— Он еще и император, — напомнил лорд Вонг. — Гарриса охраняют, к нему не так просто подобраться.
— А как подобрался тот, который едва не отсек ему голову? — спросил Дан, выделив тоном слово «едва».
— Это было на поединке, — сказал я. — Гаррису бросили вызов.
— И он его принял, — сказал Дан. — Вот и ответ на вопрос о том, как подобраться.
— Полагаю, он не все подряд вызовы принимает, — сказал Ли. — Иначе он просто глупец.
— Глупец не стал бы императором, — сказал владыка. — Маркиз Тирелл считался лучшим клинком королевства, и принять его вызов было для императора делом чести. У нас много убийц, но среди них нет ни одного маркиза Тирелла.
— Зато у нас есть один человек, от вызова которого императору трудно будет уклониться, — сказал Ли. Похоже, он на моей стороне. Интересно, чем мне грозит наличие такого союзника?
— И это снова возвращает нас к вопросу о мальчиках и львах, — констатировал владыка.
— Это глупо, — сказал Дан. — Даже если император примет вызов, что с того? Мальчику не убить дракона. Он ведь далеко не маркиз Тирелл, а даже у того ничего не получилось.
Они знают гораздо больше, чем говорят, подумал я. Они задают вопросы, ответы на которые им давно известны. Они разговаривают не со мной, а друг с другом, и разговор этот начался задолго да нашего прибытия.
Это игра. Это снова игра, и они снова играют мной, используя в качестве пешки.
Все эти игры уже становятся утомительны.
— Мы можем наделить мальчика силой льва, — сказал владыка. — Мы можем дать ему зубы льва и когти льва.
— Но станет ли он от этого львом? — спросил Дан.
— Если у кого-то есть сила, когти и зубы льва, так ли уж важно, является ли он львом на самом деле? — вопросил владыка.
— Ты хочешь создать льва и отправить его убивать дракона, — сказал Дан. — Но какая нам разница, дракон там будет править или лев? И где гарантии того, что нам потом не придется иметь дело с созданным нами львом?
— Львы живут не так долго, как драконы, — сказал Ли.
— Зато они оставляют многочисленное потомство, — сказал Дан. — А львята со временем вырастают во львов.
Вообще-то это было непоследовательное заявление. До того Дан утверждал, что я далеко не лев, так чего же он беспокоится о львятах? И потом, он что, опасается, что я займу место Гарриса? В мои планы такие действия точно не вписывались.
— Вы оба правы, — сказал владыка. — Но вы оба и ошибаетесь. Вы забываете о том, что у дракона есть армия. Армия — это пламя дракона, которое может испепелить врагов и после его смерти.
— Без дракона они сюда не сунутся, — сказал Дан.
— Если его место не займет кто-то другой, — заметил Ли. — У дракона есть генералы. И в отсутствие дракона любой из них может захотеть стать императором. И новым драконом.
Раньше я испытывал к Гаррису невольное уважение, смешанное с вполне естественным страхом. Теперь к этим чувствам добавилось еще и восхищение. Похоже, он их здорово запугал даже через океан.
Учитывая, какими способами и как давно Фанги пришли к власти, это можно было расценивать как огромное достижение.
— Ответ прост, — сказал владыка. — Армия дракона должна быть уничтожена.
— Да, — сказал Ли Фанг.
— Нет, — сказал Дан Фанг. И это «нет» касалось чего-то более глубокого, а не слов владыки.
Лорд Вонг снова вздрогнул. Наверное, он не ожидал, что кто-то способен сказать «нет» самому владыке, пусть даже этот кто-то и сам был Великим Фангом. А может быть, тот факт, что между Фангами нет единомыслия, оказался для него откровением.
Но сам владыка, услышав слово «нет», даже бровью не повел.
— Говори, — приказал он своей Правой Руке.
— Для того чтобы уничтожить армию, нужна другая армия, — сказал Дан Фанг.
— У нас есть эта армия, — сказал Ли. — Вооруженная и готовая к бою. Та самая, которую ты собираешься двинуть на юг. А у меня есть корабли, чтобы перевести ее на запад.
— Ты хочешь драться с драконом на его территории?
— Это не так важно, если сам дракон будет убит львом.
А армия позволит держать льва на цепи, мысленно уточнил я. Изящно.
Даже непонятно, чем это Дан так недоволен.
— Эта армия нужна нам на юге.
— Несомненно, — сказал Ли. — Если только нам так нужен сам юг.
— Что ты хочешь сказать? — в голосе Дана, доселе бесстрастном, появились нотки раздражения.
— Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать, — улыбнулся Ли. Зубы у него были крупные и желтые. — Мы уже целые века ведем эту войну. Мы положили там сотни тысяч людей, а отвоевали совсем немного. Там джунгли, там варвары, там чудовища. Люди гибнут в войне с варварами и чудовищами. И даже когда нам удается оттеснить тех еще дальше, остаются джунгли. Джунгли надо вырубать. Джунгли надо жечь. Землю надо возделывать. Даже если завтра ты опрокинешь варваров в море, в чем лично я очень сильно сомневаюсь, пройдут еще целые века, прежде чем мы сможем воспользоваться нашими новыми землями. А земли нам нужны.
— Земли нам нужны, — подтвердил владыка. — Наше население растет. На Срединном континенте много земель. Уже возделанных. С уже построенными городами. Им не нужно столько.
— Я против полномасштабного вторжения, и ты это знаешь, — сказал Дан. — Нам придется сражаться не только с армией, но и с мирным населением. Буквально выкидывать людей из их домов, что неминуемо приведет к началу партизанских войн. В таких условиях нам трудно будет закрепиться, и мы это уже обсуждали не единожды. В результате мы получим еще один фронт, на котором нам снова придется положить сотни тысяч наших солдат. Каждый раз, когда я готовлю новое наступление на юг, Ли предлагает смотреть на запад.
И только тут до меня дошло, о чем именно они тут все время разговаривали.
Совсем не о моей судьбе и даже не о судьбе Гарриса.
Они неоднократно обсуждали планы полномасштабного вторжения на Срединный континент. На мой континент.
Обсуждали хладнокровно, подсчитывая все плюсы и минусы от этого хода. Решали судьбы не только своих подданных, но и моих соотечественников.
А я-то думал, что Гаррис безумен… По спине потекли струйки холодного пота.
— Ситуация изменилась, — сказал Ли.
— Я что-то не вижу принципиальных изменений, — отрезал Дан.
— Потому что ты просто не хочешь их рассмотреть.
— Ты уверен, что нам следует обсуждать подобное в присутствии этого… — небрежным кивком Дан указал на меня. Но по тону вопроса было понятно, что он и лорда Вонга имеет в виду. Великие Фанги не любили демонстрировать посторонним свои разногласия.
