Милая Мэри!
Тебе очень повезло, что твой милый и богобоязненный Эдвард не выгнал тебя из дома вместе с твоим бастардом. Он отдал его в хорошие руки, да еще и содержание ему назначил. Это значит, что твой муж любит тебя и обязательно со временем простит. У вас еще все наладится и будет множество других детей. Молись о Его прощении и постарайся быстрее забыть негодяя, который отказался от своей родной крови.
Искренне твоя Каролина.
Р. S. Антонюк, это на их языке значит то же, что и Мак Энтони? Остроумно.
Теперь от чтения бумаг меня не смогло бы оторвать даже землетрясение. Артемьев оказался прав. У Адмирала был ребенок! Но фамилия этого ребенка была Антонюк, моя фамилия!
За этим письмом следовали записи Клеопатры Ильиничны. Она нашла регистрацию этого ребенка, его опекунов и педантично из поколения в поколение проследила за его потомками. Мои предки числились мещанами, а потому революционные грозы семнадцатого года пронеслись над ними, не задев. Все копии документов Клеопатра Ильинична аккуратно складывала, наверное, для того, чтобы когда-нибудь объяснить мне свое завещание. Последней бумагой была копия записи в книге регистраций факта моего рождения и странная запись внизу «Ну, что, старый пират? Теперь ты доволен?».
О его великом творении узнали, его нашли. Его гений, наконец, оценят. И ему уже никогда не нужно будет вторгаться в чужие сны. Теперь его душа может успокоиться. Он свободен…
Он улыбнулся бесконечному свету, поднял руки и устремился туда, где его давно ожидали безбрежные просторы океана по имени Вечность…
Я не услышала шороха крыльев, но внезапно почувствовала, что дом вдруг опустел. И сразу поняла, что старый шотландский пират больше никогда не приснится мне. Его история была окончена.
Эпилог
Я устало опустила последние записи на колени. Последняя тайна раскрыта. И пусть у меня теперь нет работы, и в ближайшем будущем мне не светит никакая личная жизнь – у меня зато есть Дом!
– Ну, что, старичок? Будем жить?
Дом в ответ заскрипел половицей и…
– С кем ты разговариваешь? – поинтересовался знакомый голос и в комнату вошел…Максим. – По-моему, никого нет. Похоже, мне правильно сказали, что ты тут потихоньку сходишь с ума.
– Ты… меня нашел? – голос у меня внезапно потерялся где-то у выхода из гортани. Поэтому я просто пошевелила губами. Но Максим всегда понимал меня с полуслова. Он улыбнулся такой знакомой насмешливо-ласковой улыбкой.
– С большим трудом. Ты ничего не сообщила на работе, не оставила никаких координат матери, и ты ни слова не сказала мне. Вот и пришлось искать тебя у твоего закадычного френда Володьки.
Возмутитель моего спокойствия сделал шаг и попытался обнять меня. Но я отпрыгнула. Еще чего!
– Ну, Володька! Ну, предатель, погоди!
– Он бы не посмел! – засмеялся Максим – Ты его запугала до такой степени, что он скорее бы сжевал свой язык.
– Тогда…?
Кто же это настолько меня ненавидел? Я удивленно подняла глаза на Максима.
– Володина жена. Очень милая женщина.
Ну, конечно, Зойка! Как я не догадалась! Ее болезненная ревность переходит уже в паранойю.
– Ирина тоже с тобой приехала?
– При чем здесь Ирина?
Кажется, со времен женитьбы у Максима в мозгах произошли необратимые изменения.
– Насколько мне известно, так зовут твою жену, – терпеливо объяснила я.
– Подожди – подожди. А с чего ты это взяла, что я женился на Ирине??
– Ты мне сам сказал.
– По-моему, это ты тогда решила порассуждать о моральном долге и мужской дружбе.
– Но ты же согласился?
– Теоретически. Практически – это абсолютно бессмысленно. Неужели ты сама поверила в то, что говорила?
Он покачал головой, ловко поймал меня за талию, зарылся лицом в волосы, и глубоко вздохнул.
– Не исчезай больше, ладно? – и поцеловал меня.
