Теперь посерьезнел и Таши.
— А подробнее?
Основания для беспокойства у него были. Дело в том, что при листэрр некромантия была достаточно распространённым искусством. Но!
Люди к некромантии физически не способны. Человек — живой, некромантия — магия смерти, а сочетание таких противоположностей к хорошему результату не приводит. Человек, воспользовавшийся некромантией, платит за это быстро и дорого. Как арайо ношша, как Карисса Каршао, которая через пару лет дня не смогла бы прожить без жертвы….
Но естественно, убедить людей в том, что некромантия вредна, что нельзя и так далее… Люди вообще странные. Вот если ребенку говоришь «огонь горячий, не лезь, обожжешься», он обязательно полезет, обожжется, будет орать и еще обидится на родителей. А чего они?!
Люди тоже лезли в некромантию. Дохли, как мухи, но попыток не прекращали. И додумались до Черных Книг.
Делалась эта прелесть из специального пергамента (из человеческой кожи), писалась специальными чернилами (кровь и пепел сожженных жертв), и заносились в нее вовсе даже не детские стишки.
Вызовы демонов, призывы, жертвоприношения… люди — достаточно жестокие существа. Поэтому выглядело все так. Маг, желающий заняться некромантией, набирал себе учеников, заставлял их призывать и вызывать, фактически ставил на них опыты и относился как к белым мышам.
Подохнут?
Новых наберем!
И ведь набирали же…
Чего Таши никогда не мог понять, так это извечной человеческой страсти к халяве. Ну ладно, пусть приятно, когда все — и даром, и побольше, побольше, но кто умудрился втемяшить людям в дубовые головы, что магия — это та самая халява?!
Мало того — что некромантия это двойная халява! То есть ты получаешь, чего захотел, а расплачиваешься за этой чужой кровью и чужой болью…
Ну хоть бы какая логика присутствовала!
Ладно, дело сейчас было не в людской глупости, это проблема невыводимая и передающаяся через века и поколения. А вот книга…
Пергамент из живых людей (да — да, кожу рекомендовалось сдирать заживо), кровь, опять же, обряды своеобразные… люди, которые имеют дело с книгами, такие, как Таши, часто замечают, что эти свитки и сшивки обладают своим характером. Какие-то книги не продаются, какие-то теряются, уходя от владельцев, какие-то… и это — самые обычные и простенькие.
А что ждать от такой приятной рукописи, в которую маг вкладывал кусочек своей души, а то и не один маг? А ничего хорошего.
Рано или поздно Черные Книги обзаводились своим псевдоразумом, своими желаниями, своими учениками — и начиналось веселье.
Люди хотели… да они всегда чего-то хотят. Книга хотела крови. И естественно, два желания совпадали на определенном отрезке жизни. Стоит только внушить человеку, что свое он может получить через кровь, большую кровь и чужую кровь… ну и как? Думаете, ужаснется и остановится?
Да ни разу!
Зальет книгу кровью, накормит до отвала чужой болью, еще сильнее разовьет псевдоразум — и так до бесконечности.
Или пока книга не попадает в Храм… вот за что Таши уважал разных храмовников, так только за это. В случае нахождения Черной Книги хоши не разбирались, кто прав, а кто виноват. Они просто жгли. И книгу, и всех, кто хотя бы раз подержал ее в руках.
Жестоко?
Очень. Но выжигать деревни после морового поветрия тоже жестоко, а ведь никто не возражает. Зараза, она не разбирает, она ползет…
Забавно. В случае деревень не возражали крестьяне, возражали некроманты, которые справились бы с болезнью намного быстрее и качественнее. В случае книг не возражали некроманты, но возражали разные крестьяне, которых ужасала жестокость храма. Нельзя ж так, людей-то живых жечь!
А объяснить им, что любой, прикоснувшийся к Черной Книге уже обречен… разве что лично Четырехликий спустился бы, взял свою тотемную березу и пошел мозги вправлять по — простому. Болваны!
Фирт кашлянул, возвращая задумавшегося хозяина в реальность.
— Черная Книга, — вздохнул Таши. — Тогда понятно. Одержимость есть?
— Полагаю, что да. Но не всегда, точно.
— а где он ее хранит?
— Нигде. Не оставляет ни на минуту, с собой носит.
— вот как? А размер?
Фирт обрисовал в воздухе нечто, похожее на толстенький томик, размером с ладонь. Таши кивнул в задумчивости.
— значит, небольшая.
Впрочем, размер тут не имел значения. Черной Книгой не обязательно лупить по голове коня, с целью его оглоушить. Она сама по себе оружие и очень неплохое. Псевдоразум, живущий на страницах из человеческой кожи, вполне мог иногда подменять собой сознание носителя, и чем дольше человек, простите за тавтологию, носил при себе книгу, тем…
А ведь это и мог увидеть Шаруль.
Свечение глаз могло возникнуть, как побочное явление одержимости.
А вот что делать некроманту?
Хотя вопрос странный. Конечная цель ясна. Узнать, что случилось с отцом, оторвать голову Фирану, уничтожить книгу, не попасться при этом в лапы хоши…
Что — ясно. Как?! Вот в чем вопрос…
Таши кивнул призраку.
— Он ее читал, что-то еще?
— Нет. Но готовил нечто вроде сбруи или петли…
— Кожа, которую он наверняка смазал кровью? С серебряными бляшками?
— Хозяин, может не будем туда соваться?
Таши вздохнул. Поглядел на призрака.
— Фирт, гадюку лучше давить, когда она маленькая. Если дать этой твари вырасти…
— Хозяин, мне кажется, что там уже полноценный змеехвост.
Таши покачал головой.
— Не думаю. После некоторых ритуалов, Фиран, конечно, мог вырасти, но если бы он проводил их здесь, его давно бы хоши сцапали…
— Да неужели? — ехидство у призрака было не только прижизненное, но и посмертное. — Если посмотреть, сколько ты грязи выгреб, так тут у хоши под носом можно полгорода перерезать — и не почешутся, пока на внутренностях не поскользнутся.
Таши фыркнул.
— Не забывай, мы тут близко к Разлому. Здесь некроэманаций — хоть ложкой ешь.
— И идиотов тоже. Хозяин, давай погрузим всех, кто тебе важен, на повозки и свалим отсюда? Хотя бы и в Къянти? Там тепло, солнышко…
— Фирт…
— понял. Уже лечу приглядывать дальше. Ты поосторожнее, хозяин. Мне еще на тот свет не хочется…
Таши выпроводил призрака и задумался.
Как и на ёлку влезть и рыбку съесть? Вопрос….
* * *
— Хоши, мне нужна твоя помощь.
— В чем?
— У тебя есть пара людей, которых не жалко? Выживут — хорошо, подохнут — тоже неплохо?
