– Конечно. – Кит положила их на полосатый зеленый диван в изножье кровати, откуда Генри будет легко их взять. Затем она скрестила руки на груди и спросила: – Почему ты до сих пор не лег спать? Уже поздно. Есть ты хочешь что-то обсудить, предлагаю отложить разговор до утра.
На несколько долгих секунд Генри задумался.
– На самом деле я хочу поговорить. Но сначала я хотел кое о чем тебе сказать. Мы с отцом впервые за многие годы поговорили как отец с сыном. Этот разговор назревал очень давно. Оказывается, он не считает меня ходячей катастрофой. На самом деле он говорит, что почти с благоговением воспринимает мой успех в бизнесе и мужество, с которым я стремлюсь добиться своего. И он нормально относится к моим, как он их называет, «трюкам, от которых встают дыбом волосы», хотя не всегда понимает их причину. Он всегда полагал, что причина моей безрассудности в том, что я не ценю свою жизнь. Возможно, это последствия депрессии, от которой я страдал в детстве, когда уехала моя мать. И это серьезно его огорчает. Он винит себя за то, что редко бывал со своими детьми после того, как сбежала его жена. И сожалеет, что ничего нельзя изменить. Но он должен был делать все, чтобы защитить наследство, которое достанется мне и Сэм, поэтому так усердно занимался поместьем и много времени уделял работающему на него персоналу – ведь люди тоже нуждаются в средствах к существованию. Он сказал, что прежде всего был обязан сохранить древнее наследие. Я и не предполагал, что он так со мной разоткровенничается. Ты правильно сделала, настояв на том, что я должен к нему приехать, Кит. Я рад, что я здесь. Узнав правду о том, как на самом деле переживал отец, я разобрался с многими призраками моего прошлого, которые постоянно меня преследовали. Как любой хороший родитель, он просто хотел лучшего для своих детей, хотя я не всегда понимал его действия. В любом случае приятно, когда все становится на свои места и есть шанс многое исправить.
– Ну, раз все так замечательно получилось, значит, мне не следует ругать тебя за то, что ты до сих пор не лег спать. Но по-моему, тебе пора отдохнуть. Если только ты не собираешься проваляться весь завтрашний день. Думаю, тебе пора отправиться в свою комнату и лечь в кровать.
Уголки красивых губ Генри интригующе приподнялись.
– А теперь мы подходим к главной причине, почему я постучал в твою дверь, дорогая. Мне действительно нужно в кровать, но я не желаю ложиться туда один. Сегодня мне не помешает компания. Больше всего на свете я хочу, чтобы сегодня ночью со мной была ты, Кит.
Кит никак не ожидала, что от его признания ее охватит головокружительная радость. На самом деле ее так переполнили эмоции, что она не могла подобрать слова и не знала, что делать, чтобы выразить, как много значит для нее откровение Генри. Но тут ее неожиданное счастье омрачилось – с тяжелым сердцем она вспомнила подслушанный разговор между Генри и его отцом по поводу наследства.
– Я совсем не подходящая для тебя компания, Генри, – серьезно сказала она. – Потому что в один прекрасный день ты женишься на той, которая больше тебе подходит.
– О чем ты, черт побери, говоришь? Кто сказал тебе, что я собираюсь скоро жениться?
– Но ведь это очевидно, да? Я не понимала масштабы и важность твоего семейного наследия, пока не приехала сюда. Тебе придется жениться на девушке своего круга, если в один прекрасный день ты унаследуешь поместье.
Нахмурившись, Генри смотрел на нее, будто она говорила на иностранном языке, которого он не знает. Потом его осенило.
– Ты подслушала мой разговор с отцом? Ту его часть, когда он спросил меня, вернусь ли я сюда когда-нибудь, чтобы заняться поместьем?
Чувствуя себя виноватой, Кит кивнула:
– Я слышала ваш разговор. Но я не нарочно. Я возвращалась из ванной комнаты в гостиную, а твой отец говорил громко.
К ее удивлению, Генри запрокинул голову и расхохотался.
– Он всегда говорит громко, – согласился он и внезапно посерьезнел. – Что еще ты слышала?
– Я слышала, как ты сказал ему, что однажды женишься и вернешься сюда, но только когда придет время. Потом он спросил тебя, когда это время настанет, а ты ответил, что ему нужно набраться терпения.
– И это все? Больше ты ничего не слышала? – спросил он.
– Нет. Этого мне было достаточно.
– Достаточно? Для чего?
– Я поняла, что не должна обманываться и надеяться, что между мной и тобой возможны серьезные отношения.
– Ты действительно в это веришь, Кит? – Он обеспокоенно нахмурился. Генри взял Кит за запястье и потянул к себе.
Несколько мгновений она колебалась, тревожась и пытаясь набраться мужества противостоять Генри. Но он уже обнял ее за талию и пристально посмотрел в ее глаза, словно хотел смотреть в них вечно и не обращать внимания ни на что вокруг. Ее окутал теплый и мужественный запах его тела. Кит чувствовала, что, даже если бы она обладала сильнейшей волей в мире, не смогла бы отказать Генри и не дать ему то, что приносит ему удовольствие и делает его счастливым.
– Во что же мне верить? – спросила она.
– Как ты ответишь, если я скажу, что искренне желаю, чтобы между мной и тобой сложились серьезные отношения? Я сойду с ума, если рядом со мной не будет женщины, которая дороже мне всех на свете.
После его признания из головы Кит вылетели все мысли. Когда Генри так на нее смотрит, когда-то пережитая ею печаль кажется далекой и незначительной. Ей кажется, что она стала для него бесконечно дорогой, и он охотно пожертвует всем, что имеет, чтобы Кит было хорошо.
Глава 12
– Я не могу поверить тому, что ты говоришь, – тихо призналась Кит.
– Ну, тебе придется поверить, потому что я говорю правду. – Голос ее красивого собеседника стал грубоватым от эмоций. – Ты можешь сбежать от меня на край света, Кит Блессингтон, но я найду тебя где угодно, клянусь, и верну домой.
На ее глаза навернулись слезы.
– Ты не шутишь? Ты не можешь сказать такое всерьез.
На красивом лице Генри читалось волнение.
– Возможно, я не всегда согласен с твоим мнением или с тем, что ты делаешь, когда мы вместе. И я уверен, время от времени между нами будут пролетать искры, когда мне захочется настоять на своем, а ты будешь протестовать. Но одно я тебе обещаю: я никогда не буду лгать тебе о своих чувствах. Клянусь.
– О каких чувствах мы говорим, Генри? – Сейчас Кит с легкостью поверила бы, что видит сон. Ее мечты сбывались крайне редко. Она привыкла разочаровываться.
– Разве ты не понимаешь? – спросил он. – Ты не догадываешься? Я думал, что обо всем уже сказал.
Кит было тяжело слушать Генри – ее сердце колотилось ужасно громко. Более того, она по-прежнему запрещала себе надеяться.
– Если бы все было так ясно, я не задавала бы тебе вопрос, правда?
Качая головой, Генри смущенно ответил на ее неуверенную просьбу уточнить, что происходит.
