— Ваша милость, вот только не надо заливать бедному гасконцу, что вас это хоть сколько-то беспокоит!
— Тебе предложений не делали?
— Пару раз, от веллешвармцев, ничего серьезного.
Я посмотрел в его глаза, Изя, как и положено, смотрел абсолютно прямо и честно, убедительно доказывая, что места для совести у него в организме не предусмотрено.
— Смотри, господин бравый усач, повесят тебя на воротах, если что.
— Нашему роду нет переводу!
— Ну-ну…
Мы сидели, перебрасываясь фразочками, смотря на город и море, минут десять, а потом меня нашел, наконец, фон Шнитце.
— Господин барон?
— Иду.
Сегодня управляющий хотел показать мне часть подвалов, которые можно сдавать под склады.
Подвалы были знатные! Древние, сводчатые, с непонятным мусором, вычистить который мы собирались силами волонтеров. Может, пустить слух, что тут есть какие-нибудь клады? Охотнее копать будут.
— Кстати, Александэр, вы не в курсе, наверное — «неистовая дева Гравштайна» опять натворила дел.
— Трупы спрятали?
— Не настолько натворила. Один турист с юга отпустил ей очень лестный, но сомнительный комплимент. Что-то там о форме ягодиц.
— Боже… бедняга!
— Ему всего-то и досталось два удара кочергой. Эрдар успел унести фрекен Марти из кухни.
— Выпишите ему премию, едой. У Исабеля возьмете. Кстати, где мы и что это за пролом?
Старик удивленно огляделся, потом раскрыл папку, и вдруг нервно схватил меня за руку.
— Стыдитесь, старина! Мы только-только заблудились, а вы уже начинаете примериваться, с какой стороны я вкуснее?
— Господин барон! Этого прохода нет на моем плане подвалов!
Я взвесил в уме возможности. Разумнее всего было бы отметить дыру и пойти дальше… но азартный любитель истории уже лез в узкую щель, вытащив из кармана маленький фонарик.
— Алесандэр! Тут кости!
— Только не говорите, что это какой-то турист потерялся!
— Ну, думаю, его можно было бы и так назвать. — Старик наклонился к куче костей и тряпья, поворошил их, разглядывая. — Шестнадцатый век, испанец. Испанец? Ох ты, да неужели?! — Он подхватил с пола продолговатую железяку, выхватив у меня фонарь и тут же начал что-то скрести, очищая вековую грязь. — Не может быть! Не может этого быть!
— Чего не может? — Старик даже подпрыгивал на месте, что заставляло меня нервно дергаться — вдруг расколотит наш единственный фонарик?
— Я ошибался! Невероятно! Легенда о Мигеле де Альвареце не выдумка, вот же она, вот!
И он сунул мне под нос железяку, повертев с торжествующими возгласами.
— Точнее — это шпага де Альвареца, а это, значит… — Он примолк, смотря на лежащие у стенки останки. — Сам несчастливый дон Мигель, так и не ставший когда-то владетелем Гравштайна.
Вдруг он оглянулся вокруг, быстро осветил все углы:
— Да, кажется сюда никто не заходил уже сотни лет.
— А я говорил вам, Эгельберт, что служащие из рук вон плохо занимаются уборкой. Посмотрите вниз. — Луч фонаря тут же осветил пол. На нем виднелась цепочка ясно читаемых следов. — Первым после этого несчастного сюда свалился я. И притомившись, сидел всего в шаге от своего предшественника.
Представив, как в полной темноте нашарил бы эти кости, я содрогнулся.
— Скорее всего, вы свалились в один проем. Легенда гласит, что дон Мигель, незаконнорожденный сын очень высокопоставленной особы, отличившись в войне, проходившей неподалеку, получил от отца во владение этот замок, но в первый же день исчез вместе со своим слугой.
— Череп слуги, видимо, валяется там, под лестницей.
— Вероятно именно так и есть. Они упали в потайной колодец, слуга разбился насмерть, а господин заблудился в подземелье и остался здесь навсегда. По преданию, следующие сто лет призрак являлся жителям замка и просил показать ему выход, но вид его был столь ужасен, что никто не мог ответить, все в страхе кидались прочь. Но последнее упоминание о призраке де Альвареца относится к семнадцатому веку.
— Останки никто не тревожил с тех самых времен.
— А ведь испанцы тогда подняли изрядный шум, пропавшего долго искали, он доводился родней через отца едва ли не самому королю. Но не нашли!
— Зато мы теперь можем спокойно пройти по моим следам, так замечательно видимым в этой пыли. Не забудьте прислать сюда человека, забрать кости… лучше Фиска. Лень шариться, но один золотой я здесь нашел, вдруг еще что-то ценное есть?
— Так и сделаю, Александэр. Кстати, вот эта железяка — меч короля, пожалованный дону Мигелю за славные подвиги!
— Вот как? Ну, тем более надо достойно похоронить храбреца. Идемте!
Теперь, с фонариком в руке прослеживая по отметинам в пыли путь, проделанный некогда на ощупь, я поражался своему везению. Даже со светом я несколько раз бился головой о балки, а ведь тогда прошел более-менее без потерь. Впрочем, сейчас путь оказался гораздо короче, чем тогда. К тому же на полпути мы встретили спасательную группу.
Впрочем, эти шестеро сюда пришли спасать не меня, а что-то другое.
Что-то, что можно найти металлоискателем, который нес сейчас Дэн. Сейчас он исследовал какую-то дыру, а остальные пажи азартно его подбадривали.
— Здорово, орлы!
Хорошо прыгают. Экие они у меня живчики, право слово.
С иронией разглядывая машинально выстроившихся ребят я задал вопрос:
— А что вы здесь делаете? По случаю выходного можно было бы и в город метнуться, погулять?
— Мы решили… подготовиться к ремонту. Вы с господином фон Шнитце так много о нем говорили.
— С металлоискателем?
Пажи начали старательно изображать непонимание, мол, а что тут такого? Эх, молодые! Ну кто же начальнику такой повод дает? Было бы у меня настроение похуже, то готовились бы вы отсюда и до вечера. Марти углубленно изучала что-то в бумагах… между прочим:
— Марти, наш незабвенный боевой подруг! Я как-то до сих пор не удосужился спросить — а как твое имя-то полностью звучит?
Девушка отчего-то замялась, а потом, быстро оглянувшись на остальных пажей, отчеканила:
— Мартиша!
Все пятеро стоявших за ее спиной парней не сговариваясь одновременно пропели короткое «Та-да-да-дам!» и два раза щелкнули пальцами. Марти как заправский хамелеон тут же сменила цвет лица с гордо-бледного на мрачно-багровый. Мартиша Адамс? Знакомо, только никак не вспомню, откуда.
— Удальцы, а какое прозвище дала команда своему боевому подругу?
— Как было приказано, господин барон — так и зовем! — Дэн стоял по стойке смирно, подняв миноискатель «на караул».
