промолвил он с дикарской ухмылкой, – видали и лучшие дни.
Он перевернул книжный шкаф.
– Ах вы, невежа! Вы… – Схватив в охапку газеты, Оливия понесла их к расположенному в гостиной камину. – Топливо для очага! Какой прок отшельнику от новостей…
Его руки схватили ее за плечи. Он с такой яростью развернул ее, что Оливия, дабы не потерять равновесия, уцепилась за первую попавшуюся под руки опору, которая оказалась… самим Марвиком.
Оливия оторопела. Да, это ее руки сжимают его руки. Его руки. На ощупь они напоминают железо.
Он вышел. Вышел из своей спальни.
Ее пальцы отпустили его, словно схватились за раскаленные угли. Но убежать она не успела: герцог схватил ее за локти. Он прижал их к ее ребрам и держал Оливию перед собой, обжигая ее тяжелым, как у кузнечных мехов, дыханием.
Она осмелилась поднять на Марвика глаза. Его лицо превратилось в устрашающую маску, силу его гнева можно было определить по бьющейся на виске жилке. Взгляд Оливии скользнул с его устрашающе остекленевших голубых-голубых глаз и опустился на кучу газет, упавших на пол.
Когда дело дошло до последних новостей, она уже не испытывала былого вдохновения.
– Вы… – очень низким голосом начал герцог, но тут же замолчал – наступила тишина, как перед падением гильотины.
Но если бы он и договорил, его предложение не сулило бы Оливии ничего хорошего. Она попыталась шевельнуть губами, но они совершенно одеревенели.
– Как хорошо, – с трудом промолвила она, – видеть, что вы вышли из своей спальни.
В яблочко! Марвик отскочил от Оливии и, пошатываясь, отступил назад. А потом огляделся по сторонам невидящим, обезумевшим взором, словно только сейчас понял, где находится.
Это ее шанс! Она убежит.
И он тоже убежит – прямиком в спальню.
Казалось, суставы Оливии заржавели и застыли, так сильно они сопротивлялись ей, когда она присела на корточки, чтобы собрать газеты.
– Вот, – сказала Оливия, протягивая газеты герцогу и моля бога, чтобы он не заметил, как дрожат ее руки. – Почитайте их на диване. – Это предложение прозвучало как истеричный вопль. – Здесь очень хорошее освещение!
Не сводя с нее глаз, герцог потянулся к газетам, как человек, плывущий под водой – очень-очень медленно, но вместо газет его руки сжали запястья Оливии.
Она вздрогнула и замерла или попыталась замереть – инстинкт загнанного в угол зайца подсказывал ей застыть на месте. Но бешеное биение сердца сотрясало тело Оливии с головы до пят.
«Ну, вот ты и попалась», – прозвучал у нее в голове тихий насмешливый голосок.
У герцога были очень большие руки: они почти скрыли ее запястья, обхватили их крепко, как наручники. Его большие пальцы легли аккурат на ниточки ее пульса.
Марвик точно знал, с какой скоростью бьется сердце Оливии.
– Как вы смеете? – тихо спросил он.
Она посмотрела ему в лицо. Его глаза уже не были остекленевшими и невидящими. Герцог – при мысли об этом Оливия вздрогнула – смотрел на нее, внимательно ее разглядывал, изучал. И выражение его лица больше не было безучастным.
Оливия тоже смотрела на него. Она была настолько удивлена переменой в герцоге, что не знала, как защититься под этим пронзительным взором. Поэтому она нырнула в него с головой, и ее неожиданно захлестнуло очарование. Что она теперь видела на его лице? Что в ее собственном лице могло вызвать такое сосредоточенное внимание?
– Как вы смеете? – снова прошептал герцог, и его пальцы обвили ее пальцы. А потом, без предупреждения, его большие пальцы погладили чувствительную кожу на внутренней стороне ее запястий.
Оливии не хватало воздуха. Ее подхватила волна жара, и это было неправильно, она почувствовала, что слабеет.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – прошептала Оливия.
– Нет, понимаете.
Его пальцы опять погладили ее. Оливия с трудом сглотнула. Это ощущение ее тревожило. Оно было слишком сильным. Она почувствовала, как оно разливается в ее животе. Она должна отвернуться от него. Она отвернется от него через одно мгновение…
– Гав? – прошептал он.
Ее щеки залило румянцем.
– Что ж… Вы должны признать, что вам действительно необходимо подстричься.
По его губам пробежала легкая улыбка. Его пальцы отпустили ее руку и, опускаясь, скользнули по ее коже.
– Есть ли кто-нибудь в доме, кому я мог бы доверить ножницы? – спросил герцог. – Я же все ножницы отдал, потому что они целились в мое горло.
Это шутка? Чудо из чудес!
– Пойдемте, – хрипло проговорила Оливия. – Но будьте разумны. Мертвые не платят жалованье.
Его улыбка вновь ожила, но быстро исчезла. Марвик нахмурился и отвернулся.
– Пришлите кого-нибудь поставить на место шкаф, – ворчливо приказал он.
Еще одно чудо.
– Сию минуту, ваша светлость.
Подобрав юбки, Оливия выбежала из комнаты и тут же наткнулась на Викерза, который схватил ее и обвел внимательным взглядом.
