При описании событий 551–553 гг. Прокопий Кесарийский отметил, что «варны осели на севере от реки Истра и заняли земли, простирающиеся до северного Океана и до реки Рейна, отделяющих их от франков». Их правитель Гермегискл женился на сестре франкского короля Теодеберта, а своего сына от прежней жены по имени Радигис «сосватал за… девушку из рода бриттиев, брат которой был тогда царем племени ангилов». Предвидя свою близкую смерть, Гермегискл посоветовал соплеменникам крепить союз и родство с близлежащими франками, невесту-островитянку отправить назад, уплатив ей за обиду, «а мой сын Радигис пусть в дальнейшем станет мужем своей мачехи, как это разрешает закон наших отцов». Став царем, сын Гермегискла выполнил совет покойного и женился на мачехе
{449}. Оскорбленная этим невеста Радигиса с войском своего брата высадилась на материк, разбила варнов, взяла в плен Радигиса и заставила его на себе жениться.
Обычно этих варнов считают германским племенем, что достаточно спорно, поскольку чуть позднее на берегах Балтики известно славянское племя с таким же названием. Уже к началу XX в. стало очевидно, что по такому важному археологическому признаку, как керамика, сходство остальной Германии с занятыми славянами бывшими восточногерманскими землями, на которых жили варны, полностью прекращается после 500 г.
{450} Последующие археологические исследования показали, что из-за переселения германцев области по рекам Эльба — Сала почти полностью обезлюдели уже в III — начале IV в.
{451} Кое-где небольшие группы населения, традиционно считающегося германским, оставались, однако им явно было не под силу даже на краткий период создать державу таких размеров, как она описана Прокопием Кесарийским. Таким образом, германцами быть эти варны не могли. С другой стороны, указание Прокопия на их расселение от северного Океана до Рейна соответствует приведенным ниже данным о расселении славян в Тюрингии. Тесные англо-западнославянские связи помогают понять, почему правитель варнов выбирает невестой для своего сына принцессу из племени ангилов, которых Прокопий по месту жительства также именует бриттиями, равно как то, что оскорбленная невеста после своей победы не убивает бывшего жениха, а увозит его с собой. Для определения племенной принадлежности варнов существенно и указание правителя варнов на то, что «закон наших отцов» разрешает сыну после смерти отца стать мужем своей мачехи. У германцев подобный правовой обычай неизвестен, однако для западных славян он фиксируется в грамоте 1249 г. папского легата в Польше, Пруссии и Померании Якова
{452}.
Имя Гермегискл может быть сопоставлено со славянским именем Герима, зафиксированным в 872 г.
{453} Но наиболее примечательным в этом отрывке является констатация того, что сын правителя варнов носит имя Радигис, что вновь указывает на устойчивое бытование этого имени на южном побережье Балтики, и притом в семьях племенных вождей. Тот факт, что примерно через полтора века после похода Радагаста на Рим оно вновь упоминается источниками в том же самом регионе указывает как на существование там устойчивого культа Радигоста, так и на то, что это имя появляется в V в. у германского вождя отнюдь не случайно. Следует отметить, что мекленбургские генеалогии уже после воевавшего с Римом короля вандалов Радегаста неоднократно фиксируют это имя у более поздних представителей различных ветвей этой династии
{454}.
