Майлз молчал, взгляд его голубых глаз будто остекленел. Видно, раньше ничего по-настоящему плохого с ним не происходило. Он не привык к несчастным случаям, неудачам, трагедиям. Не жил с этим, как Рената.
Она пробежала глазами анкету.
– Возраст? Дата рождения?
– Понятия не имею.
Рената и Майлз сказали медсестре в приемном покое больницы, что они друзья девушки, с которой произошел несчастный случай, когда она занималась серфингом. Медсестра вручила им планшет с бланком, и теперь Рената смотрела на него распахнутыми глазами, словно это экзаменационное задание, а она не подготовилась.
– Заполните что знаете, – посоветовала медсестра.
– Род занятий? – спросила Рената. – Место работы?
– Барменша в «Курятнике», – пробормотал Майлз.
– Неужели?
Рената почему-то думала, что у Салли свой небольшой бизнес, например, магазинчик, или что она работает менеджером в отеле, а может, гидом в туристической компании и, вся такая очаровательная и остроумная, разъезжает с автобусными экскурсиями. А еще она представляла Салли – в белоснежной блузке, с жемчужными сережками вместо серебряных колец – сомелье или метрдотелем какого-нибудь роскошного ресторана.
Рената написала: барменша. Потом указала место работы – бар «Курятник», попутно жалея, что нельзя вписать более благозвучное название.
– Телефон «Курятника»?
Майлз продиктовал. Рената искоса взглянула на него, усмехнулась.
– Ну да, я часто там бываю. Собственно, мы там и познакомились.
– У нее есть начальство? – спросила Рената. – Может, позвоним?
– Зачем?
– Мы должны позвонить!
Голос Ренаты прозвучал так громко, что медсестра за столом подняла голову. Чуть поодаль от Ренаты с Майлзом женщина кормила грудью температурящего ребенка. За рядом стульев виднелась автоматическая раздвижная дверь приемного покоя, а за ней – яркий солнечный свет, свежий воздух, реальный мир. Время перевалило за четыре. Рената разрывалась между ответственностью и желанием найти кого-то, кто знает о Салли больше, чем они, и может принимать решения. А пока Салли принадлежит им с Майлзом. Рената пообещала присмотреть за ней и не сдержала обещание, но сейчас она не подведет. Сделает все, как надо.
– Слушай, надо позвонить боссу Салли. Возможно, он знает, как связаться с ее родителями.
– Может, и знает, – кивнул Майлз.
Рената поняла, что толку от него не будет. Господи, неужели он ей настолько понравился, что она решилась с ним переспать? Прошел всего час, а Рената уже недоумевала.
– Знаешь, как зовут ее босса?
– Пьер.
– А фамилия?
– Понятия не имею. Все зовут его просто по имени. Позвони в «Курятник», там только один Пьер.
– Ладно.
У Ренаты не было с собой денег, пришлось уповать на милость медсестры, и та, к великому удивлению, предложила позвонить с телефона больницы и сама набрала номер.
После продолжительных гудков в трубке раздался мужской голос. На заднем фоне гремела рок-музыка.
– Здравствуйте, это Пьер? – спросила Рената.
– Что?
Рената откашлялась.
– Это Пьер? Пригласите, пожалуйста, Пьера.
– Его нет.
Рената вздохнула, представив Салли в окружении десяти медицинских аппаратов. И кроме Ренаты некому отстаивать ее интересы.
– Как можно с ним связаться?
– По мобильному.
– Отлично. – Рената посмотрела на стол медсестры, ища взглядом ручку. – Продиктуйте, пожалуйста, номер.
– Кто это?
– Меня зовут Рената Нокс. Я подруга Салли, она работает в баре.
– Вы знаете Пьера?
– Нет, но я звоню потому, что…
– Я не могу дать его номер.
– Я хотела сказать, что Салли…
– Какая разница! Пьер не желает, чтобы его телефон раздавали направо и налево. Мало ли на свете чокнутых цыпочек!
– Я звоню по поводу Салли Майерс, барменши. Вы ее знаете?
– Знаю, но…
– С ней произошел несчастный случай, – сказала Рената. – Она сейчас в больнице.
– Правда?
– Да.
– С ней все в порядке? Она должна быть на работе в семь вечера. Сегодня же суббота!
– Салли точно не придет. Она в больнице, лежит без сознания.
– Ох, ни фига себе!
– Передайте, пожалуйста, Пьеру, когда его увидите, – попросила Рената, – пусть приедет в больницу. Или позвоните ему, пусть приедет прямо сейчас, ладно? Нужна его помощь.
– Салли ведь выживет?
– Конечно, – твердо произнесла Рената. Она бы отдала собственное легкое, лишь бы спасти Салли. – Но она в тяжелом состоянии. Скажите Пьеру, пусть срочно едет в больницу, это очень важно.
– Хорошо. Вот ведь!..
Рената повесила трубку, поблагодарила медсестру и вернулась к своему стулу за планшетом. Телефонный разговор нисколько не заинтересовал Майлза. Похоже, ему самому вот-вот понадобится медицинская помощь. Великолепный загар посерел, а дрожь перешла в конвульсии.
Рената отнесла едва заполненную анкету медсестре. Та изучила записи, поджав нижнюю губу.
– Нет даты рождения?
– Извините, – сказала Рената, понизив голос, – я не очень хорошо знаю Салли. Мы только сегодня познакомились.
Медсестра от удивления открыла рот. Тем не менее на ее лице отразилось сочуствие, и Ренате захотелось признаться: «Я пообещала, что присмотрю за ней, и не сдержала обещание. Ушла в дюны изменять своему жениху».
– Мы позвонили ей домой, оставили сообщение, но никого там не было. Поэтому я и позвонила ее боссу. Подумала, может, он знает больше, чем мы.
В эту секунду зазвонил телефон медсестры. Она подняла палец, показывая Ренате, чтобы та замолчала, и подняла трубку. Медсестра говорила очень тихо, почти неслышно, однако Рената все равно отвернулась, не желая выказывать любопытство. Кожа на груди саднила, но больше всего досталось ногам – верхняя часть бедер покраснела, каждое прикосновение отдавалось болью. Рената вдруг подумала, что не знает, как объяснить Кейду, откуда взялся этот ужасный ожог. Что она вообще ему скажет? Она подняла голову и увидела в дверях очень высокого, очень темнокожего мужчину.
Должно быть, Пьер, подумала Рената.
Он замер, окинул взглядом женщину, кормящую ребенка, Ренату у стола, медсестру. Пьер носил небольшие очки без оправы, которые казались игрушечными на его широком лице. Он поправил их длинным пальцем и подозрительно осмотрел комнату, словно ожидая подвоха. Заметил Майлза, узнал и, расправив плечи, почти бегом направился к нему. Как ни странно, тот встал и обменялся с Пьером рукопожатием.
