Через десять минут я изучил новое умение, а рубашка получила бонус +5 к Силе и свойство становиться персональной при одевании. Вот теперь можно и выдвигаться к алтарю! Подняв рубаху над собой, словно знамя, я двинулся к завывающей толпе, что виднелась впереди.
Народу и впрямь было много – навскидку здесь было человек сорок, но не все они стояли в очереди, некоторые разбрелись по округе и что-то писали на клочках бумаги, свитках и даже на манжетах. Сама же очередь больше походила на хор слепо-глухих под руководством дирижера-садиста: здесь не пели, а орали, причем каждый свое, невпопад, демонстрируя настолько полное отсутствие слуха, словно все они прошли особый кастинг.
Обычных прохожих вокруг не было видно, и даже уличные животные обходили это место стороной. Мои чувствительные уши активно протестовали против такого издевательства, так что пришлось заткнуть их кусочками ткани. Стало полегче.
– Куда прешь, мертвяк! – встал на моем пути громадный детина. На жреца, равно как и на храмового хранителя, похож он не был. Скорее всего, оплачиваемый наемник, типа вышибалы.
– Хозяина велел сюда таскать, на алтарь кидать и много дары давать! – дурашливо запричитал я, тыкая рубахой ему в лицо. – Сорок дней носить, не снимать, не стирать, чтобы хороший совсем магия стать, крепкий…
– Убери сваю рванину, дохляк! Здесь не рынок, а святилище, где только искусный мастер с помощью силы слова и музыки способен донести свою молитву до великого кир’Короса!
– Надо к веселый бог идти, унылый песня пой и заколдунство получай, – согласно кивнул я, давая понять, что в курсе, как оно все работает. Для убедительности снова ткнул ему рубахой в лицо.
– Ладно, проходи. Но учти – я слежу за тобой!
Встав в конец очереди, я приуныл – такими темпами скорее рубаха сама зачаруется, не выдержав издевательств мастеров над мелодией и рифмой. Хм. Так почему бы не совместить полезное с приятным? Осушив пузырек с зельем ремонта, я достал письменные принадлежности и замахал тряпкой:
– Сочиняю заклятья зачаровальные и молитвы рифмованные! Трехстишия в полцены, именные баллады и поэму пишу каллиграфическим почерком на гербовой бумаге! Походи, не скупись, покупай стихопись!
Сзади раздался смех. Оборачиваюсь: похоже, далеко не все в этой толпе были «неписями», и хохотал над моим рекламным слоганом какой-то игрок.
– Ну даешь, дохляк. Наконец-то хоть один интересный бот в игре появился, а то все как один, словно копи-пастой сделаны.
– Про мечи слагаю песни, что одна другой чудесней! Спеть могу и про доспехи, если вам куда не к спеху…
Уж не знаю, по каким параметрам ИскИны определяли качество и мелодичность молитв, заготовленных для Поющего Зачарователя, но мои нехитрые рифмы явно пришлись по вкусу «неписям», все как один бросились ко мне, предлагая кто золото, кто оружие, а кто обещая до отвала накормить свежей человечиной.
Зигмунд быстро смекнул, что к чему, и организовал вокруг живую стену из своих ребят.
– Проходи по одному и называй свою цену. Если мастера-поэта плата устроит, то будет тебе рифмованная молитва. Ну а если пожадничаешь – извини.
– Это же грабеж среди белого дня! – возмутился какой-то горшечник. – Куда ему столько? Яма поглубже да рубаха добротная, много ли надо упокойнику?
– Наш мастер изволит кушать только свежего мяса благородных господ с золотого блюда! – хохмил воин, но «неписи» принимали его слова за чистую монету и грозились позвать стражу.
Стража, впрочем, тоже была здесь, но обоих блюстителей порядка я знал, так что, получив заманчиво звякнувший кошель «за беспокойство», они отправились искать беспорядки в других, не столь благополучных и спокойных кварталах города.
– Меч стальной, каменьями украшенный. На что зачаровывать будете, любезный? – деловито принял Зиг очередное изделие.
– На удар без промаха, любезнейший.
– Хм. И что в плату предложите?
– Вот, отличный клинок! Почти такой же великолепный, как и тот, что вы держите в руках.
– Эх, меч-то у меня уже есть… То есть я хотел сказать, что мастеру-поэту оружие без надобности. Может, пару камушков выковыряешь из рукояти вот этого клинка?
– Нельзя! Никак нельзя! – побледнел не то кузнец, не то ювелир.
– Эй, Харвик, тебе меч нужен, или ты уже себе нашел?
– Я с прошлого инстанса отличный двуручник получил, так что уже не надо.
– Извини, любезный, но сегодня муза мастера-поэта не хочет сочинять песни во имя орудий убийства, – пожал плечами игрок. – Следующий!
– У меня тут вот… Шарф шелковый. А зачаровать хочу вот этот пояс, дочке в приданое на свадьбу.
– Бес, глянь, какой зелененький – тебе как раз под цвет лица. Берем?
– Годится…
– Давайте, проходите в тенек, любезнейший. Только мастера не отвлекайте, соблюдайте тишину.
– Мне трехстопным ямбом, пожалуйста, – пролепетал дедок.
Ишь ты, развелось специалистов на мою голову. Стихи «для народа» я писал уже третий час, и даже Зиг со своими ребятами помогали мне подбирать рифмы в особо тяжелых случаях. До сих пор вспоминаю рифму «горбатый» к слову «богатый» – а ведь мы тогда зачаровалку для княжеского плаща придумывали!
«Золотые два кольца,
Повенчают молодца
С распрекрасною девицей,
Что задумала жениться…»
Быстро набросал я на свитке и передал деду.
– Э-э-э… мы люди не такие богатые, так что кольца будут серебряные, – вернул тот бумажку.
– Любезнейший, ты свинью к борову ведешь или единственную дочку выдаешь замуж? – навис над ним Зигмунд. – Мог бы уж и раскошелиться, постараться.
– Так ведь пятеро дочек у меня, – попробовал возразить тот.
– А ты вообще еще что-нибудь умеешь делать, кроме как дочек стругать да мастера от работы отвлекать? Вот сейчас как зарифмует пару проклятий… Это ж тебе не абы кто, а живой мертвец, темный слуга болотного бога! Кстати, может, дочек твоих того… в лягушек обратить? Все дешевле, чем на кольца золотые разоряться…
И вот так мы развлекались уже второй час. То есть как развлекались… Каждый из пятерки сопровождающих получил что-то из даров, да и я прилично забил сумку всякими кинжалами, поясами и кольцами. Что-то для себя, что-то на продажу или на алтарь.
– Пора, – заявил вдруг Зиг, – скоро открытие храма, нам нужно минут за десять управиться.
Я поднялся с земли и отряхнулся. Ого! Да ко мне выстроилась очередь едва ли не вдвое больше, чем к самому святилищу! И как через эту толпу прикажете пробиваться?!
– А ну пропустите мастера-поэта! Он изволит просить вдохновения у великого кир’Короса! – рявкнул воин, решая таким нехитрым образом возникшую проблему. Да уж, неплохую команду подобрал Алекс, не только кулаками работать умеют.
