— Что там? — заинтересовался Дымин, заглядывая через плечо.
— Признание, — ответил через пару секунд Смирнов.
— Чье?
— Самсонова.
— Да ладно!
— Послушай: «Я, Самсонов Юрий Петрович, признаюсь в том, что убил Марухина Александра Викторовича, Липина Ярослава Сергеевича, Базарова Степана Николаевича, Кожина Анатолия Семеновича, а также свою жену Самсонову Людмилу Ивановну. Сам я не могу жить после этих тяжких преступлений и поэтому вынужден убить себя тоже». Число, подпись.
— Ничего себе! — пробормотал Дымин.
— Это липа.
— Думаешь?
— Конечно. Во-первых, текст отпечатан на компьютере, а подпись нетрудно подделать. Во-вторых, думаю, ты тоже обратил внимание на то, что в этом признании чего-то не хватает.
— Ну-ка, дай! — Дымин выхватил у Смирнова листок и уставился на него. — Не упоминается сын капитана! — воскликнул он через полминуты.
— Верно. А почему?
— Потому что, когда распечатывали этот листок, Сергей еще не был в числе жертв. Никто ж не знал, что он станет свидетелем и его придется убрать!
— Список убитых заготовили заранее. А на корабле нет принтера, и имя «юнги» добавить уже было нельзя.
— Значит, Максим и Ксюша подставляют Самсонова?
— Конечно. Они нас все время наводили на него. Книга Майринка, ссылки в компьютере, хлороформ и канистры со спиртом, похищенные из лаборатории. Предполагалось, что убийства повесят на Самсонова, а сам он уже не сможет оправдаться, поскольку якобы покончит с собой.
— Здесь даже не указывается мотив, — заметил Дымин.
— А зачем? Подпись есть, и ладно. А мотив всегда можно придумать. Например, сумасшествие. Чем плох?
— Подожди, а что тут внизу листка за цифры? Нет, буквы тоже есть. Похоже на код или шифр.
— Это из Библии, — сказал Смирнов. — Надо проверить по Интернету, что это значит.
— Каким образом?
— Это номер главы и строки, — пояснил следователь, доставая блокнот, чтобы переписать в него содержимое записки. — Упакуй это в пакет для улик, — добавил он, когда закончил.
Сам он вышел в смотровую.
— У вас есть хлороформ? — осведомился он у Доценко.
— Вроде был. А что? Вам нужен?
— Проверьте, на месте ли он.
Врач встал и подошел к стеклянному шкафу. Быстро просмотрел склянки, затем недоуменно пожал плечами.
— Вот он. — Доценко ткнул в одну из бутылок. — Но осталось совсем мало. Странно, мы им почти не пользовались. Даже не помню, когда в последний раз брали.
— Спасибо, доктор.
Выйдя из медпункта, Смирнов и Дымин пошли в каюту, где у следователя был ноутбук. Смирнов включил и загрузил браузер. Ввел в строку поиска оставленную близнецами ссылку.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Дымин.
— Это про Иону, — ответил Смирнов. — Его проглотил кит.
— И что это значит?
— Очередной указатель. — Следователь встал, достал и проверил пистолет. Бесы сразу оживились и зашевелились, но он постарался не обращать на них внимания. — Максим и Ксюша назначили нам встречу.
— Где?
— В трюме.
— И ты туда собрался?
— Да. Дуй к Капотову, скажи, чтобы спускали шлюпки и грузили людей.
— В смысле? — Брови у Дымина полезли на лоб.
— Я думаю, у близнецов есть взрывчатка. Притом, как они действовали до сих пор, это не кажется удивительным, верно?
— В принципе да. Так что, мы начинаем эвакуацию?
— Да, и иди уже! Времени мало.
Дымин не двинулся.
— А ты что, один полезешь в трюм, что ли?
— Если мы припремся туда толпой, это ничего не решит. Ты ведь не собираешься стрелять в детей? Или как?
— Нужно вызвать бригаду по борьбе с терроризмом, — неуверенно предложил Дымин.
— И когда они прибудут? Знаешь, мы только теряем время. Если близнецы взорвут машинное отделение…
— Послушай, на борту есть подготовленные люди. Уверен, они знают, что делать.
— Ты о ком?
— О Жеребине и его шести амбалах. Разреши, я их пошлю в трюм.
— С какой стати? Они выдают себя за обычных пассажиров. У них легенда, так что…
— На дно они тоже пойдут, чтобы легенду не нарушать? — перебил Смирнова Дымин.
Следователь махнул рукой:
— Делай что хочешь, только убери людей с теплохода! — Он побежал по палубе к пакгаузу, где располагался один из люков, ведущих в трюм.
— Дождись их! — крикнул ему вдогонку опер, но Смирнов не обернулся.
Полицейский открыл люк и начал спускаться по винтовой лестнице. Звук его шагов гулко отдавался в железном чреве корабля. Сердце колотилось как бешеное, по лицу и спине струился холодный пот — он понимал, что в любую секунду его может поглотить вырвавшийся из машинного отделения огонь. На бегу Смирнов пытался вспомнить, какую мощность может дать брусок Си-4 такого размера, как был у двойняшек. Память подсказывала, что у «Фаэтона» не будет ни единого шанса. Даже военный корабль наверняка пошел бы ко дну — что уж говорить о прогулочном теплоходе.
Может, близнецы решили использовать не весь запас взрывчатки? Но тогда зачем они прихватили с собой целый брусок? И еще один вопрос не давал покоя Смирнову: как Максим и Ксюша планируют спастись? Вплавь? Но прыгать за борт идущего теплохода — почти верная смерть, ведь они попадут под винты. Полицейскому приходилось видеть погибших в результате подобных несчастных случаев — жуткие шрамы по всему телу, огромные гематомы, перемолотые кости. Следователя невольно передернуло.
Смирнов спускался все ниже. Свет давали редко расположенные лампы, ступени вибрировали — в них отзывался мощный двигатель турбины, приводящей в движение «Фаэтон». Полицейский стиснул зубы, чувствуя, что все дальше забирается в логово демона. Пистолет в его руке отзывался на зов чудовища: сидящие в нем бесы смерти засуетились, предвкушая кровь. Смирнов ненавидел оружие, хотя ему не раз приходилось им пользоваться — почти всегда чтобы спасти себе жизнь. Но сейчас он не был уверен, что решится пустить его в ход: он не представлял, что сможет выстрелить в детей, даже если у них будет взрывчатка.
Лестница закончилась, полицейский оказался перед прямоугольной дверью с закругленными краями. Здесь пахло нагретым воздухом и машинным маслом. Подумав, Смирнов убрал пистолет в кобуру и открыл дверь. За ней был коридор. Прислушавшись, полицейский различил только далекое урчание турбин. Дети должны были пройти здесь, но едва ли они выбрали для последнего акта своей кошмарной пьесы место, где находятся люди. Им нужен был отсек, где никто не бывает, но куда можно попасть относительно свободно. Смирнов не был знаком с планировкой трюма, так что оставалось только наугад заглядывать во все двери. Следователь понимал, что близнецы еще в трюме: они не рассчитывали, что их начнут искать так скоро. Возможно, он встретит их, когда они будут возвращаться.
