– Замечательно, – говорит Верховный Жрец.
Я слышу, как они возятся с замком шкафа. Мы с Фэном задергиваем перед собой мантии и вжимаемся в заднюю стенку, но я боюсь, что этого недостаточно. Заметят они нас или нет?
– Это только временное решение проблемы, – предупреждает незнакомый голос.
Невио смеется в ответ. Судя по звуку, он стоит дальше от шкафа. Одна из летучих мышей взвизгивает. Я слышу, как открывается клетка. Что он там делает?
– Знаю, – говорит Невио. – Единственное, что от вас требуется, – это дать мне достаточно времени, чтобы я смог говорить. А потом мы пришлем сюда кого-нибудь, кто от него избавится.
– И куда же мы его денем? – спрашивает второй человек.
– Утопим в океане, – отвечает ему Невио. – По-моему, самый подходящий для него вариант. Кажется, этот тип был просто очарован его мерзостями.
Спутник Невио, хмыкнув, замечает:
– Все прошло очень гладко.
– Да, – соглашается Невио. – Но мне хотелось бы знать, что он делал там, у воды?
– На этот счет можете не беспокоиться, – заверяет его собеседник. – Все обстояло именно так, как вы и сказали. Он и впрямь был очарован океаном. Постоянно бродил по берегу, собирал ракушки и любовался на волны.
Ключ поворачивается в замке, и дверцы шкафа открываются.
Я задерживаю дыхание. Фэн притих, насколько он на это способен, а я возношу молитвы маме и богам, чтобы он не начал кашлять прямо в эту минуту.
А потом я перестаю молиться и стараюсь не закричать, потому что в шкаф вталкивают какое-то обмякшее тяжелое тело. Это тело мертвого человека, оно оказывается прямо перед нами. Затем дверцы шкафа закрываются, их снова запирают. Труп лежит чуть ли не на мне, и я точно знаю, кто это. Я видела его лицо в тот момент, когда открывали шкаф.
Чиро.
– И эту тварь тоже заодно с ним утопим, – говорит Невио.
Дверца шкафа снова открывается, и внутрь забрасывают что-то еще. Еще одно тело, в этот раз маленькое, но такое же бездыханное, как и труп Чиро.
Летучая мышь.
До чего же здесь темно. Едва услышав, что Невио и его спутник покинули кладовую, я как можно быстрее карабкаюсь к дверце шкафа, нащупываю внутренний замок, поворачиваю его и распахиваю дверцу. Летучие мыши дружно таращат на меня испуганные глаза.
– Мне так жаль, – говорю я им и Чиро. – Простите меня, пожалуйста.
Я должна была рассказать Верховному Жрецу верхнего мира о том, кто такой Невио. Я должна была довериться Чиро, но я этого не сделала, и теперь он мертв. А ведь он столько сделал, чтобы помочь нам.
Это я виновата в его смерти.
– Рио, – говорит Фэн. – Успокойся, все нормально.
Я трясу головой:
– И это ты называешь нормально?
Я смотрю на Чиро, на его спутанные волосы и несчастное мертвое лицо. Потом я кладу ладонь ему на грудь, но он не дышит, и сердце его не бьется. Ран я вроде бы не вижу, но жизни в нем больше нет, а тело его безвольное и нелепое, как у сломанной куклы. Они убили его, как и нашу маму. Интересно, на этот раз Невио сам выступил в роли отравителя или он снова нашел исполнителя?
– Все нормально, – повторяет Фэн и стягивает маску, чтобы можно было говорить глаза в глаза. – Я имею в виду, что Тру и Бэй отправились Вниз. Ты слышала, что говорил Невио? Он не знает, что Верховный Жрец делал на берегу. Наверняка Чиро успел помочь Бэй и Тру пробраться на транспорт. Понимаешь? Невио не видел их. Он видел только одного Чиро. Так что у нас пока еще есть шанс. Ты не должна отказываться от своего плана.
Чиро мертв.
Сирены мертвы.
Майра мертва, и моя мама тоже.
Мы все умрем.
Как может Фэн спокойно рассуждать и говорить, что все нормально?
А потом я вспоминаю: он ведь тоже умирает. Он умирает уже не один месяц.
Но Бэй и Тру – они должны жить. Я все должна сделать для этого. И если уж на то пошло, я тоже очень хочу жить.
Майра сказала, что я пойму, когда придет время.
И это время пришло.
Я должна войти в храм и заговорить.
Я закрываю Чиро глаза. Фэн хочет помочь мне, но я отказываюсь: я должна сделать это сама. Вставая, я дотрагиваюсь до клетки с летучими мышами.
– Ты прав, – говорю я Фэну.
Он тоже встает.
– Я пойду с тобой. Ты не должна оставаться одна.
– А я и не буду одна.
Я чувствую, что Бэй будет со мной. И мама тоже. И ее сестра, наша тетя.
А еще я хочу, чтобы Фэн кое-что сделал.
– Пожалуйста, – прошу я его, – отпусти их. Так будет лучше.
Выражение его лица меняется, мне даже сначала кажется, что он вот-вот сломается.
– Не могу, – говорит он.
Я понимаю: Фэн подумал, будто я имею в виду Бэй и Тру. Я тоже не собираюсь их отпускать.
– Летучих мышей, – уточняю я и показываю на клетку. – Ты можешь найти способ выпустить их на свободу?
Фэн кивает. Я чувствую огромное облегчение. Летучие мыши не созданы для того, чтобы сидеть в клетке. Им нужна свобода. Мой голос будет звучать лучше, если они окажутся на воле.
– Спасибо, – говорю я Фэну. – До встречи.
А потом, перед тем как выскользнуть из кладовой в коридор храма, я на прощание легонько прикасаюсь к его плечу. Пусть я не Бэй, а он не Тру, но мы при этом прекрасно понимаем друг друга. И я сделаю все, что смогу, чтобы спасти то, что еще можно спасти.
Глава 29
Вдоль стен коридора стоят жрецы и стражники. Их много, а я одна. Но я помню, что делала в таких случаях Майра, в шлюзах и на маленьком острове.
– Вы не видите меня, – говорю я, пока иду между ними по коридору.
Коридор узкий, наши мантии почти касаются друг друга, их лица так близко, что я могу различить цвет глаз каждого.
Но они меня не видят.
Это такое странное ощущение, когда ты идешь среди людей из мира Наверху, а они смотрят мимо тебя или сквозь тебя. Нечто похожее я испытывала, когда я говорила Внизу, не используя свой настоящий голос.
Храм полон прихожан. Невио стоит за кафедрой. Где же сирены? Чиро сказал, что Совет планирует выставить их тела в храме на всеобщее обозрение. А потом я вижу в боковых приделах черные ящики, и сердце у меня сжимается от дурного предчувствия. Вчера вечером этих ящиков там не было.
Пересчитываю ящики. Двадцать семь.
Я отхожу в сторону и надеваю на голову капюшон своей коричневой мантии. Народу в храме много, люди стоят и в приделах, и в нефе. Если я буду держаться подальше от центрального придела и двигаться медленно, меня могут и не заметить. Мне не хочется снова использовать свой настоящий голос, но я должна увидеть тела сирен. Я должна знать наверняка.
