Мне такой разговор показался достаточно странным. Я долго потом думал и анализировал, почему этот человек выдал такую информацию, какую цель он имеет, может, это провокация. Я долго думал, говорить ли Петрухе об этом, и все же решил сказать.
Петр промолчал, видимо, оценивая полученную информацию, и попросил меня прийти через несколько дней. А когда я пришел, сказал:
— Да, пожалуй, торопиться не будем. Отложим вопрос об освобождении на некоторое время. А там мои пацаны пробьют ситуацию.
Так и решили.
Вскоре Петр Козлов был переведен из Бутырки в следственный изолятор «Матросская тишина», где был помещен в специальный отсек — больничку.
Через некоторое время суд освободил Петра Козлова из-под стражи. Потом, когда он вышел на свободу, я думал, что произойдет обычная история. Ведь обычно клиенты забывают про своих адвокатов. Не секрет, что к адвокатам, как и к врачам, люди обращаются только в период несчастья.
И я был очень удивлен, когда в моей консультации раздался телефонный звонок. Мне звонил Петр Козлов и просил о встрече. На следующий день мы с ним встретились в одном из уютных кафе.
Петр подъехал на шикарном «шестисотом» «Мерседесе». В кафе, помимо него, вошли еще двое охранников, а какие-то люди остались сидеть в машине. Петр был в элегантном темном костюме, в темной рубашке.
Я удивился, насколько люди меняются после выхода на свободу, то есть от того серого, незаметного человечка, которого я видел в Бутырке, не осталось и следа. Он был аккуратно выбрит, с хорошей прической, весел и свеж. Вместе с Петрухой на встречу приехал и его крестник — Гурам Баланов.
Основная тема нашей беседы была именно консультация по вопросам бизнеса, точнее, нефтебизнеса. Они разработали новый проект, который хотели осуществить. Но возникли некоторые вопросы, которые они хотели бы со мной обсудить.
Мы долго разговаривали. Из нашего общения я понял, что Баланов действительно был коронован лично Петрухой и он являлся его опекуном. Хотя какой может быть опекун у вора в законе? Конечно, это только условное название. Но тем не менее Баланов к Петрухе относился уважительно.
Тогда я еще не знал, что через несколько месяцев оба они погибнут — один естественной смертью, другой будет застрелен.
После этой встречи они ко мне не обращались, и я совсем уже стал забывать об этом, как в сентябре 1997 года, отдыхая в подмосковном пансионате в районе Звенигорода, совершенно случайно узнал, что в воскресенье в результате дорожно-транспортного происшествия разбился насмерть Петр Козлов — Петруха.
Я долго думал, идти на похороны или нет. Обычно не принято, чтобы адвокаты ходили на похороны своих клиентов. Но учитывая то, что похороны проходили буквально в нескольких километрах от моего пансионата, я все же решился на это.
Я набрал телефон Петра, и ответил мужской голос — вероятно, это был кто-то из его помощников. Я представился, спросил, когда можно приехать проститься с Петром. Мне ответили:
— Приезжайте завтра в Успенский собор, часов в двенадцать. А похороны будут на городском кладбище Звенигорода.
Около двенадцати я был в Успенском соборе. Он представлял собой типичную подмосковную церквушку. Меня поразило обилие людей и машин для такой сравнительно небольшой церкви. Провожать вора в законе в последний путь приехало больше сотни человек. Двор собора был заполнен практически полностью. Недалеко, на небольшой улочке, стояло бесчисленное множество автомобилей самых разных марок — в основном джипы, «Мерседесы», много других иномарок.
Вскоре я обратил внимание, что возле церкви находилось много братвы, особенно из Петиной бригады, одинцовской и кунцевской группировок. Конечно, похороны Петра Козлова значительно уступали похоронам, скажем, Отари, которые проходили в Москве, но они тоже были довольно пышными.
Мне было хорошо известно, что процедура похорон также является одной из традиций воровского мира — хоронить вора в законе с большими почестями. Вероятно, в этом был какой-то то ли идеологический, то ли христианский смысл, но практически любые похороны того или иного уголовного авторитета всегда были достаточно помпезным явлением.
Другой традицией было участие в похоронной процессии работников правоохранительных органов, оперативников. Их, переодетых в гражданское, без труда можно было вычислить в разношерстной толпе. Непонятно только, какую функцию они выполняли — то ли наблюдали за общественным порядком, то ли собирали информацию в криминальное досье. Но тем не менее порядок на похоронах Петра Козлова поддерживался на достаточно высоком уровне. И этот порядок обеспечивали не работники милиции, а друзья Петрухи.
Когда я подошел к Успенскому собору, в церковь практически войти было невозможно. Вскоре я заметил подходящую к церквушке небольшую группу людей. Среди них я узнал Гурама Баланова. Я как-то непроизвольно махнул рукой, он меня заметил. Мы поздоровались.
Перед тем как войти в церковь, я спросил его:
— Гурам, скажи, как же погиб Петруха?
Я хотел было рассказать ему о разговоре, который состоялся у меня с неизвестным человеком, о возможном покушении на Петра, но потом передумал. Гурам, опустив голову, сказал:
— Очень просто погиб — трагически. В воскресенье, в нескольких километрах от Звенигорода, на мосту через Москву-реку. Он мчался на бешеной скорости на своем «мерине», решил обогнать ехавшую впереди машину, выскочил на встречную полосу, а там — «КамАЗ». Произошло столкновение. Удар был настолько сильный, что «Мерседес» несколько раз перевернулся и отлетел в сторону. Петя и его подруга скончались на месте, а два охранника, сидевшие сзади, получили тяжелые травмы. Сейчас они в больнице.
Отпевание кончилось. Все направились к выходу, на городское кладбище, где уже была приготовлена могила. Гурам спросил меня, поеду ли я на поминки в один из ресторанов. Я посчитал, что присутствовать на поминках мне ни к чему, и сказал, что я свой долг выполнил, да и я сейчас отдыхаю, меня семья ждет. На прощание мы пожали друг другу руки, Гурам дал мне новый номер своего мобильного телефона и сказал:
— Звони, если что.
— Хорошо, — ответил я.
Через полтора месяца и Гурам погибает. Я прочел в газете «Коммерсантъ», что в конце октября, в выходные дни, в городе Орске Оренбургской области хоронили влиятельного вора в законе Гурама Баланова. В траурной церемонии участвовало более 400 съехавшихся со всей России криминальных авторитетов.
Гибель Гурама была связана с борьбой за право контроля над местными нефтеперерабатывающими предприятиями «Орскнефтьторгсинтез». Смерть Баланова была типичной для любого вора в законе или авторитета. Он был застрелен 20 октября 1997 года. Вечер того дня он коротал в компании своих подруг в баре «Пингвин». Среди веселья в бар неожиданно вошли двое мрачных личностей с пистолетами в руках и молча расстреляли Гурама. Четыре пули попали ему в голову и спину. Выбегая из бара, преступники смертельно ранили и его владельца, Олега Рахматулина, который, как говорят, проявил «излишнее любопытство».
