– Вы и впрямь безумны, моя дорогая. Очаровательно, восхитительно безумны. – Однако при этих словах в горле у него встал комок. Давенпорт привлек ее к себе и поцеловал – страстно, неистово, отчаянно надеясь на то, что она сможет остаться с ним в полной безопасности навсегда.
Глава 20
– Как видно, ваша миссис Уэйкер позаимствовала свои идеи по части украшения интерьера у принца-регента, – заметила Сесили, входя в спальню Хилари.
Еще несколько недель назад подобное замечание привело бы Хилари в ужас, так как весь лондонский свет сетовал на слишком вычурную обстановку во дворцах Принни. Но сейчас у нее на уме были проблемы куда более важные, чем сомнительные вкусы миссис Уэйкер.
Ее терзала досада, однако она ничем не могла помочь Давенпорту, кроме как оставаясь в безопасности. Она редко покидала дом, разве что по вечерам, отправляясь на очередное светское развлечение, и каждый раз рядом с ней всегда находился один из его кузенов Уэструдеров. Они охраняли ее верой и правдой, и кроме того, через них она могла получить обрывки новостей о Давенпорте.
Сам он ни разу к ней не приблизился – вероятно, чтобы держать всех окружающих в убеждении, будто она ничего для него не значила. Правда, на ее взгляд, для этого было уже слишком поздно, однако он оставался тверд и ни в коем случае не хотел рисковать.
Они объявили о разрыве помолвки в присутствии их семей, после чего Хилари пришлось выдержать часовую речь лорда Девера, явившуюся весьма суровым испытанием для ее терпения. Опекун позволил ей остаться в Лондоне лишь потому, что, по ее уверениям, ее вот-вот допустят в собрание высшей знати в «Олмаке», а еще потому, что теперь, когда сама леди Арден взяла ее под свое крыло, ему уже не придется за нее хлопотать.
– Я смотрю, тебя тут неплохо сумели отскрести, – заявил Девер, окинув ее взглядом с ног до головы. – Пожалуй, тебе еще удастся подцепить себе мужа.
Она не хотела никакого другого мужа. Она хотела Давенпорта – и только его.
Теперь Хилари в ответ на язвительное замечание Сесили по поводу декора только улыбнулась:
– Эстетические наклонности миссис Уэйкер явно позаимствованы извне. Признаюсь, я до сих пор не успела перенять их, а там… как знать?
Сесили хихикнула. Сняв шляпу, она положила ее на столик, затем стянула перчатки.
– Покажите, что вы собираетесь надеть на бал к Монфору.
Трикси забилась в угол, охваченная благоговейным трепетом от того, что находится в одной комнате с настоящей герцогиней. Хилари взглянула на горничную с ободряющей улыбкой на губах. Вздрогнув, Трикси принесла То Самое Платье.
Жизель сочла чисто белый цвет неподходящим для юной леди с оттенком кожи как у Хилари, хотя именно ему обычно отдавали предпочтение дебютантки. Это же платье было того оттенка, который модистка называла bourre – взбитого сливочного масла, со шлейфом из тончайшего тюля цвета слоновой кости, расшитое сверху донизу крошечными золотистыми цветочками.
– Ах! – воскликнула Сесили. – До чего же восхитительно! Жизель на этот раз просто превзошла саму себя. Я так рада, что Давенпорт отвез вас к ней. Она настоящий гений.
Сесили развязала шнурок ридикюля, свисавшего у нее с плеча, и протянула Хилари мешочек из рубиново-красного бархата.
– Я вам кое-что принесла.
Единственная нитка крупного кремового жемчуга выскользнула из мешочка на туалетный столик. Сесили подобрала ее и приложила к платью Хилари:
– Да. Как раз то, что надо. У меня еще есть серьги и браслет под пару к ожерелью, а также гребни для ваших волос.
– Ох! – только и могла выдохнуть Хилари, осторожно касаясь пальцами гладкого холодного жемчуга. – Мне еще никогда в жизни не приходилось носить ничего прекраснее.
Приятное тепло разлилось по ее груди. Хилари встретила на себе взгляд темных глаз, до того напоминавших ей глаза Давенпорта, что у нее слегка защемило сердце.
– Благодарю вас, Сесили. Я буду их очень беречь.
– Они станут вашими, когда вы выйдете замуж за Давенпорта. Я просто вынула это ожерелье заранее из его сейфа.
Чувство вины поразило Хилари прямо в солнечное сплетение. Ей ни в коем случае не следовало носить драгоценности Давенпорта, тем более под ложным предлогом.
– Вы взяли их без ведома Давенпорта? – спросила она, пытаясь сохранить бесстрастный тон.
Сесили изумленно моргнула.
– О нет! В действительности это он попросил меня выбрать что-нибудь для вас.
Хилари не знала, что и думать.
– Разве он не говорил вам о нашем решении отменить свадьбу?
– Да, но я не стала даже слушать подобные глупости, – отмахнулась от ее замечания Сесили. – Вы оба идеально подходите друг другу, и если вы перестанете совершать неразумные поступки, делая себя же несчастными, то сами скоро это поймете.
Спорить с ней не было смысла. Хилари желала всем сердцем, чтобы Сесили оказалась права, но в глубине души она знала, что Давенпорт не любит ее. Она ему нравилась. Ему было приятно с ней спать. То обстоятельство, что она оказалась в опасности, пробудило в нем рыцарские инстинкты. На один короткий миг в беседке, когда он целовал ее, держа в объятиях, она даже надеялась, что…
Однако он не любил ее.
– Как он? – спросила она.
– Он? Рассеян, вспыльчив… в общем, совершенно невозможен, – ответила Сесили. – И тем не менее каким-то непостижимым образом – хотя я и не могу указать, каким именно – он гораздо больше похож на самого себя, чем когда-либо со времени своего возвращения.
Сознавая, что Трикси могла слышать каждое их слово, Хилари сказала:
– Наверное, ему трудно было приспособиться после стольких лет отсутствия.
– Да, – произнесла Сесили медленно. – Я только сейчас начинаю понимать, насколько трудно.
Хилари взглянула на сестру Давенпорта. Рассказал ли он ей о последних событиях?
При виде ожидавшей в стороне горничной Сесили, похоже, стряхнула с себя задумчивость.
– Мы поговорим об этом позже. А пока что нам лучше позаботиться о ваших волосах.
Поднеся кончик пальца к губам, Сесили внимательнее присмотрелась к прическе Хилари. Трикси оказалась способной ученицей, с умелыми пальцами и зорким глазом в том, что касалось стилей, которые были к лицу Хилари.
Несмотря на то что ей было важно выглядеть как можно лучше на балу у Монфора, по спине Хилари мурашками пробежало нетерпение. Сейчас ей как никогда хотелось узнать больше о Давенпорте, вместо того чтобы обсуждать рюши и оборочки.
– У вас на редкость красивые волосы, и вам нужно представить их в наилучшем виде, – заметила Сесили, обойдя ее по кругу и осмотрев со всех сторон. – Думаю, подойдет что-нибудь в свободном стиле. Простое, но вместе с тем изысканное.
