Еще совсем недавно, даже в советское время, считалось, что следов материальной культуры Древнего Кавказа не сохранилось. Впрочем, их и не искали, эти следы. Запрещалось. По крайней мере, о серьезно подготовленных археологических экспедициях на Кавказ слышать не приходилось. Так что едва ли не все там находки – случайные, они могли быть, могли и не быть. Следы древности часто находили местные жители при проведении земляных работ. Сюда и приезжали археологи.
…Когда мы открыли скрипящий от ржавчины шлагбаум и вышли из Чирюрта, появились аульские мальчишки, постояли, посмотрели вслед, но за нами не пошли: они-то знают, что интересно в их округе, а что нет. Идем по иссушенной до звона земле. Сухая низкая трава цепляется за брюки. Из-под ног взлетают кузнечики. Едва ли не на каждой колючке белыми монетками висят улитки… Ни зверя, ни птицы в такую жару. И вот из-за бугра открылась стена, сложенная из серых увесистых камней…
Стена начиналась у горы и тянулась вниз к реке. Внушительное сооружение! Шириной метров шесть, не меньше, а высотой… Трудно сказать, какова высота стены, значительная ее часть под землей. На поверхности осталось два-три метра былого величия.
Подходим ближе. Убеждаюсь, камни скреплены раствором из глины, «сидят» прочно. Ни один не поддался. Однако испытывать судьбу здесь нельзя – камни лучше не трогать, между ними прячутся фаланги или скорпионы.
Кое-где стену разрушили – свежие проемы видны то здесь, то там. Они, как раны.
– Так берегут память предков, – с досадой заметил мой провожатый.
Оказывается, жителям Чирюрта лень заготавливать камни на строительство домов, они и повадились в археологический заповедник, в древнее городище… Стоило ради них открывать Беленджер?
Наши предки берегли стену: ее через каждый метр высоты старательно выстилали слоем камыша. В том был резон! Так «дикие кочевники», основавшие город, отводили от постройки разрушительную силу землетрясений. Камышовые прокладки это не что иное, как, выражаясь техническим языком, антисейсмические пояса. Вот почему в горах сохранились древние башни, дома, даже величественные стены.
Город венчали сторожевые башни, они стояли вдоль стены, теперь от них остались лишь округлые фундаменты. Заботливые потомки снесли и башни. Снесли тогда, когда еще никто не знал о погребенной здесь первой столице Хазарии, которая граничила с Кавказской Албанией.
А всего в междуречье Сулака и Терека выявлено 15 крупных городищ и поселений. Обнаружены другие древние памятники – дороги, каналы. Находки свидетельствуют об активной экономической жизни соседних стран. И как случается, чем больше узнавали ученые о предмете исследования, тем быстрее развеивались мифы о Кавказе, как о земле дикой, «непуганой». Мифы отлетали, как скорлупа от ореха.
…Стену в Чирюрте возводили долго. Присмотришься и замечаешь: верхние камни обработаны иначе, чем нижние. И уложены по-другому – у каменщика свой почерк, как у писаря. Надстраивали стену, по крайней мере, дважды, как требовал город, раскинувшийся по обе стороны реки. Беленджер рос быстро, его экономический рост без оборонительных сооружений был бы ненадежен.
Когда я спросил Зайналабида о системе обороны, он будто ждал вопроса и повел куда-то в сторону от стены.
– Вот здесь мы нашли выносные башни. Они были выше сторожевых. Такие башни стояли и вон там, за рекой.
Он показал рукой вдаль. Однако я увидел лишь холмы, поросшие травой, а он в этих холмах видел башни, ушедшие в землю. Там, за рекой, он проводил раскопы, не одно лето провел здесь, чтобы наяву видеть сюжеты, унесенные временем.
– Мы много копали и много нашли. Но наши находки капля в море.
Культурный слой здесь – это три метра, насыщенных керамическими черепками. Кое-где черепки попадались прямо на поверхности, будто кто-то расколотил караван глиняной посуды и рассыпал осколки, где попало. Мы ходили прямо по ним… Видимо, тут, у спуска к реке, жили ремесленники. Иначе откуда столько черепков? Откуда следы печей для обжига керамики?
Мало того, неподалеку металлургические горны VI века, ведь «дикие кочевники» были неплохими кузнецами и металлургами. Сабли, шлемы, кольчуги, железные инструменты прославляли Кавказ в древнем мире. Далеко гуляла о нем слава…
А еще там курганы. Иные пятьдесят метров в диаметре. Целые горы! Не верилось, что они рукотворны. Но стоило опуститься в раскоп, убедился – рукотворны. Раскоп – это колодец глубиной метра три-четыре, который заканчивался боковым коридором в погребальную камеру, похожую на кибитку – такие же сводчатые потолки, в ней когда-то была домашняя утварь, одежды, украшения… Я смотрел на все это с поверхности – в чужую могилу влезть не смог бы. Потому что не археолог.
– Здесь были находки дороже клада – сказал Зайналабид.
Я и сам понимал, что из вещей, «любезно» оставленных грабителями курганов, ученые выуживают информации больше, чем из золотых украшений, пусть даже очень тонкой работы… К сожалению, курганы в Беленджере разграблены. Их потревожили арабы, в 723 году захватившие город. По преданию, золото вывозили на арбах.
В курганах было чем поживиться, сюда переносился «дом» умершего, его любимые вещи, которые, как считали соплеменники, послужат ему после смерти… Можно долго любоваться найденным оружием и поражаться точности слов римского историка Аммиана Марцеллина, писавшего о гуннах: «Из оружия наиболее употребительны меч, лук со стрелами, снабженными костяными наконечниками, и аркан».
Именно это оружие сохранилось в курганах. Вернее, его прах.
Правда, то, что Марцеллин назвал «мечом», у нас называли «шашкой». Кольчуги, железные панцири тоже заставляют задуматься об искусстве ремесленников, все-таки VI век! А стрелы? Они же произведения инженерного искусства. Встречаются двух– и трехлопастные. Встречаются с железными и костяными наконечниками. На любой вкус. Любых размеров. Такие стрелы, как нож масло, пронзали медные доспехи соперников. Стрела не летела, а неслась со свистом навстречу цели.
И тот свист был лучшей песней для моих предков.
Новым стрелам понадобились новые луки. Все-таки технический прогресс! Придумали и их. Да какие! Равных этим лукам не было в мире. Они вошли в мировую военную историю как «лук тюркского типа».
На луке вождя или атамана были костяные накладки. Ох, что за накладки! На одной сцена охоты на кабана: еще мгновение, и вепрь прекратит свой стремительный бег… На другой – конь в летящем галопе. Он под взглядом художника будто замер. Выписаны мельчайшие детали. Чувствуется даже напряжение мышц.
А вот об этой находке хочу сказать отдельно. Что это? Точно не знают. Для чего? Тоже не знают. Археологи уверяют – накладка или пряжка. Может быть, и так, но вряд ли. Речь идет о золотом кресте с зернью. Крест небольшой, такой, как… знакомый орден Святого Георгия на подвеске. Есть даже «лавровый» овал в центре, где, возможно, что-то было выгравировано.
Похоже, древний орден? По крайней мере, другое назначение кресту не придумать.
