– Шокированы? – поглощенная созерцанием окружающего интерьера, я не заметила подкравшегося сзади Штыменко.
– Есть немного, – честно призналась я.
Георгий Васильевич усмехнулся:
– Обычная реакция.
– На то и рассчитывали? – предположила я.
Мужчина отрицательно замотал головой.
– Да нет, – просто произнес он, – на самом деле этот дом – реализация моей детской фантазии. Я ж деревенский. Вырос в не самой благополучной семье. А как известно, мы все родом из детства. Вот и я, – Штыменко махнул рукой, – и Слава.
Я кивнула в знак согласия, хотя, если честно, вообще не понимала, какая связь между деревенским и непростым детством моего собеседника и окружающим нас средневековым великолепием.
Будто догадавшись, о чем я думаю, отец моего бывшего сотрудника пояснил:
– Жили мы бедно, если не сказать убого. Мать нас одна тащила, хоть и сама не сказать, чтобы благополучная женщина была. Выпить любила, да и вообще. – Мужчина сел в огромное кресло возле огня, приглашая, а скорее приказывая мне занять соседнее. – Но вот что удивительно, – продолжил он, – все мы в итоге людьми выросли. Так высоко только я взлетел, правда, но и остальные братья и сестры на ногах прочно стоят. Кто бухгалтером трудится, а кто даже и врачом. У всех высшее образование. Правда, с семьями ни у кого не сложилось – недолюбленные дети вырастают во взрослых, не умеющих любить. Вот такие дела… А это, – Штыменко обвел зал руками, – это все мои детские мечты. Я читать очень любил. В основном рыцарские романы. Бывало, мать уйдет в очередной запой, в избе грязно, есть нечего, а я забьюсь в угол и представляю себя храбрым воином. В печи поленья похрустывают, а я мечтаю, что это на вертеле нога жарится, жир в огонь каплет и трещит. Вот так и жил. А иначе б не выкарабкаться. Я ж человеком себя только в армии почувствовал. Многим пацанам, особенно из городских, солдатская ноша тяжелой показалась, а я будто на курорте очутился. Сами посудите – кормежка три раза в день, чистота, порядок, дисциплина. Я и домой возвращаться не стал – завербовался сразу на Север нефтяником. Ну а дальше вы знаете… А вот о детской мечте, представляете, так и не забыл, поэтому, как только деньги завелись, сразу проект этого дома заказал. Еще много лет потом его воплощал, все мечтал, как внукам передам родовое гнездо, – мужчина горько усмехнулся. – Да вот не сложилось… – Он вновь задумчиво уставился в огонь, словно забыв о моем существовании.
– Ясно… – произнесла я просто для того, чтобы хоть что-то сказать. Хотелось как-то поддержать собеседника, утешить… Совсем не старый он, ведь мог еще рассчитывать и на семейное счастье, и на наследников, но можно ли говорить об этом сейчас, когда тело его сына только-только предано земле? Подумав, я так и не решилась озвучить рвущиеся из груди слова утешения.
Странно, но общение с этим мужчиной доставляло мне особенное удовольствие. Человек с богатой биографией и непростой судьбой, он легко мог стать героем специальной телепередачи или увлекательного романа. Вот только мне никак не удавалось взять в толк, почему в качестве наперсницы своих воспоминаний он выбрал именно меня? Неужели вызвал меня сюда только для того, чтобы вновь излить душу? Хотя стоит ли пытаться постичь логику убитого горем отца? Подвернулся ему под руку первый попавшийся мало-мальски подходящий субъект, вот он и назначил его на роль психоаналитика.
Богатое воображение тут же нацепило мне на нос очки и усадило в кресло с карандашом и блокнотом в руках, в то время как Штыменко-старшего оно отправило на кушетку. Жаль только никакой подходящей для этого мебели вокруг не наблюдалось.
– Слушайте, мне кажется, или с утра вы выглядели как-то по-другому? – наконец заметил Георгий Васильевич.
– Ага, – улыбнулась я, – эволюционирую.
– А зачем? – по всему видно, вопрос этот мужчина задал из вежливости – вряд ли его на самом деле интересовал ответ, а потому и я решила сильно не распространяться на этот счет.
– Весна – пора перемен, – ответила я уклончиво.
– Угу, – кивнул мужчина, – но вообще не стоит.
– Чего не стоит? – я не сразу поняла, о чем речь.
– Эволюционировать не стоит, – пояснил Штыменко, – с волосами вам намного лучше.
Я расхохоталась, но быстро осеклась. В конце концов, мой собеседник только с утра сына похоронил, а я веселюсь. Будто угадав, о чем я думаю, мужчина махнул рукой:
– Да бросьте. На самом деле со Славой я простился задолго до сегодняшнего дня. Что-то такое всегда ждал и предполагал. Конечно, надежда умирает последней, но… – мужчина запнулся, а затем проговорил решительно: – Но вообще-то я вызвал вас сюда не за этим.
– А зачем же? – удивилась я.
– Вот! – мужчина указал рукой на огромный стол из грубо сколоченных досок с лежащими на поверхности планшетом, компьютером и смартфоном. Честно сказать, картина производила странное впечатление – уж больно неуместными казались современные гаджеты в окружающем нас интерьере.
– Это Славины вещи. Я просмотрел его файлы, письма, историю поисковых запросов. Все было запаролено, но мои спецы обошли запреты. Знаете, ничего интересного я не нашел, но, возможно, вы извлечете из них что-то полезное.
– Спасибо большое, – я сложила руки в молитве, – но зачем вам это?
– Я хочу, чтобы вы нашли убийцу моего сына, – будничным тоном произнес мужчина.
– Что?!
– Елена Владимировна, – в голосе Штыменко появились стальные нотки, – я тут навел кое-какие справки. Славка, конечно, не подарок, но сам бы он в жизни не додумался до того, в чем вы его подозреваете. Я бы многое отдал, чтобы у него действительно оказался железный характер и способность провернуть и убийство Захарова, и ваше похищение.
Не давая мне вмешаться, жестом приказывая молчать, мужчина продолжил:
– Поймите меня правильно, не то чтобы я мечтал о сыне-преступнике, но это хоть какой-то поступок, хоть какое-то проявление характера. Увы, но все это не про Славу. Он ведомый, и его участие в вашем, – Штыменко замялся, – вашем деле, я уверен, свелось к роли рядового исполнителя. Как и все предыдущие его криминальные истории. Я, как и вы, заинтересован в том, чтобы узнать, кто именно стоял за этим, кто привел моего сына к гибели. Мои возможности широки, но не безграничны. Конечно, я могу надавить на следствие, нанять лучших детективов, что непременно и сделаю, но моя интуиция подсказывает: ваши шансы раскрыть это дело намного выше.
– Почему? – возглас удивления вырвался сам собой.
– Потому, что вы лично заинтересованы в результате. Потому, что у вас лучший в городе, а то и в стране, адвокат, потому, что, насколько я могу судить, эта лысая черепушка скрывает незаурядный ум, потому что вы – это вы.
– Я – это я? Что это значит?
Мужчина устало махнул рукой и ничего не ответил.
– В общем, берите технику, изучайте ее со своими спецами, может, что-то еще удастся вытащить. Со своей стороны обещаю помочь всем, чем только возможно. Слышал, вас бандиты одолели? Беру их на себя, больше приставать не будут.
