Да оно и понятно. Суслики не оправились от первого потрясения, а иные из них вообще только что проснулись, и конечно, никто не мог понять, что же, собственно, происходит.
– Если Жига наконец-то подвинется, то мы хоть что-нибудь да увидим! – нетерпеливо воскликнул Руми. – Дёма, оттащи его в сторонку, – обратился он к пузатику, который был в одной связке с Жигой.
Жига и Дёма, покряхтывая, отползли в сторону, и упавший на пол светильник-светлячок рассеял мрак. Конечно, света было недостаточно для полного обзора, однако все же можно было различить контуры скрюченных, попарно связанных сусликов и болтавшегося под потолком Балико.
– Хватит висеть, Балико, прыгай вниз и освободи нас от пут! – распорядился Руми.
Однако Балико не торопился выполнять его указания.
– Кто они, Руми? – серьезным тоном поинтересовался он.
– Суслики. Пираты захватили меня в плен вместе с ними. Все расскажу тебе подробно, как только слиняем отсюда.
– Какие-то они здоровенные…
– Они и правда крупной породы, но не нужно их бояться, старина. Это мои друзья.
– С чего ты взял, будто я боюсь? Просто им не протиснуться в отверстие. Я и сам еле-еле пролез.
– Тогда взломаем дверь и выйдем отсюда, как положено.
– Ничего не получится. Дверь защищена заклинанием, и открыть ее может только Одноглазый Морти.
– Что ты имеешь в виду, сынок? – вмешался старик Премудрый.
– Я о том, что взломать дверь нельзя. Надо дождаться, когда Морти ее откроет.
– А тебе не приходило в голову обратиться за помощью? – спросил старик.
– Ведь я же сказал: над дверью заклятие. Ни солдатам, ни королевским стражникам не под силу открыть ее. А за помощью я обратился, мои пособники наверху держат веревку, на которой я болтаюсь.
– Тогда бегите! – вдруг воскликнул Дини. – Пускай хотя бы Руми спасется.
– Что и следовало доказать: юноша быстрый бежит без оглядки! – язвительно процедил кто-то.
– Заткнись, Брусок! – в сердцах крикнул Руми. – Пока что я еще никуда не сбежал! – и обратился к Балико: – Говоришь, дверь способен открыть только этот одноглазый мерзавец?
– Именно так.
– Значит, дождемся, пока он отопрет. Но до тех пор изволь перерезать наши путы, чтоб обеспечить нам свободу действий. Как только они откроют дверь, набросимся на них, оглоушим и свяжем всю банду по рукам и ногам. Их и всего-то пятеро. Когда же путь будет свободен, уйдем, а стражники пускай берут их, голубчиков, тепленькими.
– Глядите, какой командир выискался! – не унимался Брусок.
– По-моему, план великолепный! – решительно заявил Дини. – Я лично – за, обеими руками.
– Попытаемся, – поддержал их и старик Премудрый. – Это наш единственный шанс.
– Но ведь крысы сильнее нас, – запричитал Жига.
– Да не трусь ты, Жига! – рассердился Дини. – Конечно, крысы сильнее, но они не рассчитывают на нападение. Главное, застать их врасплох, чтоб они не успели очухаться.
– Верная тактика, – одобрил пузатик, и большинство присоединилось к нему.
– Тогда я сейчас поднимусь и сообщу помощникам о нашем плане, – сказал Балико. – А уж они дадут знать стражникам. – Он трижды дернул за веревку.
– Если сумеешь, прихвати с собой булыжников или дубинку потяжелее, чтобы оглоушить крыс, – прокричал вдогонку Руми.
– Спорим, что он не вернется! – мерзко хихикнул Брусок.
– Хотя бы один камешек принеси, чтобы я этому чокнутому ума добавил! – сердито крикнул Руми.
Меж тем дядюшка Поскребыш подтянул веревку, и Балико стал подниматься, пока наконец голова и плечи его не показались над вентиляционным колодцем. А суслики все думали-гадали, каким образом Балико сумел напасть на их след. Допытывались у Руми, но тот и сам терялся в догадках. За неимением лучшего пожимал плечами, а затем с гордостью заявил:
– Да уж, что ни говорите, а дружок у меня – каких поискать!
Балико, в свою очередь, ввел обоих старцев в курс событий и изложил им план, придуманный Руми.
– Рискованная затея, – покачал головой Руфин, – но ничего лучшего предложить не могу.
– Надо бы взяться за оружие, – высказался Поскребыш.
– Какое оружие? Кроме складного ножика у меня ничего другого нет.
– Послушай, Руфин, у тебя цела твоя старинная булава? – обратился к волшебнику приятель.
– Наверняка где-то завалялась. Но ведь у нас нет времени возвращаться в лавку.
– Я видел, у стены валяются булыжники, – сказал Балико. – На первых порах сгодятся. Завернем в узелок несколько штук, чтобы я мог захватить с собой.
Дядюшка Поскребыш предложил свою суму, и Балико поспешно набил ее камнями. Пять увесистых булыжников – по числу крысиных голов. Уговорились, что сперва на веревке спустят Балико, а уж потом, вслед за ним, суму с булыжниками.
– Но когда я спрыгну вниз, я не смогу отвязать суму. Веревка слишком коротка, не достает до пола.
– Ничего страшного, отпустим конец, и пусть себе падает. Только проследи, чтоб сума никому на голову не свалилась. А веревка вам пригодится – связать Морти и его бандитов, – сказал Руфин.
– Ну, а мы сообщим стражникам. Ждать будем здесь, чтобы Морти не заподозрил неладное. Как только свяжете их, дайте нам знать – крикните в колодец, тогда уж мы и ворвемся в лавку. Всполошись Морти раньше времени – и чего доброго наложит на дверь заклятие.
Балико кивнул в знак того, что все понял, и обвязался веревкой вокруг пояса.
– Удачи тебе, сынок! – похлопал его по плечу Руфин.
– Лифт готов, сударь! – подмигнул ему Поскребыш. – Только подайте знак к отправлению.
Балико по пояс опустился в вентиляционный колодец и скомандовал:
– Поехали!
Дядюшка Поскребыш честь по чести щелкнул каблуками, козырнул, но, прежде чем голова Балико скрылась, успел нагнуться к мышонку и ласково шепнуть:
– Ты уж побереги себя, сынок!
Глава семнадцатая
Побег
Не прошло и минуты, как Балико вновь завис над сусликами.
– Эй, там, внизу, посторонись! Я прыгаю!
Мышонок отвязал с пояса веревку, на миг ухватился за нее, после чего отпустил и спрыгнул.
– Про камни не забыл? – встревожился Руми.
– Сейчас их спустят. Всем отойти в сторону!
Дядюшка Поскребыш без промедления вытащил наверх веревку – разумеется, предварительно убедившись, что Балико не болтается на другом ее конце. Через минуту-другую подоспела и сума с булыжниками. Когда веревка кончилась, старик попросту отпустил конец, и тяжелая поклажа бухнулась прямо к ногам Балико. Мышонок тем временем достал свой ножик и перерезал путы, связывавшие сусликов. С болезненными гримасами бедняги растирали затекшие конечности.
