Я напрягся.
– И?
– Ты согласился?
– Нет.
– Но согласишься?
– К чему весь этот разговор? Почему тебя волнует данный вопрос? – нахмурился я.
– Потому что ты можешь совершить то, о чем потом пожалеешь!
Минаре встал и заходил взад-вперед.
– Вот только не нужно читать мне мораль, – процедил я в ответ. – Это я могу рассказать тебе про неприглядные стороны жизни разных слоев общества, но не ты мне. Я поступлю так, как посчитаю нужным.
– Мне претит, что мой брат поступает низко!
– О-о-о… Ты вспомнил о нашем родстве? Наверное, нас ожидает катаклизм в истории, если случилось такое эпохальное событие! Только теперь это ни к чему.
– В чем ты меня обвиняешь?! – развернулся брат, сверкнув на меня глазами. – Опять переносишь свою злость с отца на меня? Можно подумать, я виноват в том, что я – законнорожденный сын, в отличие от тебя.
– Мне давно безразличны и отец, и законность твоего происхождения. Просто мне не нравится, что родственники, которым я раньше был не нужен, теперь окружают меня своей заботой, в которой я вовсе не нуждаюсь. И не делай вид, что ты был в восторге от моего появления!
– А должен был? Тем не менее спустя время я понял свои ошибки, а ты свои – нет. Тщеславие и гордыня когда-нибудь сыграют с тобой злую шутку.
– Это все, что ты хотел сказать? – холодно спросил я, вставая.
– Нет. Мы увлеклись нашими распрями. Я собирался поговорить с тобой о недопустимости твоих ухаживаний за Ольгой.
Несмотря на то, что я был полностью согласен с братом, что-то глубоко внутри меня заставило воспротивиться.
– Почему ты так считаешь? Я красив, богат, умен, знатен. Чем я плохой кавалер для юной девушки?
– Ты только послушай себя! Красив, богат… Но кто составляет твою личную жизнь? Куртизанки да светские львицы. Эти женщины привыкли ничего не ждать от тебя, а вот Ольге ты разобьешь сердце.
– Неужели? Какая трогательная забота о невинной девушке! Она наводит на мысль о смене симпатий… Что, Лидия больше не привлекает тебя?
После этих слов я увидел, как брат сжал кулаки, готовый наброситься на меня. Я сделал ему больно, как и он мне несколькими секундами ранее.
– Давай сделаем вид, что этого разговора не было, и не будем лезть друг другу в душу. Мы с Ольгой взрослые люди и сами разберемся в наших сугубо рабочих отношениях. Тем более, это ты мне ее навязал, чтобы я за ней приглядывал. Я теперь и нянька, и психолог, и надсмотрщик. Быть еще и возлюбленным – не готов. Но в любом случае тебя это не касается. Надеюсь, это наш последний разговор на подобную тему? А сейчас извини: я с задания и хочу отдохнуть.
Развернувшись, я направился к себе в покои, проигнорировав грохот за спиной: это глава творцов со всего маху запустил статуэткой в стену. Жаль, я не видел его лица!
Ольга Орлова
Проснулась я в лазарете – это уже становилось нехорошей привычкой! – но в этот раз рядом с собой я увидела Лидию.
– Чему ты улыбаешься? – поинтересовалась подруга.
– Хорошим переменам в своей жизни.
– И в чем они состоят? Не в том ли, что ты регулярно оказываешься в лазарете? – улыбнулась молодая женщина.
– Нет, тому, что теперь рядом со мной при пробуждении кто-то сидит. Я ничего не пропустила, пока была без сознания?
– Ну, помимо очередного нападения на творца и скандала между Разинским и Корнейси, ничего особенного.
– Что? – приподнялась я на локте. – Из-за чего?!
– Этого я сказать не могу, – пожала плечами Лидия. – Но кричали они так, что, наверное, половина Цитадели слышала.
– И не разобрали смысл спора? – скептически поинтересовалась я.
– В крике труднее разобраться, чем в шепоте. Но могу точно сказать: любопытные слышали твое имя.
Ох, неужели я стала причиной ссоры? Только этого мне и не хватало! Разинский и так не в восторге от меня, а если я еще и проблемы ему доставлять буду…
– Ольга, ты что, влюблена в Алексея? – спросила меня внимательная подруга, наблюдавшая мое огорчение.
– С чего ты сделала столь смелый вывод? – напряглась я, услышав вопрос.
– Потому что он напрашивается сам собой. Твоя манера разговаривать и вести себя меняется. Значит, он вызывает в тебе сильные чувства. И так как неприязни я не вижу, то решила…
– Мое неравнодушие настолько заметно? – огорченно вздохнув, я не стала отпираться.
– Нет, нужно просто немного узнать тебя и понять, что тобой движет, чтобы заметить это. Тебе надо быть осторожнее и вести себя более сдержанно. Вряд ли твоя жизнь станет проще, если Лемнискату узнает о твоих чувствах.
Порадовала…
– Знаешь об этом по своему опыту?
Лидия удивленно посмотрела на меня.
– Что ты имеешь в виду? Я замужем.
– Вот и я о том же. Именно поэтому… твои чувства к Корнейси получат большее осуждение и доставят больше проблем.
Подруга медленно встала и подошла к окну.
– Как ты поняла?
– Вы довольно сдержанные натуры, признаю. Тем не менее, говоря об объекте своей симпатии, оба непозволительно волнуетесь.
На это Лидия лишь хмыкнула.
– Как получилось, что ты вышла за Лехвицкого, а не за Корнейси?
– Минаре в свое время ухаживал за мной. Мы собирались пожениться, но сильно поругались из-за ерунды. Я не одобряла его отношения на тот момент к Разинскому. И в период размолвки я, чувствуя себя оскорбленной, приняла предложение друга нашей семьи, который давно любил меня.
Несколько минут мы обе молчали. Мне было ужасно жаль подругу, но я не знала, что можно сказать в утешение.
Видимо, поняв мое состояние, Лидия грустно улыбнулась:
– Не переживай, Ольга. Я не жалею, что приняла подобное решение, хотя и люблю другого. Князь Лехвицкий – хороший муж, но сердцу не прикажешь. Несмотря на это, я никогда не изменю супругу – мы с Минаре будем нести бремя своих необдуманных поступков до конца.
– Неужели тебе совсем не жаль? – прошептала я.
– Конечно, жаль… – тихо отозвалась Лидия, посмотрев на меня грустными глазами. – Я не раз думала о том, как бы все сложилось, повернись судьба иначе.
– Даже не говори мне о судьбе и вероятностях! – я попыталась перевести наш печальный разговор в шутку. – По их милости я снова попала в лазарет.
Подруга улыбнулась.
– Ничего страшного. С твоим здоровьем все хорошо, а Корнейси дает тебе несколько дней на отдых. К тому же в отделении намечается какое-то мероприятие.
