– Клянусь вашему королевскому высочеству, – отвечал Рауль, – клянусь словом дворянина (он сделал ударение на последних словах), что не буду даже покушаться на невозможный побег, который, впрочем, очень далек от моих мыслей… Клянусь, что сегодня же возвращусь в Пале-Рояль и привезу с собой Жанну де Шанбар.
– Хорошо, – сказал регент, два раза позвонив в колокольчик.
Явились дежурный и полицейский.
– Кавалер де да Транблэ свободен, – сказал Филипп Орлеанский, обращаясь к последнему. – Возвратите ему шпагу!
CCX. Громовой удар
А Слушая циничные предложения регента, Рауль говорил себе, что сейчас надо во что бы то ни стало избавиться от запоров жадной Бастилии, которая так редко выпускала свою добычу. Для этого ему нужно было обмануть Филиппа, спрятаться на несколько дней с Жанной в надежном убежище – а развалины Проклятого Замка представляли ему это убежище – потом оставить Францию навсегда и искать в каком-нибудь гостеприимном уголке земли спокойствия и счастия в любви. Все это могло осуществиться и даже довольно легко: Рауль имел два часа свободы. И эти два часа – неслыханный случай, непонятная милость судьбы! – Филипп Орлеанский сам давал ему. Правда, регент потребовал от него торжественной клятвы, что он не будет искать случаев к побегу и что сегодня же вернется в Пале-Рояль вместе с Жанной. Он взял с него слово дворянина!.. Рауль смело дал клятву; но мы знаем уже, что подобная клятва не связывала нашего героя. Впрочем, если бы он и в самом деле был дворянином и настоящим кавалером де ла Транблэ, мы думаем, что он без угрызения совести нарушил бы такую клятву, и почему нам не сознаться – в настоящем случае мы были бы очень снисходительны к его клятвопреступлению.
Получив свою шпагу из рук полицейского и поблагодарив регента за оказанную милость, Рауль должен был ждать с четверть часа, прежде чем ему сказали, что карета, которая должна была отвезти его домой, готова. Зная, что в Пале-Рояле целый день и ночь стояли готовые экипажи, Рауль удивился этой заминке. Однако он скоро угадал ее настоящую причину. Подозрительные физиономии двух лакеев, которые должны были сопровождать молодого человека, дали ему понять, что регент, делая вид, будто совершенно полагается на его слово, посылал с ним шпионов, которым поручено было наблюдать за ним.
Перед воротами дома, в котором жил Рауль, прохаживались люди, лица которых, не менее подозрительные, ясно обнаруживали, к какому почтенному классу общества принадлежали они. Это, однако, нисколько не обеспокоило нашего героя, который обладал множеством способов избегнуть всех шпионов на свете. Решительными шагами взошел он на большую лестницу, которая вела на первый этаж. Когда он позвонил, в передней послышались чьи-то шаткие шаги. Дверь растворилась, и Жак, с лицом расстроенным, красным и распухшим от слез, явился на пороге. При виде Рауля он вскрикнул от изумления и радости и, совершенно позабыв о расстоянии, разделявшем слугу и господина, бросился к нему на шею, с любовью прижал его к сердцу и вскричал голосом прерывистым и едва внятным:
– Ах, кавалер!.. это вы, мой добрый господин… а я уже думал, что более не увижу вас…
Несмотря на свой обыкновенный скептицизм, Рауль был глубоко тронут этой искренней нежностью, дружески пожал руку своего верного камердинера и сказал ему:
– Благодарю, мой добрый Жак! ты меня любишь, и я плачу тебе тем же!.. Теперь друг мой, не будем терять ни минуты… ни секунды… только быстрота может избавить нас от опасности… Запри хорошенько эту дверь, пока я пойду за мадам…
Он сделал было два шага по комнате, как Жак остановил его, и обильные слезы потекли из глаз верного слуги.
– Что это значит? – спросил Рауль, взволнованный мрачным предчувствием. – Зачем ты меня останавливаешь? О чем ты плачешь? Что здесь случилось? Какое еще несчастье угрожает мне?
– Кавалер… – пролепетал Жак, – кавалер… госпожа…
– Ну?
– Не ищите ее…
– Как не искать!.. отчего?
– Ее нет здесь…
– Ах! Боже мой! – вскричал Рауль. – Но где же она?.. где же она?..
– Она ушла… и никогда… – она сама сказала это – никогда не вернется…
– Жак! Жак! – закричал Рауль в ужасе. – Подумал ли ты о том, что ты говоришь?..
– О! мой кавалер… мой бедный кавалер… увы! я говорю правду… Она ушла… ушла навсегда…
– Но это невозможно! Да. Это невозможно! Не правда ли, невозможно?! Но отвечай мне, Жак! Отвечай же!..
Во взоре Рауля было замешательство. Он сильно потряс руку своего камердинера; Жак отвечал только стоном. Рауль выпустил его руку и упал на стул. Он сидел несколько секунд, судорожно сжимая голову обеими руками. Ему казалось, что мозг его разлетится.
– Нет… надо быть спокойным… хладнокровным… – сказал он вдруг, делая над собою одно из тех ужасных усилий, которые могут убить человека, произведя внезапное воспаление в мозгу. – Не все еще погибло, может быть… но я должен узнать все… чтобы действовать… Ты видишь, я преодолел свое горе, преодолей и ты свое волнение… я буду расспрашивать тебя точным и ясным образом, отвечай же мне быстро и точно.
– Постараюсь… – пролепетал Жак.
– Когда ушла мадам де ла Транблэ?
– С час назад.
– Ее увезли насильно?
– Ах! кавалер, разве в таком случае я был бы жив? Нет, ее не увезли… Она ушла сама…
– Чтобы никогда не возвращаться?
– Она так сказала.
– Но что же случилось в мое отсутствие? Жанна видела кого-нибудь?
– Видела, кавалер.
– Кого? – говори скорей!
– Даму…
– Что еще за дама?
– Не знаю – она была в маске…
– Кто ей отворял?
– Я.
– Что она тебе сказала?
– Что она приехала из Пале-Рояля, что вы в Бастилии и что для вашего спасения она непременно должна сейчас же поговорить с мадам де ла Транблэ…
– И тогда?
– Я доложил хозяйке… Она тотчас выбежала навстречу к этой незнакомке, провела ее в Восточную гостиную и затворила за собою дверь…
– Сколько времени продолжалось это свидание?
– Около четверти часа… Вскоре я услыхал рыдания… потом госпожа закричала:» Но это невозможно!» – а голос незнакомки, голос, который я как будто где-то слыхал, отвечал:» Вот доказательства!» Тогда рыдания послышались опять. Потом наступило молчание… дверь вскоре отворилась, незнакомка в маске прошла мимо меня, сказав на прощанье:» До свидания, Жанна де Шанбар!» и ушла.
– А! дочь сатаны! – прошептал Рауль, который понял, кто была эта таинственная незнакомка. – А! гнусная Венера!.. Проклятая Антония!! в жилах твоих недостанет крови, чтобы заплатить мне за все мучения, которые ты заставила меня выстрадать!! Продолжай, – сказал он Жаку прерывающимся голосом, – продолжай!
