– Входите, дверь открыта – сказала она. – Но Рунич бестолково улыбался, продолжая топтаться у парадного. Потом до него дошло, что с ним говорят по-английски. Как звучит фраза «открыто и можно войти» он помнил. В институте Рунич учил английский. Нерешительно взявшись за ручку, толкнул дверь.
В холле его встретила та самая красавица, что высовывалась в окно.
– Я не понимаю по-русски. – Сообщила она вместо приветствия, и снова обворожительно улыбнулась. Женя стал мучительно рыться в своем давно забытом словарном запасе. И наконец подобрал нужную фразу:
– Я бы хотел повидать мистера Голенева.
Блондинка комично сморщила носик и развела руками:
– Мистер Голенев где-то в сити. Я могу пока приготовить вам чай.
Рунич не сразу сообразил, что ему сказали. И не потому, что не понял текст. Он мучительно думал, где в этой дыре может быть сити. И чтобы не затягивать неловкую паузу, представился:
– Евгений.
– Кристина. – Ответила девушка и протянула ему прелестную ручку. Женя протянул свою и едва не поморщился от боли. Красотка хватку имела железную. Его усадили за стол в просторной кухне, выложили перед ним сыр, ветчину и масло, налили чашку горячего чая и оставили в одиночестве. Он успел управиться с двумя бутербродами, поскольку за долгую дорогу скопил изрядный аппетит, и выпить чашку чая, перед тем как ему помешали.
– Здравствуйте. – Услышал он сзади себя, обернулся и увидел не менее прелестную брюнетку. От неожиданности не сообразил, что с ним поздоровались на родном языке и ответил по-английски.
– Хэлло!
– Вы тоже по-русски говорить не умеете? – Улыбнулась брюнетка.
– Нет, что вы? Я просто…
– По инерции – Договорила за него девушка: – Меня зовут Нино, а вас, я слышала Евгений. Будем знакомы – и тоже протянула руку. Рунич ее с опаской пожал, но боли не почувствовал.
– Я бы хотел бы повидать Олега Николаевича. – Повторил журналист.
– Он где-то в городе. Но я ему сейчас позвоню. – Нино вынула из кармана мобильный и, через минуту, передала Руничу трубку.
– Здравствуйте, Олег Николаевич. Я приехал из Москвы взять у вас интервью. Я редактор газеты «Бульварное Кольцо» может быть, вы про нас слышали?
О «Бульварном кольце» Голенев не слышал. Газеты он читал редко, и то больше в последнее время из-за Мити. И именно новая должность сына не позволила ему отнестись к приезду москвича с той неприязнью, которую он испытывал по жизни к представителям прессы.
– Вас наши девушки нормально приняли?
– Не то слово! Я даже не ожидал. – Вполне искренне ответил Рунич.
– Вот и прекрасно. Минут через двадцать я к вашим услугам.
Вернув телефон Нино, Женя засомневался, как сможет Голенев так быстро вернуться из «сити» но, вспомнив время, затраченное на дорогу от вокзала, успокоился:
– До чего же вы здесь счастливые люди. – Проговорил москвич и тяжело вздохнул – Ну, положим, я тут гостья, а Кристина только обживается, но чем вызвано ваше замечание, мне любопытно.
– Вы еще спрашивайте!? Ни пробок, ни очередей! В загородную виллу из города можно добраться за десять минут! Если и есть на земле Рай, то он здесь.
– Я знаю, Москва очень тяжелый город. – Согласилась девушка. Руничу она понравилась, и чтобы не терять драгоценного времени, журналист предложил:
– Пока господина Голенева нет, может быть вы расскажите мне, откуда взялась это прелестная голубоглазая миссис, и откуда приехала другая прекрасная гостья этого дома, что я имею честь лицезреть перед собой?
Нино рассмеялась. Ей нравилось, когда собеседник красноречив. И она в общих чертах пояснила москвичу причины появления в доме афганца Кристины и себя.
– О Бог всего живого. Это же целый сериал. Материала хватит на месяц! И какого материала. – Воскликнул Рунич и глаза у него загорелись огнем профессионального папараци.
– И что же это за материал? – Насторожилась Нино.
– Вы еще спрашивайте!? Мэр города женится на рыбачке с далекого английского острова. Это же роман века! Представляете, при потоке негатива, что идет на наших читателей плотным валом, такое, как глоток свежего воздуха!
– Сначала поговорите с Олегом Николаевичем. Если он не будет возражать, я помогу вам сделать интервью с Кристиной. – Улыбнулась Нино, проникаясь азартом московского журналиста. Будучи филологом и являясь Руничу почти коллегой, молодая грузинка его восторг понимала.
– Я ваш вечный должник! – Воскликнул Женя, распаляясь все больше. От переизбытка чувств он схватив ручку Нино и с жаром ее поцеловал.
Голенев оказался точен. Ровно через двадцать минут он вошел в дом и предстал перед гостем:
– Вообще-то я интервью никогда не давал. Но раз вы приехали издалека, спрашивайте. Постараюсь ответить на ваши вопросы.
Почувствовав холодок в голосе бывшего афганца, Рунич сделал выпад первым:
– Олег Николаевич, ведь моя газета не так давно горела. И подожгли ее люди Ибрагима Казиева. А бывшего редактора они попросту убили. Ваш покорный слуга сам чудом остался жив. Думаю, и я мог бы рассказать вам не мало интересного.
Голенев с любопытством оглядел москвича и улыбнулся. Улыбался Олег редко и улыбка его чрезвычайно меняла. Рунич понял, что выстрелил в цель:
– Обещаю никакой дури в номер не сливать. И перед публикацией материал покажу вам.
– Давайте сначала поужинаем, а потом и поговорим. Идет?
Пока девушки накрыли на стол, в доме появились еще две прекрасные женщины. Ира произвела на москвича необычайное впечатление, а Елена Ивановна, хоть и была много старше, тоже сохранила женскую привлекательность и обаяние в полной мере. В обществе красавиц москвич совершенно растаял и даже забыл о том, что приехал сюда зарабатывать деньги и поднимать тираж своей газеты. Он делал дамам и девушкам комплименты, рассказывал байки о своей работе и, как говорится, был в ударе. Особенно когда с работы из мэрии вернулись молодые мужчины и уединились с Олегом, оставив гостя развлекать дам. Женя был не отразим. В результате его оставили ночевать, а перед сном Голенев ответил на вопросы столичного журналиста и выслушал много интересного. Рунич открыл бывшему афганцу, как Мака Соловьева с бандитом Казиевым готовились его уничтожить. А история о смертельно больной матери Соловьевой, которую Рунич обнаружил на Казанском вокзале, а выяснив, что женщину обворовали, приютил на ночь и лично отвез в Онкологический Центр, тронула Олега до глубины души. Все давно отправились спать, а они и не думали расходиться. Рунич умел слушать, а Голенев очень редко пускался в откровения. Если бы ему день назад кто-то сказал, что он, капитан Олег Голенев, бывший боевой офицер, прошедший все круги ада Афгана, способен на такое, он бы только усмехнулся и вычеркнул этого человека из списков своих знакомых навсегда.
