— Так вот, значит, кто построил эту стену, — пробормотал Нат, сильно оробевший от вида погибших андроидов. — Наверно, вдоль стены их скопились десятки, если не больше.
— Они уже давно не на ходу, — прошептала в ответ Сигрид. — Смотри, их корпуса настолько проржавели, что металл стал похож на кружево. В эти дыры можно кулак просунуть!
Нат покачал головой. Вся эта картина — стальные исполины в плену тропических лиан — выглядела весьма патетично, но при этом только подтверждала его первоначальное предположение: лежащий перед ними мир совершенно безжизненен.
Чуть подальше им попались старые сады с яблонями, грушами и персиковыми деревьями, буквально ломящимися от налитых сочных плодов… которые тут же улетали в небо, стоило их сорвать.
— Сплошная подделка, — ворчал Нат. — Я прочитал немало книг, но ни в одной из них не упоминались ни летающие яблоки, ни парящие груши. Все эти чудо-фрукты — продукт каких-то магических фокусов, о которых мы понятия не имеем.
Сигрид, задрав голову, следила за тем, как упомянутые яблоки прорвались через лесной полог и устремились выше, к самым облакам.
— Если поместить штук пятьдесят таких фруктиков в сеть, — высказала она идею, — можно было бы смастерить нечто вроде воздушного шара, который мог бы поднять нас над землей…
— Точно, — кивнул Нат. — Будем иметь в виду, вдруг когда-нибудь пригодится… если только еще раньше мы не умрем от голода.
Проблема добычи пропитания очень скоро вышла на передний план, поскольку котомка Безелиуса давно уже опустела.
«Если животные здесь не водятся, — тревожно размышлял юноша, — а плоды заколдованы, то чем же, интересно, мы будем питаться?»
Невзирая на яростные протесты собственных желудков, молодые люди упорно продолжали путь. Прокладывать дорогу через джунгли было отнюдь не просто: кусты, лианы и папоротники разрослись настолько густо, что каждый шаг давался с трудом. Казалось, лес нарочно дает им понять, что они здесь — незваные гости.
Наконец, примерно через час пути, они обнаружили первые руины.
Это было все, что осталось от некогда горделивых белокаменных строений самой изысканной архитектуры: колонны, статуи, заглохшие фонтаны… все это почти полностью заросло мхом и вьющимися растениями, но все же не настолько, чтобы стать совсем невидимым.
— Прямо как дворцы, — завороженно прошептала Сигрид. — Я видела похожие на картинках в книгах по земной истории, где рассказывалось о временах Римской империи.
Пробившись через сплетение лиан, они сумели проникнуть в одно из строений. Зрелище, представшее их глазам, в самом деле вызывало в памяти легендарные пиры античного Рима. Стены покрывали роскошные фрески, теперь наполовину уничтоженные плесенью; на них веселые, полнокровные сотрапезники в тогах и лавровых венках возлежали в просторном триклиниуме вокруг столов, на которых громоздились аппетитные яства; мужчины и женщины смеялись, воздевая наполненные вином кубки; чуть поодаль музыкантша перебирала струны арфы. От всей этой сцены веяло довольством и беззаботностью, ни у одного из изображенных персонажей не было заметно признаков мутации.
— Как думаешь, здесь изображены люди, которые жили здесь, по эту сторону стены? — поинтересовалась Сигрид.
— Наверняка, — отозвался Нат. — Судя по всему, особо напрягаться им не приходилось. Погляди, какие они жирные… Небось только тем и занимались, что лопали всякие вкусности. А что — живи да радуйся, природа сама в изобилии производит все, что нужно. Надо полагать, технологию они терпеть не могли. Предпочитали жить по старинке… Это и уберегло их от катастрофы.
Он внимательно осмотрел прочее убранство. Нигде в доме ему не попалось ничего из тех странных предметов, которые обнаруживались время от времени на грязевой равнине: непонятные машины, способные играть музыку или показывать живые картинки в ответ на простое нажатие кнопки и которые иногда соглашались несколько минут поработать, прежде чем умолкнуть навсегда.
— Да, точно, — продолжал Нат уже увереннее. — Думаю, они предчувствовали, что грядет катастрофа, и поэтому отказались участвовать в гонке за современностью, которой увлеклись жители северного полушария планеты. Они отделились и отступили на юг, за высокую стену, чтобы попытаться жить в согласии с природой.
— Но это их не спасло, — закончила Сигрид. — Что-то случилось. На них обрушилось какое-то другое бедствие, от которого они все погибли.
— Да, возможно…
Пол, выложенный разноцветной мозаикой, почти полностью скрылся под ковром из мха и травы. Продолжая обследовать древнюю виллу, молодые люди добрались до кухни, где наткнулись на амфоры; в одних хранилось застоявшееся, прогорклое масло, в других — застывший от старости мед. Вино с годами превратилось в уксус, а хлеб приобрел твердость камня. Не в силах больше терпеть голод, они решили раскрошить каменно-черствый хлеб и есть его по кусочкам, рассасывая во рту, как леденцы. Все-таки лучше, чем ничего… Неподвижная тишина в доме подавляла. За каждым поворотом коридоров высились мраморные статуи, одетые в мох и лишайники; в зеленоватом лесном сумраке они напоминали затаившихся в засаде оборотней. Сигрид, похоже, вбила себе в голову, что зловещие скульптуры принимаются двигаться, как только она перестает на них смотреть, а потому без конца вертела головой, пытаясь следить за ними уголком глаза.
— Как считаешь, мы в конце концов кого-нибудь встретим? — спросила она вдруг. — Тебе не приходило в голову, что южное полушарие, возможно, полностью необитаемо?
— Приходило, — признался Нат. — Но что больше всего не дает мне покоя, так это вопрос: почему эта половина планеты сегодня так пустынна? Что здесь случилось? Какое-нибудь стихийное бедствие?
— Нет, вряд ли. Я скорее думаю, что в этой части света появилась новая раса хищников.
— Хищники… — недоуменно покачал головой юноша. — Хочешь сказать, людей пожрали какие-то звери?
— Ну да, а почему бы нет? Возможно, люди, которые здесь поселились, не сразу догадались, что в джунглях обитают опасные существа. Какие-нибудь неведомые звери, которых очень трудно заметить. Безжалостные охотники, наделенные, скажем, особым даром маскировки в лесной чаще. Представь себе, например, животное, умеющее принимать облик дерева… Оно могло бы бродить по лесу и подходить к людским жилищам, не привлекая внимания.
Нат инстинктивно покосился на джунгли. Гипотеза Сигрид представлялась не такой уж невероятной. В самом деле, что они знают об Алмоа? Планета существовала задолго до того, как земляне колонизовали ее, чтобы добывать на ней ценные минеральные ресурсы. Никто никогда не уделял серьезного внимания изучению ее животного и растительного мира. Едва высадившись, колонисты принялись бурить скважины, рыть шахты и прокладывать туннели и занимались этим до тех пор, пока хлынувшая из глубин бурая грязь не затопила все северное полушарие.
— Ты права, — вздохнул он, — придется вести себя очень осторожно. Особенно ночью.
