И вот, когда пьяный живчикв очередной раз попытался достать рукой до лица бывшего боксера-тяжеловеса, этот момент наступил. Василий не стал махать конечностями – он просто развернул «авторитетного» клиента, сгреб его за шкирку, слегка приподнял и понес к выходу. А там без лишних затей придал телу ускорение нижней правой, одетой в лакированный ботинок.
Разумеется, точных замеров никто не проводил, поэтому в книгу Гиннеса этот рекорд не занесли. Но метра два-три «крутой» точно демонстрировал, что летать умеют не только птицы и куриные окорочка Союзконтракта.
Приземлился он, как учили, точно – на все четыре точки опоры. Постоял задом кверху, навевая на собравшихся воспоминания об одной популярной сексуальной позе, потом вдруг подпрыгнул и заверещал:
– Да я!…Да я зону топтал… А ты!… Меня! По лицу! … Да я – в законе…
Вася качнулся вперед с явным желанием продолжить симфонию полета. Но клиент дожидаться не стал и с удивительной для двуногого существа резвостью скрылся за угол дома.
– Так ведь и не по лицу я его… – пробормотал обескураженно Василий.
– Молодец, – похвалил начальник службы безопасности.
– Классно сработано! – Не покривил душой и Андрей Иванович.
– Вернется он.. Чую…
Интуиция не подвела – минут через сорок Василия вызвали к выходу. Как и ожидалось, опять пришел тот самый бедолага.
Вернулся, понимаете ли, отомстить за поруганную честь. И не с пустыми руками пришел – с топором!
– Не жалко тебе? – Бывший тяжеловес покачал огромной, как танковая башня, головой.
– Чо? Мне – тебя?
– Топора не жаль тебе, спрашиваю?.
– Да я тебя, бля, на ремни!
Мужик широко размахнулся. Василий сделал шажок вперед и почти в верхней точке дуги перехватил топорище. Слегка дернул – и оружие оказалось у него в руках:
– Не балуйся!
Впрочем, мужик уже раскорячился на асфальте в своей любимой позе – той, которая ему, видимо, приглянулась ещё с прошлого посещения казино.
– Все, теперь беги. Достал ты меня… Поймаю – всю жизнь на четырех костях передвигаться будешь. – Василий говорил спокойно, и оттого словам его верилось ещё больше. – Пошел!
Мужик рванул с низкого старта – прямиком к проезжавшему по проспекту милицейскому «луноходу». Водитель даже еле успел затормозить, когда к нему на капот бросилось тело со странным и неожиданным в этих местах воплем:
– А-а-а! Помогите! Прошу политического убежища!…
* * *
– Здорово, Михалыч! Ты же, вроде, с утра обещал? – При появлении соседа по кабинету Вадим Блинов с удовольствием отодвинул от себя авторучку и лист бумаги, наполовину исписанный крупным красивым почерком.
– Не получилось, – вздохнул Олег. – Пришлось в санаторий смотаться.
Пожав ладонь Вадима, он прошел за свой стол.
– Чаю будешь?
– Давай, наливай… Я вон, печенья прикупил.
Несмотря на то, что Савицкого ещё в прошлом месяце полностью откомандировали в распоряжение оперативно-следственной группы, и формально он имел право у себя в отделе появляться только за зарплатой, все же то и дело возникала какая-нибудь причина появиться на рабочем месте.
– Как работается?
– Да по-разному… – Олег сел за стол и провел пальцем по стопке кодексов и справочников на сейфе. Судя по слою пыли, со времени последнего посещения Главка никто к его вещам не прикасался. Включая уборщицу… – Звонили мне?
– Постоянно… Если бы я за каждый звонок тебе по пять баксов брал – давно бы уже дачу на Канарах построил.
Разумеется, в виду отсутствия старшего коллеги, городской телефонный аппарат потихоньку перекочевал на стол Блинова:
– На вот, держи! Но большинство, конечно, не представлялось.
Перегнувшись, Вадим передал Савицкому несколько страничек старого отрывного календаря, который они оба обычно использовали для пометок.
– Ага, спасибо. Та-ак… – Олег пробежал глазами номера телефонов и фамилии дозвонившихся. Список был внушительный, но ничего заслуживающего внимания не обнаружилось. – Ерунда все.
Он посмотрел на рабочее место соседа:
– Чего сочиняешь-то?
– «Сообщенку»
[8]
… – Блинов вынырнул из-под стола, доставая заварку и сахар. – Про вчерашний труп в общаге.
– Раскрыли? – Савицкий слышал в новостях по радио о женщине, зверски убитой неизвестным.
– Ага. Сразу же! Типичная «бытовуха» – мужик, её сожитель, когда протрезвел, даже отпираться не стал. Рассказал, как поругались по пьянке, как потом он ножик под шкаф запихнул… Теперь вот, сочиняю задним числом: «Источник в доверительной беседе с таким-то узнал, что тот намерен совершить убийство…»
Олег нисколько не удивился – начальство требовало, чтобы процент преступлений, выявленных и раскрытых с помощью сети негласных «помощников», неуклонно рос. Вот и приходилось сыщикам ради надуманных показателей тратить время на откровенную «липу».
– Смотри, осторожнее, – предостерег Савицкий менее опытного коллегу. – А то приедут проверяющие, всыпят по самые… дальше некуда.
– За что? – Замер с чайником Блинов.
– За то, что информацию получил вовремя, а преступление не предотвращено.
Вадим выругался, и с тоской посмотрел на листок с недописанным текстом:
– Ох, мать его! Тоже верно, ты прав – и так нельзя… Михалыч, ну кому это все надо? Мы на результат работаем, или зачем?
Савицкий пожал плечами:
– Теперь ещё ничего… Раньше вот, помню, когд я ещё в транспортной милиции работал, по линии ОБХСС каждый квартал итоги подводили, сколько чего выявлено. Плюс один, минус два…
– В каком смысле? – Вадим протянул соседу кружку. – Осторожнее!
– Спасибо… Допустим, в предыдущем году за третий квартал на Финляндском вокзале пять спекулянтов поймали. И одного взяточника. Всего, значит, шесть «палок». А в этом году спекулянтов только четверо, но зато взятки – две. Нормально вроде? Нормально… Да ничего подобного! – Олег размешал сахар и передал единственную в кабинете ложку соседу:
– Начальник отделения за лысину хватается: за двойной «рост» по взятке его, может быть, и похвалят немного, но вот за «снижение оперативных показателей в борьбе со спекуляцией на двадцать процентов» точно шкуру сдерут! Что делать? Вот он и звонит с Финляндского своего, допустим, на Витебский вокзал, такому же бедолаге, начальнику БХСС. А у того своя головная боль: хищений соцсобственности навыявляли больше, чем надо, спекуляция «на уровне», а вот взяточника – ни одного!
