— Подсудимый, вам понятно, в чем вас обвиняют? — спросила судья, посмотрев на Юрганова.
— Да.
— Вы признаете себя виновным?
— Нет.
Судья снова взглянула на него и строго сказала:
— Изложите свою версию происшедшего.
Юрганов молчал.
— Подсудимый, вы меня поняли? — переспросила судья и повторила: — Изложите свою версию происшедшего.
— Я не убивал, — тихо сказал Юрганов. — Я приехал на дачу без двадцати одиннадцать, когда она уже была мертва… Но у меня нет свидетелей, которые могли бы это подтвердить…
И вдруг в полной тишине раздался звонкий голос:
— Есть! Есть свидетель!
Публика зашумела. Все как по команде повернулись к Марго, а судья яростно застучала карандашом по столу.
— В чем дело? — судья, сдвинув на нос очки, грозно уставилась на Марго. — Кто вы и почему позволяете себе второй раз прерывать ход судебного заседания?
— Я — свидетель, ваша честь, и могу подтвердить, что…
— Замолчите! В чем дело, Алексей Степанович? — судья повернулась к адвокату, который, привстав, с диким недоумением смотрел на Марго со своего места. — Почему ваш свидетель в зале, а не там, где ему положено быть?
— Это не мой свидетель, Мария Андреевна… — пробормотал адвокат, и зал опять зашумел.
— Тишина! — рявкнула судья, опять с силой постучав по столу. — Тишина! Иначе я попрошу очистить помещение. Кто вы такая? — она снова обратилась к Марго.
— Ваша честь, позвольте я все объясню…
— Я спрашиваю, кто вы такая? Вы меня хорошо понимаете? Назовите свою фамилию, имя и отчество.
— Рогинская Маргарита Витальевна, — скромно, но с достоинством ответила Марго.
— Почему вы делаете свое заявление во время судебного заседания, вместо того чтобы сообщить известные вам факты в ходе предварительного следствия?
— Дело в том, что я узнала о времени убийства только позавчера, но я была в Лондоне и не могла приехать раньше.
Нина сидела, затаив дыхание, не веря своим глазам, не понимая, что происходит, и как завороженная смотрела то на Марго, то на судью. И вдруг увидела перекошенное лицо Салтыкова: он сидел, повернувшись к публике, с ужасом уставясь на Марго, и его исказившееся, покрытое красными пятнами лицо, выражало страх и недоумение: «Откуда взялась эта сумасшедшая женщина в шляпе, и что она несет про какой-то Лондон, и причем здесь Лондон, и кто вообще она такая, черт бы ее побрал?»
Юрганов, который тоже ничего не понимал, всматривался в лицо Марго, казавшееся ему смутно знакомым, но не мог вспомнить, где и когда он ее видел.
Судья постучала пальцами по столу и, хмуро окинув взглядом зал, сказала:
— Представителей обвинения и защиты прошу подойти к столу. И вас тоже, — добавила она, сердито посмотрев на Марго.
— Назовите еще раз свою фамилию, имя и отчество, — снова обратилась она к Марго, когда та, сбросив шубу на стул, подошла к свидетельскому месту.
— Рогинская Маргарита Витальевна, — терпеливо повторила неузнаваемая Марго: казалось, она дала себе слово вынести все — шиканье публики, окрики судьи и негодующие взгляды прокурора.
— Что вы можете показать по данному делу?
— Могу показать, что в день убийства, тридцать первого октября прошлого года, я видела гражданина Юрганова под окнами квартиры моей подруги, с семи до девяти вечера, то есть в то время, когда было совершено прест…
— По какому адресу? — перебила судья. — Прошу вас точно указать адрес местожительства и фамилию вашей подруги и строго придерживаться только известных вам фактов.
Марго назвала Нинин адрес и фамилию.
— Откуда вы знаете подсудимого? Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились?
— Нас познакомила моя подруга, Нина Григорьевна Савельева, которую я уже упоминала, ваша честь… это было в конце сентября.
— Откуда у вас уверенность в дате и во времени, если учесть, что с тех пор прошло целых три месяца?
— Дело в том, что тридцать первое октября — день рождения этой самой подруги, и спутать эту дату я ни с чем не могу.
— Бывает, что день рождения празднуют в другой день…
— Нет, в данном случае, он праздновался именно тридцать первого.
— Повторяю: откуда у вас такая уверенность?
— Я хорошо помню, как мы обсуждали этот вопрос: я предлагала ей отметить день рождения в субботу, потому что мы все работаем и будний день для этого не очень удобен. Но она отказалась, возразив, что рождение полагается праздновать день в день. Вот почему я точно помню: это было в среду, тридцать первого октября, — раздельно и твердо повторила Марго своим хорошо поставленным преподавательским голосом и добавила: — И мой бывший муж, Евгений Михайлович Рогинский, который был с нами в тот вечер, может это подтвердить. Кроме того, в тот день к моей подруге заходила соседка, и моя подруга угощала ее пирогами. Думаю, она тоже не откажется быть свидетелем.
— А время? Как вы можете с такой точностью помнить, что это было именно между семью и девятью часами?
— Видите ли, ваша честь, — сказала Марго, — мне сейчас очень стыдно в этом признаваться, но я терпеть не могла этого Юрганова, с которым у моей подруги намечался роман, и готова была сделать все, чтобы этот роман не состоялся. Я знала, что они поссорились и что Нина, несмотря на это, ждет его. И когда я увидела его в окно, я решила не говорить ей и не уходить до тех пор, пока он не исчезнет. А мой бывший муж как раз очень хотел домой и все время меня дергал. А я не могла при Нине объяснить ему, почему я не ухожу. И заставляла его сидеть. И сама тоже, конечно, нервничала из-за этого и все время смотрела на часы. Как только Юрганов… простите… подсудимый, ушел — я же тогда не знала, что он торопился охранять эту чертову дачу! — я сразу же сказала, что мы можем идти.
— И ваш бывший муж может все это подтвердить?
— Да, конечно, в любую минуту. Тем более что, как только мы вышли из квартиры, я сразу же объяснила ему, почему так долго не соглашалась уходить.
— Как вы можете быть уверенной в том, что видели именно обвиняемого?
— У меня прекрасное зрение, ваша честь, и прекрасная память на лица. Кроме того, моя подруга живет на первом этаже, и площадка перед подъездом хорошо освещена, так что я имела возможность как следует рассмотреть его.
— И подсудимый не заметил вас? — спросила судья с сомнением.
— Нет, потому что в тот момент я курила на кухне, где не горел свет.
— Почему же его не увидела ваша подруга?
— Потому что она, во-первых, сидела к окну спиной, а, во-вторых, он почти сразу после того, как я его увидела, перешел на другую сторону проулка, к стоянке машин.
