Настя отвернулась. Анна вздохнула и с досадой произнесла:
— Вечно мы с тобой ссоримся. Что с нами происходит, Наська-Таська? Ведь когда-то мы часто разговаривали.
— Не знаю, — пожала плечами Настя. — Наверное, я просто повзрослела. Прости, мне пора.
— Будь осторожна, — сказала ей вслед Анна.
Настя прошла в прихожую, быстро надела кроссовки и выскочила из квартиры.
Спускаясь на лифте, она думала о сестре. Мама с папой разбились много лет назад, и с тех пор Анна из кожи вон лезла, чтобы заменить Насте родителей. Но получалось у нее плохо. Да и как иначе — с такой-то работой? Анна и дома-то бывала не каждый день. Вечно ходила озабоченная, угрюмая, молчаливая, а если начинала говорить, то либо морализаторствовала (вот как только что), либо заводила песню о «проценте раскрываемости» или какой-нибудь «кривой преступности в районе».
И все ради чего? Чтобы поймать и посадить в тюрьму десяток-другой неудачников, убивших с перепою своего собутыльника? Нет, Настя мечтала о другой жизни.
— Тоже мне — работа, — фыркнула она, выходя из лифта.
А ведь Аня окончила юридический и вполне могла стать адвокатом или прокурором. И работа была бы нормальная, и деньги в доме водились бы.
— Сама пустила свою жизнь под откос, а еще учит меня жить, — с досадой проворчала Настя, выходя на улицу.
Маша Клюева ждала ее возле подъезда. Светлые волосы, как всегда, торчат в разные стороны, челка выкрашена в голубой цвет, глаза густо подведены. Одета Маша была в яркую юбку и короткую кожаную курточку. На ногах — «кислотные» кеды. Выдув изо рта пузырь жвачки, она весело поинтересовалась:
— Ну как? Отделалась от своей полицайки?
— Не называй ее полицайкой, — попросила Настя.
— Почему?
— Потому что она моя сестра.
Маша хмыкнула:
— Сестра тоже может быть полицайкой. В твоем случае это так и есть. — Она глянула на огромный циферблат часов, опоясывающих ее тонкое запястье. — Нам пора бежать!
— Только одно условие: в час я должна быть дома. У меня завтра ответственный бой.
— Какой еще бой? — не сразу поняла Маша.
— По кендо.
— Ах, да. — Клюева кивнула разноцветной головой. — Совсем забыла, ты ведь у нас самурай-фехтовальщик. Хорошо, Золушка, ровно в час доставлю тебя домой. И прослежу за тем, чтобы ты не потеряла по дороге свои хрустальные башмачки! Идем!
6
Настя Лаврова была не в восторге от своей внешности. Черты собственного лица казались ей слишком вялыми и нежными. Да и ростом Настя не особо вышла. Всего-то метр шестьдесят два. И это ей не нравилось. Ведь у тех, кто знал Настю плохо, создавалось о ней превратное впечатление. Коротко говоря — она казалась им слабее, хрупче, изнеженнее и безвольнее, чем была на самом деле.
Осиротевшая в семь лет и предоставленная с тех пор самой себе (импульсивная опека сестры не в счет), она давно научилась давать отпор наглым рослым девчонкам. Большинство этих орясин были неуклюжи. Они могли причинить боль, да и дрались нечестно, однако если ты не боишься боли, умеешь уворачиваться от кулаков и острых ногтей и бить в ответ, то вполне сумеешь их одолеть.
С детства Настя всегда занималась спортом, сперва это была гимнастика, потом карате, но в конце концов она остановилась на кендо — виде спорта, больше походившем на искусство, чем на банальный мордобой. Бамбуковый меч — не кулак, а мудрые слова учителя — не крики «бей!» и «мочи!».
Подружки относились к увлечению Насти скептически, но ей было все равно. Бои на мечах странным образом притягивали ее. Она ничего не могла с этим поделать.
Было полвторого ночи, когда подруги вышли из ночного клуба и зашагали к метро. За минувшие два часа Настя и Маша выпили по пять коктейлей, отшили по паре парней и теперь, шагая под руку по переулку, весело болтали.
— Я серьезно, Насть! — с жаром доказывала подруге Маша. — В покер и «двадцать одно» можно очень много выиграть. Хоть миллион! Илюшка — это мой братец, ты знаешь — водил меня в подпольный клуб, где играют в карты, и я за полчаса выиграла триста баксов!
— А потом все их проиграла, — напомнила Настя.
Маша поморщилась от неприятного воспоминания.
— Это была случайность. Я просто не успела сойти с круга. В следующий раз я точно выиграю. Слушай, а на что ты бы потратила деньги, если б выиграла миллион? — спросила она внезапно.
— Хочешь устроить вечер фантазий?
— Нет, ну правда. Я бы, например, арендовала яхту и отправилась в круиз. А ты бы на что потратила?
Настя на секунду задумалась, потом ответила:
— На меч.
— Меч? Какой еще меч?
— В Музее Востока хранится самурайский меч восемнадцатого века.
Клюева растерянно моргнула:
— И че?
— Он выкован из высокоуглеродистой стали, секрет которой утерян. А к стали добавлено серебро.
— Зачем?
— Чтобы отбиваться от злых духов.
Машка несколько секунд недоверчиво смотрела на подругу, пытаясь определить, шутит та или нет.
— И что, ты бы потратила миллион на этот меч?
Настя кивнула:
— Угу.
— И зачем он тебе?
— Буду отгонять злого духа адского соблазна, который обожает ездить мне по ушам. Хочешь на него посмотреть?
Маша недоверчиво усмехнулась:
— Ну, давай.
— Он справа от тебя.
Клюева хлопнула ресницами и посмотрела направо. Взгляд ее наткнулся на мерцающую витрину магазина, в которой отражалась она сама.
— Тьфу! — в сердцах воскликнул Маша. — Я уж подумала, ты серьезно!
Настя засмеялась.
— А я серьезно, — сказала она со смехом. — Анька уверена, что ты — мой злой дух. Она сама мне об этом говорила.
— Эта твоя полицайка и не такое скажет, — фыркнула Машка. — Твоя Анька просто мне завидует. Потому что я умею жить красиво и беззаботно. Как бабочка!
Подруги переглянулись и вдруг рассмеялись.
— Ладно, — весело сказала Маша. — Лучше скажи, куда мы двинем дальше?
— Ты куда хочешь, а я домой, — ответила Настя. — Завтра у меня джигейко с приехавшим из Японии кендоки.
— Джигейко? — вскинула брови Маша. — Это еще что за зверь?
— Джигейко — это тренировочный бой в кендо.
Маша кивнула:
— А, ну да. А кто такой кендоки?
Настя не успела ответить. Черный «Мерседес» представительского класса вывернул из-за угла и стремительно пронесся мимо, едва не сбив Машу Клюеву с ног. В последний момент Настя успела схватить подругу за плечо и дернуть на себя.
