— В школе-пансионе ситуация была примерно такая же, и постепенно я приучил себя ни на что не реагировать слишком остро. Думал, так легче, никто не сможет тебя задеть. Причинить боль.
Никки судорожно сглотнула, едва сдерживая рвущиеся наружу чувства. Кажется, в этой битве она проигрывает.
— Да, бывают случаи, когда по-другому нельзя.
Рафаэль устремил на нее пристальный, пылающий взгляд.
— Наверное. — Он пожал плечами. — Вот так я и стал трусом, — произнес Рафаэль с грустной улыбкой. — Когда ты сказала, что влюблена в меня, перепугался до ужаса. Понял, что и сам испытываю с тобой какие-то неведомые чувства, которыми не могу управлять. Мы только что говорили о Марине, вот я и вспомнил о том, как она без меня шагу ступить не могла, все время контролировала… Да и закончилось дело плохо, сама знаешь. Я повел себя непростительно, мне нет оправдания.
В голосе Рафаэля звучали такие грусть и смирение, что Никки просто не могла выносить это спокойно.
— Нет, — упрямо произнесла она с бешено колотящимся сердцем. — Я не права, я ошиблась.
— Нет, ты совершенно права. — Вздрогнув, Рафаэль прижал ладонь к лицу. — Я не должен был допускать, чтобы мы поссорились вот так…
Тут Рафаэль опустил руку. Увидев, какой болью исполнен его взгляд, услышав, какая искренность звучит в голосе, Никки поняла, что больше не в состоянии притворяться Снежной королевой.
— Нет, это я вела себя непростительно, — сдавленным, дрожащим голосом выговорила Никки. — Такого наговорила…
— И правильно сделала. — Рафаэль запустил пальцы в волосы. — На самом деле мне нужно было это услышать.
— Просто я вышла из себя.
— Ничего удивительного, я сам виноват.
— Нет, неправда.
— Правда.
Рафаэль устремил на Никки пристальный взгляд. Казалось, он больше ничего вокруг не замечает.
— Ты ведь никогда не робеешь, правда? — произнес он голосом, в котором удивление смешивалось с восхищением. — Любую трудность встречаешь лицом к лицу.
Никки сглотнула ком в горле.
— Ну да, мне всегда казалось, что так разумнее…
— Знаешь, ты самая храбрая женщина из всех, кого я встречал.
Выражение лица Рафаэля смягчилось. От его взгляда у Никки сладко замерло сердце, а потом снова стремительно забилось.
— Не говори глупостей. Я ужасная трусиха. Вспомни сам — наткнулась на крошечную группу, такую даже толпой не назовешь, и сразу расклеилась.
Никки схватилась руками за край стола на случай, если ноги все-таки подогнутся.
Рафаэль медленно приблизился к Никки. С каждым его шагом у нее перехватывало дыхание.
— Какая же ты все-таки красивая.
— Вижу, у тебя совсем крыша поехала, — попыталась отшутиться Никки, хотя близость Рафаэля лишила ее последних жалких остатков самообладания.
— Да, от любви.
— Что? — выдохнула Никки, чувствуя, как кружится голова.
— Никки, я люблю тебя.
И тут она позабыла обо всем на свете. Ее затопили чувства, от которых перехватывало дыхание. Никки от всего сердца надеялась, что Рафаэль приехал именно потому, что любит ее, но не решалась поверить в это всерьез. До тех пор, пока он сам не скажет…
— П-правда? — наконец выдавила Никки.
— Правда.
— А я думала, ты со мной только ради секса.
— Я тоже так думал. — Рафаэль взял Никки за плечи. По всему телу пробежала сладкая дрожь. — Но ты опять оказалась права. Я притворялся сам перед собой. Как иначе можно объяснить все мои чувства к тебе? Ты потрясающая, удивительная. Красивая, талантливая, бесстрашная.
Рафаэль посмотрел на нее так, что у Никки перехватило дыхание.
— Ты меня просто околдовала. Только благодаря тебе я перестал бояться собственных чувств. Прости, что вел себя как упрямый дурак. Понимаю, что обидел тебя. Но, может, дашь мне еще немного времени, чтобы я смог искупить мою вину?
— Сколько тебе нужно?
— Лет семьдесят как минимум.
— Серьезно?
Рафаэль нахмурился.
— Что, слишком много?
И тут на Никки нахлынул порыв, моментально прорвавший плотину. Ее затопили любовь, ликование, счастье. Широко улыбнувшись, Никки ответила:
— Нет, слишком мало. Я ведь тоже тебя люблю.
Рафаэль заключил Никки в такие крепкие объятия, будто вовсе не собирался отпускать, и спрятал лицо у нее в волосах.
— Слава богу, — тихо произнес он. — Слава богу.
Потом Рафаэль взял ее лицо в ладони и начал страстно целовать. Никки охватил головокружительный восторг. К тому времени, как поцелуй пришлось прервать, Рафаэль едва не задыхался — так же как и Никки.
— Знаю, ты у нас женщина самодостаточная, — произнес Рафаэль, не выпуская Никки из объятий и глядя на нее таким влюбленным взглядом, что сердце замирало. — Но, может, со временем привыкнешь хоть чуть-чуть на меня полагаться? Иногда.
Никки вскинула голову и улыбнулась, сделав вид, будто думает над вопросом.
— Ничего не могу обещать, но вполне возможно.
— Понадобится совет — обращайся смело.
— Только если ты тоже пообещаешь обращаться ко мне, когда возникнут трудности.
— Обещаю.
Никки задорно улыбнулась.
— Вот и хорошо. Откровенно говоря, тебе еще помогать и помогать.
— Знаю.
Вдруг губы Никки дрогнули.
— Да и мне тоже…
Рафаэль крепче прижал ее к себе.
— Сделаю все, что нужно.
— Мне нужно только одно — ты.
— Ну, значит, дело в шляпе.
От переполнивших чувств Никки на глаза навернулись слезы.
— Должна тебя предупредить, — произнесла она дрожащим голосом. — Совершенно не умею строить отношения.
— Я тоже.
— У меня вообще не было серьезных отношений.
— А у меня были всего одни, и ничего хорошего из этого не вышло.
Никки только головой покачала.
— Ты хоть представляешь, во что мы ввязались?
Рафаэль улыбнулся и усадил ее на стол.
— С трудом. Единственное, что я знаю точно — нигде и ни с кем я не буду счастливее, чем с тобой.
Рафаэль устремил на Никки взгляд, полный такой любви и нежности, что она вдруг поняла: все у них получится. Улыбнувшись, Никки обвила руками шею Рафаэля, прильнула к нему и, прежде чем снова поцеловать, прошептала:
— Я тоже.
