— Ваше величество, но мы все согласились, что нельзя отвлекать армию от войск Эриха…
— У князя есть свои отряды. Мы сочли необходимым дополнить их отрядом Конрона Пентарского и выделить пятьдесят человек гвардии. Но если вы согласны с такими силами восстановить порядок в мятежной провинции…
Граф слегка побледнел.
— Но это самоубийство…
— То есть вы против предложений князя, но своих предложений у вас нет? Мы поняли, граф, вернитесь на место.
Мужчина на миг замер, но вынужден был выполнить приказ — король явно находился не в том настроении, чтобы спорить.
— Я полагаю, что король принял решение! — вдруг выступил вперед граф Танзани. — Как верные вассалы короля, мы должны принять его волю.
Володя хотел уже благодарно кивнуть, но герцог докончил:
— Новый герцог Торенды либо справится, либо нет. Если не справится, он не будет больше герцогом.
Оптимистично. Володя покосился на Артона. Тот сидел слегка бледный, но с решительным выражением лица. Хм… а, похоже, он побаивается этого графа.
— Герцог Торенды, займите место, полагающееся вам по праву!
Тотчас к Вольдемару подскочил разряженный господин и с поклоном показал на свободное место среди высшей знати королевства. И место это было как раз около графа Танзани. Все время, пока длилась церемония, Володя искоса посматривал на него, но тот даже голову не повернул, продолжая смотреть прямо перед собой. Ни слова, ни лишнего жеста. Сейчас он больше всего походил на орла, готового броситься на жертву.
— А что вообще за человек этот граф Танзани? — поинтересовался Володя у герцога Алазорского после того, как официальная часть закончилась и все разбрелись по замку.
— Я тебе о нем уже говорил — командир королевской гвардии, служил еще отцу Артона. Лучше держаться от него подальше. Если ты не предашь короля, то вряд ли он станет твоим врагом, но все же.
— Очень странная личность… Кстати, а почему здесь столько знати собралось? Разве не война идет?
— У Эриха сейчас, после поражения под Тортоном, большие проблемы с резервами. К тому же он застрял около городов, на осаду которых и тратит все силы. У нас, собственно, такие же проблемы, вот и разослали гонцов для сбора новых солдат. Пока же все, от кого зависит ведение войны, собрались здесь для выработки общего плана кампании. Ну и попутно около столицы происходит сбор резервов. Кстати, скоро должны прибыть первые отряды. Твои когда будут?
— Сообщили, что почти готовы и выйдут через три дня… значит, через шесть дней будут тут.
— Тогда на твоем месте я бы озаботился местом возле города. Скоро здесь не протолкнуться будет от солдат.
— Место? Э-э… А как его выбрать?
— Попроси короля поскорее выделить тебе гвардейцев, и пусть они займут место для лагеря. А пока отдыхай. Сегодня у тебя был трудный день.
Легко сказать, отдыхай. Кто бы еще дал отдохнуть. После сегодняшнего королевского выступления столько желающих нашлось с ним поговорить… Основная масса хотела просто оценить нового герцога и понять, чего от него ждать. Были и такие, кто хотел чего-то добиться от него, вытащить какие-то обещания. Но граф Танзани так и не подошел.
Только ближе к вечеру Володе удалось вырваться с организованного в его честь праздника, и то только потому, что большинство уже уверенно обосновалось под столом. Верный своей привычке, Володя пил очень мало, и только сильно разведенное водой вино, благодаря чему и сохранил ясность рассудка. Уже у двери его перехватил Эндон, точнее, столкнулся с ним, когда князь выходил из зала.
— А-а-а… наш князь чужеземный… Думаешь, втерся в доверие к королю и уже на коне? — Эндон ухватил его за доспехи, которые Володя так и не снял за отсутствием времени — не было возможности вырваться из толпы даже на минуту. — И не надейся, что тебе и дальше удастся водить всех за нос!
— Водить за нос? Господин Эндон, водить за нос можно того, кто позволяет себя водить. Я предпочитаю говорить делами.
— Делами? — Оруженосец криво усмехнулся. — Ну, посмотрим на твои дела, когда мятежник погонит тебя плеткой до столицы.
Володя пожал плечами и сделал шаг, чтобы уйти, но передумал.
— На твоем месте я бы так этого не желал. Если мятежник погонит меня до столицы, кто помешает ему в эту столицу войти? Подумай тогда над своей судьбой, если судьба королевства не тревожит.
Эндон открыл рот… закрыл… снова открыл…
— А ты думаешь, что сможешь победить мятежника?
— Думаю, не думаю… Кого волнуют мои мысли?
— Ага, дела должны говорить?
— Милорд в Тортоне доказал, что его дела могут за него говорить, — вдруг раздался рядом холодный как лед голос.
Эндон, услышав его, вжал голову в плечи, сразу растеряв всю важность и даже разом протрезвев.
— Простите, ваша милость, я не хотел никого оскорбить и не знаю ничего про Тортон.
— Ты легко оскорбляешь людей, ничего о них не узнав. Однажды ты попытаешься прыгнуть выше головы и лишишься ее. Сейчас ты очень близок к этому — оскорбляя герцога королевства.
— Да, ваша милость… — Эндон торопливо прошмыгнул мимо.
Володя развернулся к говорившему:
— Наконец-то мы с вами встретились, граф. Раньше вы избегали говорить со мной.
— Не избегал, милорд. Просто мне не о чем было с вами говорить.
— А сейчас есть? И значит, это ваши люди выспрашивали обо мне в Тортоне?
Брови графа Танзани вскинулись домиком, потом сошлись у переносицы в задумчивости, но туг же разгладились и вернулись на место. Подвижное и выразительное лицо, но взгляд… мурашки по коже от него.
— Значит, вам донесли об этих расспросах. Очень интересно. А вы странный человек — появились неизвестно откуда, сразу влезли в конфликт и сумели выиграть в безнадежной битве. Я буду присматривать за вами, ваше сиятельство.
Граф поклонился и неторопливо прошагал мимо.
На следующее утро Володя проснулся с тяжелой головой и в скверном настроении. Прибывший с утра посланец от короля с сообщением, что после обеда новый герцог приглашен на военный совет, настроение ничуть не улучшил. Чтобы хоть как-то развеяться, Володя поспешно оделся, накинул свою неизменную накидку и отправился прогуляться на стену замка. Здесь ему всегда нравилось — высоко, свежий утренний ветер обдувает, трепля волосы и играя полами накидки. Володя в таких случаях откидывал голову назад, подставляя лицо лучам солнца. Прикрыв глаза, он представлял себя на высокой скале у моря, у подножия могучие волны разбиваются о скалы, вздымаются и опадают…
— Простите, милорд…
— Какого… — едва не взвыл вслух Володя, но сдержался и резко обернулся… и тут же склонился в поклоне. — Ваше величество, простите, задумался немного, не заметил вашего присутствия.
