Далеко позади них, в помещении мастерской, загремели выстрелы.
— Не договорились, — еле слышно пробормотал Макс.
Он не остановился и лишь крепче обнял худенькие плечи Птицы.
Глава двадцать восьмая
— Уважаемые пассажиры! С платформы номер пять производится посадка на автобус, следующий маршрутом «Орёл-Курск». Повторяю…
Металлический голос перекатывался под широкими сводами зала ожидания и, теряя там, в высоте, чёткость артикуляции, возвращался книзу набором знакомых вроде бы звуков, в которых с трудом угадывался смысл сказанного.
Женщина за стеклом сжимала пластмассовую стойку микрофона так, словно собиралась разломать её и смять в кулаке острые обломки. Неопределённого цвета волосы с высветленными «перьями» придавали её лицу неестественно землистый оттенок. Похоже, сегодняшний день у неё не задался. А может быть, она постоянно жила с таким настроением из-за пьющего мужа, застарелой болезни, непутёвых детей, стервозной свекрови, постоянной нехватки денег …, да мало ли причин, превращающих нашу жизнь в некое подобие ада, незаметного для окружающих, но от этого не менее мучительного.
Женщина с отвращением поставила микрофон и бросила, не глядя в сторону окошка:
— Спрашивайте.
— Девушка, — нагнулся к переговорному устройству Макс, — какой рейс идёт на Новый Оскол?
— До Нового Оскола маршрутов нет, — отрезала диспетчер и отвернулась.
Макс коротко стукнул в стекло, привлекая её внимание.
— Как добраться до Нового Оскола? — понижая голос спросил он и улыбнулся, показав крепкие зубы.
Что-то в нём подействовало на хмурую сотрудницу автовокзала, и она, вместо того, чтобы поднять скандал, ворчливо ответила:
— Поезжайте до Белгорода. Оттуда — прямое сообщение с Новым Осколом.
— Спасибо, — кивнул Макс. — Когда автобус на Белгород?
— В десять сорок пять, — отчеканила женщина, и металлические шторки в её глазах снова задёрнулись.
Макс отошёл от окошка справочной, уступив место следующему человеку из длиннохвостой очереди. Птица ждала его, стоя в двух шагах с рюкзаком за плечами. Кошмарная карусель последних событий и бессонные ночи не прошли для неё даром. Глаза девочки, всегда такие прозрачные, теперь потемнели, под ними обозначились чёрные круги. Щёки Лины запали, удлиняя лицо и резко очерчивая скулы. Впрочем, глядя на своё отражение, Макс понимал, что сам выглядит не лучше.
— Ну что? — спросила Лина, подходя к нему.
— Может, всё-таки, поедем ко мне? — в который раз безнадёжно предложил Макс. — Поешь, отоспишься, а завтра уже в дорогу.
Птица грустно покачала головой:
— Нет, мне нужно спешить.
Конечно, она могла бы остаться. И, даже, не на один день, а хоть на всю жизнь. Но, на всю жизнь не получится, потому что у Лазарева есть своя дочь, которую он, рано или поздно, заберёт к себе. И получится, что они просто растягивают своё прощание. Но, где долгие проводы, там долгие слёзы. А Лина и так держалась из последних сил, которых с каждой минутой становилось всё меньше и меньше.
— Понимаю, — вздохнул Макс, — пойдём брать билет?
— Пойдём, — согласилась Птица и взяла его за руку.
Ей очень нравилось прятать свою ладошку в его или держаться за крепкие пальцы Макса. Тогда, если отбросить всё, можно было поверить обманчивому чувству, что это и есть её родной папа, и ему не нужно искать никакую другую девочку, потому что вот она идёт рядом с ним. И сладкая волна с оттенком горечи накатывала на Лину, легонько замирая где-то под сердцем.
Просторный зал ожидания был наполовину заполнен ожидающими отъезда, которые сидели, обложившись сумками всевозможных возрастов и размеров. Некоторые из них степенно прохаживались по громадному холлу, коротая время и рассматривая яркие витрины торгового ряда, расположенного по левой стороне. Наибольшее оживление царило у отдела, торговавшего книжно-журнальной продукцией, откуда, то и дело, выходили люди, держа в руках то нечто ярко-глянцевое, то небольшой покетбук или сложенную вдвое газету. Меньший интерес вызывали отделы с сувенирами и аптека, несмотря на расцвет простудных заболеваний, характерный для этого времени года. Большинство наших граждан, приученные к запасливости, брали все необходимые медикаменты из дому. И уж почти совсем никого не интересовало фотоателье с весёлой жёлтой вывеской, на которой красными иностранными буквами было написано что-то непонятное Птице. На витрине улыбчивый разрисованный клоун держал в руках камеру с ослепительной вспышкой, на фоне которой шёл перечень предоставляемых услуг: обработка плёнок, печать фотографий, цифровые фото и моментальная фотография со снимками в течение пяти минут. Что такое цифровая фотография Птица не знала и хотела спросить Макса, но тут ей на глаза попался большой чёрный плюшевый кот из отдела игрушек. Морда у котяры была настолько хитрой и симпатичной, что Лина моментально забыла и о своих вопросах, и обо всём остальном.
Поднявшись на второй этаж, где находились междугородные кассы, они подошли к небольшой очереди у одного из окошек, где продавали билеты на нужное им направление, и через десять минут Макс получил на руки продолговатую бумажку, заполненную цифрами и малопонятными сокращениями.
— Ну, вот, — сказал он, протягивая билет Птице. — Отправление в десять сорок пять. Ещё полчаса. Куда пойдём?
— Давай погуляем, — предложила Лина.
— Давай, — согласился Макс.
Они стали спускаться по лестнице в зал ожидания, когда Птице опять попалась на глаза жёлтая вывеска с красными буквами, и её осенила мысль, которая была столь удачной, сколь и неожиданной.
Лина ни разу в жизни не делала подарков. Никогда и никому. Раньше подобное показалось бы ей глупым и противоестественным. Но, сейчас она поняла, что должна сделать именно это. Нельзя расставаться просто так, нужно что-нибудь оставить на память. Они ведь больше никогда не увидятся, а так Лазарев будет вспоминать о ней всегда, увидев её изображение. Что может быть лучше памятной фотографии…? Только сам человек.
Поэтому, когда они спустились вниз, Птица повернулась к Максу и решительно сказала:
— Ты иди. Я тебя сейчас догоню.
— Хорошо, — кивнул Макс. Он простодушно подумал, что девочке срочно потребовалось в дамскую комнату, и предложил:
— Давай я подержу рюкзак.
— Не надо, — заявила Птица, подталкивая его к выходу на платформы. — Иди.
Она махнула ему, прогоняя, подождала, пока спина Лазарева не скрылась в плотном потоке людей, и лишь тогда направилась к двери под весёлой жёлтой вывеской.
Из всего перечня услуг, предлагаемых ателье, её сейчас интересовала только одна: «моментальные фото за 5 минут». На ходу Птица расстегнула кармашек рюкзака, доставая деньги.
Внутри, за белой дверью с затянутым жалюзи стеклом, оказалась сидевшая за компьютером девушка с неправдоподобно красными волосами и густым макияжем, из-за которого её лицо напоминало карнавальную маску.