Следы тесных контактов варнов с англами не ограничиваются приведенными примерами. После того как Карл Великий раздвинул границы своей империи, в 802 г. он велел целый ряд «варварских правд» подвластных ему племен. Одна из них называлась Lex Anglorum et Werinorum. С. Руссов, впервые опубликовавший этот памятник на русском языке, перевел это название как «Закон англов и варягов», однако по форме второго слова правильнее говорить не о варягах, а о варинах. Уже сама эта формулировка показывает степень англо-славянского взаимодействия: когда в эпоху викингов часть Англии была захвачена скандинавами, бывшими по языку гораздо ближе обитателям острова, чем славяне, англосаксы называли эту территорию «областью датского права», четко отличая свое право от датского. Сама эта Правда начиналась следующим загадочным предложением: «Incipit lex Anglorum et Werinorum, hoc est Thuringorum» — «Начинается закон англов и варягов, то есть турингов»
{455}. Благодаря этому вступлению данный памятник вошел в науку под названием «Тюрингской Правды», что не совсем точно, поскольку текст прямо говорит об англах и варинах, с которыми и отождествляются тюринги. Тем не менее, поскольку англы, ко времени Карла Великого уже давно обосновавшиеся в Британии, никогда не входили в состав его империи, ученые предпочли название тюрингов, действительно подчинявшихся власти этого императора. Это обстоятельство, однако, не снимает вопроса о странном отождествлении. Саксы действительно покорили тюрингов. Хоть часть саксов вместе с англами переселилась в Британию, однако завоевывали Тюрингию они без них. Не отрицая в принципе возможности того, что составители этого закона по каким-то причинам назвали саксов англами, следует отметить, что в эпоху Карла Великого имелись основания для отождествления тюрингов и со славянами, которые с VII в. расселялись в Тюрингии, о чем говорят как археологические данные, так и памятники письменности.
Размер наказания за воровство в «Законе англов и варинов» идентичен наказанию за это же преступление в договоре Олега с Византией 911 г., древнейшем памятнике отечественного права. Однако ценность его не ограничивается этим. Записывавший в 802 г. «Закон англов и варинов» писец между параграфами 11 и 12 статьи 5 сделал следующую пометку: «Сии права издал Вулемар (Vulemaras)»
{456}. Значение этой констатации невозможно переоценить. Поскольку у тюрингов и англосаксов никакого правителя с подобным именем не было, мы вправе рассматривать его как слегка искаженное франкским писцом имя Олимера-Алимера. С аналогичным искажением мы сталкиваемся и в названии центра одной из жуп варнов Вурле (Wurle, Worle), означавшей славянское Орле, что подтверждается одним из вариантов написания названия этой крепости как Orle
{457}. Сам способ передачи начального О через By- однозначно показывает, что франкский писец записал имя законодателя в его западнославянской передаче. Поскольку составители законов менее всего были склонны что-либо выдумывать от себя, а стремились как можно точнее передать информацию, эта приписка доказывает, что Олимер был реальной исторической личностью. Мы видим, что его упоминают не только мекленбургские генеалогии, записанные в XV–XVIII вв., не только Саксон Грамматик, изложивший датские саги в XII в., но и такой надежный источник, как «Закон англов и варинов», записанный в самом начале IX в. Следовательно, этот человек жил до эпохи Карла Великого. Поскольку «варварские правды» обычно вводились в действие от лица правителя, сделанная писцом приписка указывает на соответствующий статус Олимера. Благодаря же самому названию этой Правды мы знаем, что Олимер был правителем племени варинов или варнов. Интересно отметить, что в «Деяниях данов» Фротон Ш, одержав победу над Олимером, дарует русам законы, касающиеся не только набора войска, но и заключения браков и порядка погребения. Поскольку ни до, ни после скандинавы в подобном культуртрегерстве по отношению к покоренным народам замечены не были, а все их интересы сводились к получению денег, не исключено, что Саксон Грамматик потому отнес установление этих законов к данной эпохе, что также знал какие-то предания об Олимере как законодателе. Итак, мы видим, что в наиболее древних и потому наиболее достоверных источниках Олимер фигурирует то как король русов, то как правитель варнов, что предполагает тождество между собой этих названий. Следует отметить, что даже более позднему сообщению мекленбургской генеалогии об Олимере соответствует определенная историческая реальность. Как уже отмечалось выше, эта генеалогия фиксирует брак Олимера с Идой, королевой Рюгена, и именно этот остров стал известен впоследствии как «остров русов». У.С. Бухгольца встречается еще одно интересное уточнение: «Жена Алимера Ида была того же племени, что и вандалы, она была королевой Рюгена, так как была избрана главой своим племенем»
{458}. Поскольку вандалами С. Бухгольц именует и предков ободритских князей, а выше уже было показано весьма раннее отождествление славян с вандалами, эта констатация может указывать на наличие славянского населения на острове еще в более раннее время.
