– Не то слово! Главное, это так неожиданно! – Света
там, около своего телефона, казалось, тихонько всхлипнула. – Они из
Заречной части, так что и от места были в полном восторге, и от самой квартиры.
Как моя агентша говорит, заметно было повышенное слюноотделение.
Алена, не переставая молчаливо, но сочувственно кивать,
подтянула к себе блокнот, карандаш и быстренько записала последнюю фразу.
– Главное дело, – насморочным голосом продолжала
Света, – они рассердились, что я так долго квартиру ищу. А прошло всего
десять дней с тех пор, как они мою посмотрели. И я уже нашла вариант! И моя
агентша им позвонила, а они… Знаешь, у меня такое впечатление, что тут что-то
нечисто.
– Почему?
– Не знаю! Такое ощущение. Эта агентша вообще какая-то
скользкая бабенка, что-то в ней такое… неискреннее.
– Это та самая, которая была бомба, а стала Твигги? –
вспомнила Алена дневной разговор.
– Ну да, она и есть, – уныло подтвердила Света. –
У нее такие светлые глаза, ну чистые-пречистые, как будто с «Фейри» вымытые,
там просто-таки ничего человеческого не осталось, одна мыльная вода. Не верю я
ей, вот сама не знаю почему! Мне кажется, она просто почуяла, что с той,
другой, квартиры больше гонорару слупит. Вот и кинула меня, а им наплела
небось, что это я их кинула… Тебе, наверное, кажется, что я просто дурью маюсь?
– Да нет, я верю в женскую интуицию, – ответила
Алена. – Но знаешь что? Почему бы тебе самой не позвонить этим своим
бывшим покупателям и не спросить их прямо? А вдруг и правда можно исправить
ситуацию?
– Дело в том, что я не знаю ни телефона их, ни адреса, ни
фамилии, – мрачно усмехнулась Света. – Агенты такую информацию очень
тщательно скрывают, чтобы клиенты не общались между собой напрямую.
Единственное, что мне известно, это что они на улице Мануфактурной живут,
где-то на краю географии.
– На Мануфактурной? Я даже не знаю, где это, –
пробормотала Алена, записывая также и насчет «края географии».
– В районе Староярмарочного собора, – ответила
Света. – Далеко, конечно. Но знаешь что?
– Что?
– Сегодня в «Из рук в руки» появилось объявление о продаже
их квартиры. То есть там ситуация такая: у них деньги есть, но все равно они
две квартиры не могут себе позволить, надо старую продавать, чем скорей, тем
лучше. Телефон в объявлении, конечно, дан этой агентши. А квартира, они
жаловались, у них выходит как раз на крышу подвала. Ну представляешь, в
хрущевках же подвалы внизу под домом устраивали, и вот над выходом из него
такая крыша. Их окна точно на нее смотрят. Если бы удалось хотя бы номер дома
узнать, я бы вычислила их квартиру по этой крыше и зашла бы к ним. Поговорить,
выяснить наверняка: да так да, нет так нет. Ненавижу неопределенность!
– Понимаю! – пылко воскликнула Алена, которая всякую
неопределенность тоже ненавидела. Именно благодаря этому свойству своей натуры
она наворотила в жизни немалое количество бед, а также начала писать именно
детективы. Чтобы расставить все точки над i!
– Слушай, Алена, ты мне не поможешь, а? – робко
спросила Света.
– Ты хочешь, чтобы я позвонила агентше, сделала вид, будто
меня интересует эта квартира, и попыталась узнать номер дома? –
усмехнулась Алена. – Конечно, позвоню, без проблем. Какой у нее номер?
Света назвала.
– Ну, я тебе перезвоню через несколько минут, если какой-то
прок будет, – пообещала Алена. – А если не будет, тоже перезвоню.
– Слушай, ты меня извини, я тебя небось от работы
отрываю, – запоздало спохватилась Света. – Ты, наверное, пишешь…
– У меня как раз перерыв, – бодро соврала Алена, нажала
на сброс и начала набирать номер агентши.
Перерыв у нее! Бунин, что ли, говорил, будто каждый писатель
испытывает жуткий страх перед чистым листом бумаги? Ну, на бумаге теперь,
пожалуй что, и не пишет никто, а вот страх остался… Можно назвать его страхом
перед чистым экраном компьютера? Новым документом? Новым файлом?
Да хоть горшком назови!..
– Алло? – ударил в ухо резкий, напористый голос, и
Алена слегка отстранилась от трубки.
– Добрый день, – весело сказала писательница. –
Вернее, вечер.
– Добрый, – ответили на том конце провода с некоторой
заминкой, как будто не вполне были в этом уверены. Строго говоря, Алена – тоже.
– Я звоню по объявлению о продаже квартиры на Мануфактурной.
Вы хозяйка или посредник?
– Да, я агент по продаже, – резко повеселевшим голосом
ответила трубка. – Ну что я могу вам сказать об этой квартире… Она на
первом этаже, но очень хорошая, окна забраны решетками. Установлена охранная
сигнализация. Так что в этом смысле беспокоиться не о чем.
– Да меня нисколько не смущает первый этаж, я и сама всю
жизнь на первом живу, – вдохновенно соврала Алена. – К тому же, как я
понимаю, это существенно влияет на цену, а то у меня с деньгами не бог весть
как.
– Ну, квартира стоит двадцать восемь тысяч долларов, –
с чуть наметившимся холодком в голосе проинформировала агентша.
Для бедной писательницы всякая сумма более одной тысячи была
запредельной, однако она держала удар хорошо:
– Я примерно на это и рассчитывала. Нормальная цена, лишь бы
квартира была ее достойна.
– Квартира отличная, уверяю вас, – голос агентши вновь
сделался теплым и дружеским. – Вот посмотрите – и сразу в этом убедитесь.
Когда вам удобно?
– Завтра суббота – я на выходные уезжаю. Созвонимся еще раз
в понедельник, только вы мне вот что скажите. Я примерно знаю Мануфактурную –
этот дом где именно находится, какой у него номер? Хочу сориентироваться.
– Номер двадцать. Как раз напротив школы.
– Очень удачно! – обрадовалась Алена. – У меня сын
школьник. Просто замечательно. Тогда давайте я вам звякну в понедельник, и мы
конкретно о времени условимся. Договорились?
– Ой, знаете, меня довольно трудно вызвонить, вы мне на
всякий случай ваш телефончик оставьте, – зачастила было агентша, однако
это отнюдь не входило в намерения детективщицы, поэтому она нагло соврала, что
домашнего телефона у нее нет и звонит она от соседки, а затем положила трубку,
чтобы тут же поднять ее вновь и набрать номер доктора Львовой.
