Я укладываю затылок на подголовник, закрываю глаза и мысленно прорабатываю план действий:
«В Дубки лучше нам добираться не привычной дорогой, а другой. Выбрать малопроезжие пустынные улочки. Там будет проще определить слежку. Пожалуй, так я и сделаю. Сегодня мне необходимо провести несколько спокойных часов с Катей. А после я займусь выяснением личности снайпера».
Правая передняя дверца открывается.
– Привет! – слышится голос Екатерины.
– Здравствуй. – Она садится рядом, целует меня в щеку и сразу признается: – Ты меня озадачил. Что случилось?
– Пока ничего, – отвечаю я. – Просто очень захотел тебя увидеть. Кстати, у меня предложение. Давай оставим твою машину здесь и поедем в Дубки на моей.
– Согласна, если ты завтра подвезешь меня до работы.
– Не проблема.
Я запускаю двигатель и еду новым, только что определенным маршрутом.
– Мне кажется, ты что-то скрываешь, – говорит женщина и едва заметно покусывает губы. – Или я ошибаюсь?..
– Катя, ты умный человек и редко ошибаешься.
Она глядит на меня и терпеливо ждет.
Я не планировал начинать разговор в салоне автомобиля. Но если женщина просит, то…
Свою машину я осматриваю каждый раз, после того как она ночует не в гараже, а у подъезда дома. Что поделаешь – специфика работы обязывает меня быть сверхосторожным. Сегодняшний осмотр был особенно тщательным, тем не менее взрывных и подслушивающих устройств я не нашел.
Раз так, то почему бы сразу не перейти к серьезному разговору?
Глава 8. Петровск – Москва – Петровск
Я удачно покинул борт «Брудершафта», ощутил все прелести ночного сентябрьского купания и осторожно всплыл на поверхность. Там крутанулся на триста шестьдесят градусов, огляделся.
Нет, моего прыжка никто не заметил. Я подплыл поближе к борту и начал размеренно работать руками и ногами, как когда-то учил в секретной спецшколе инструктор, международный мастер по подводному плаванию.
– Запомните! – говорил он, прогуливаясь по бортику бассейна, и эхо многократно повторяло звучные гласные. – Бешеная частота движений нужна лишь в одном случае – когда вам требуется максимальная скорость перемещения в воде. А для того чтобы преодолеть приличную дистанцию, следует экономно расходовать энергию.
– А если просто понадобится долго торчать под водой? Например, скрываться от преследования. Как поступить тогда? – спросил кто-то из нас, курсантов.
Ответ опытного мастера последовал немедленно:
– Тогда лучше не двигаться вообще, это идеальный вариант. Зацепитесь за якорную цепь, за растительность, за какой-нибудь булыжник или хлам, лежащий на дне водоема. Ухватитесь и замрите. Любая работа мышц сжигает кислород, а под водой его запас у организма ограничен.
Я с благодарностью вспоминал инструктора, крупного мужчину с атлетическим торсом, и неторопливо плыл на небольшой глубине. Таким вот образом я преодолел метров двадцать, а потом вынужден был появиться на поверхности.
Баржа, сиявшая огнями, оказалась недалеко, будто я и не плыл от нее целых две минуты. На прогулочной палубе сохранялось спокойствие: ни суеты, ни криков. Значит, трупы Макеева и его телохранителей пока не обнаружены.
С десяток метров я проплыл по поверхности, прочищая легкие. Должен признать, что мне было тяжеловато. В одном кармане лежал пистолет, в другом – фотоаппарат. К тому же чертовски мешали туфли и пиджак от дорогого костюма. Они намокли, стесняли движения и тянули меня вниз.
Я переложил бумажник в задний карман брюк, освободился от обуви и пиджака. Оружие в дальнейшем могло мне пригодиться, а вот с фотоаппаратом можно было попрощаться. Я достал его и с легкой душой отпустил в свободное плавание.
Держаться на поверхности стало легче. Я отдышался, отдохнул, снова ушел на незначительную глубину и взял курс на противоположный берег.
Вторая передышка получилась такой же спокойной. Я, признаться, немного расслабился. А зря. Потому что вскоре все пошло наперекосяк.
Едва я появился на поверхности в третий раз, как в глаза мне ударил сноп света, шарящий по воде. Прожектор висел на носовой мачте плавучего ночного клуба и минуту назад был еще выключен. Это означало, что трупы найдены и телохранители Макеева предпринимают меры по обнаружению и поимке киллера.
Плохо дело. В душе я надеялся на некоторую фору – минут на десять или пятнадцать. Увы, мне ее не дали.
Я набрал в легкие побольше воздуха и исчез под водой.
По поверхности над моей головой с короткими интервалами проходил луч прожектора, и на глубине одного метра становилось светло как днем.
С четвертой передышкой я намеренно затянул, чтобы отплыть от «Брудершафта» как можно дальше. В глаза мне снова ударил яркий свет, из-за которого невозможно было разобрать, что происходило на берегу и на верхней палубе баржи. Мне было понятно лишь то, что меня сносит течением в сторону центра города.
«Ладно, ребята, сами напросились!» – подумал я и вытащил пистолет из кармана брюк.
Я хорошенько встряхнул его, чтобы вылить из ствола воду, прицелился и выстрелил.
Мимо. До цели далековато – метров сорок пять-пятьдесят.
Второй выстрел. Третий.
Женский визг. Прожектор вспыхнул красным светом и медленно погас.
Речная гладь вокруг меня погрузилась в спасительную темноту. Я облегченно вздохнул, но радость оказалось преждевременной. Спустя минуту к краю набережной одна за другой подъехали легковые машины, развернулись носом к реке и врубили дальний свет.
«Ну и черт с вами!» – решил я и опять набрал в легкие побольше воздуха.
Перед погружением мой слух уловил два коротких всплеска у борта баржи.
«Серьезно за меня взялись эти суки, – сокрушался я, размеренно работая конечностями. – Обкладывают со всех сторон! Несколько машин скоро окажутся на противоположном берегу. Другие встанут на ближайших мостах. Два человека пустились за мной вплавь. Дело осложняется!»
Река в этом месте была не особенно широкой, метров двести пятьдесят, максимум – триста. Лишь ближе к центру Петровска русло расширялось до полукилометра, а течение делилось надвое небольшим островом под названием Казачий.
До середины реки дальний свет автомобильных фар едва добивал. Он рассеивался, поглощался черной гладью, но слепил глаза, мешал определять дистанцию до преследователей, нагонявших меня. Им же этот самый свет, напротив, облегчал задачу.
По этой причине мне по-прежнему приходилось большую часть дистанции проходить под водой. Ныряя, я каждый раз корректировал направление, стараясь сбить с толку парочку пловцов.
И все же на речном «экваторе» мне стало ясно, что уйти от погони не удастся. То ли преследователи были посвежее, то ли я не успел восстановить форму после эпохи пристрастия к алкоголю.
