Географическая специфика Китая указывает на то, что путь этой страны к превращению в ведущую мировую державу будет непростым. Ведь ежегодный прирост ВВП более 10 %, который наблюдался в стране последние 30 лет, едва ли будет продолжаться и дальше такими темпами. Но, несмотря на это, даже в условиях перестройки КНР всегда будет находиться в центре геополитических отношений мира. Китай никогда больше не скатится до полного хаоса. Поднебесная, как и говорил Маккиндер, сочетает в себе элементы предельно модернизированной экономики западного образца с унаследованной от Древнего Востока «гидравлической цивилизацией»
[318]
.
[319]
Понятие «гидравлической цивилизации» подразумевает, что режим, управляемый из единого центра, способен вербовать миллионные трудовые армии на строительство крупнейших гидротехнических сооружений и объектов инфраструктуры. Это и обусловливает возможность Китая неуклонно поступательно развиваться с темпами, которыми не всегда могут похвалиться демократические государства, привыкшие в поисках компромиссов неторопливо согласовывать интересы своих граждан. Несмотря на то что китайские лидеры формально считаются коммунистами, они — фактические преемники примерно 25 императорских династий, которые сменяли друг друга на протяжении 4000 лет в деле освоения западных технологий и опыта, что происходило, однако, строго в контексте сложной культурной системы самой Поднебесной, которая среди прочего может похвастаться уникальным опытом в навязывании вассальных отношений другим государствам. «Китайцы, — говорил мне один чиновник из Сингапура, — очаровывают вас, когда хотят вас очаровать, и шантажируют вас, когда им это нужно, и делают это систематически».
Внутреннее развитие Китая, при всех связанных с ним общественных тревогах, питает его внешнеполитические амбиции. Империи редко строятся сознательно, по готовому заранее проекту. Скорее, когда государства становятся сильнее, у них возникают определенные потребности и, как ни парадоксально, неуверенность в собственной безопасности, которая совершенно естественно заставляет их расширяться. Взять, например, США. Там, под руководством ничем не примечательных президентов — Резерфорда Хейса, Джеймса Гарфилда, Честера Артура, Бенджамина Гаррисона и др. — экономика устойчиво развивалась при высоком уровне ежегодного роста в период между окончанием Гражданской войны и испано-американской войной 1898 г. Как следствие, по мере того как торговля Соединенных Штатов с внешним миром расширялась, у страны возникали разносторонние экономические и стратегические интересы в самых отдаленных уголках света, что приводило к военному вмешательству, в частности к высадке морской пехоты США в Южной Америке и отправке военно-морского флота в Тихий океан. Это происходило, несмотря на все социальные беды США того времени, которые, в свою очередь, и были результатом такого динамического развития. Еще одним фактором, заставившим Соединенные Штаты обратить пристальный взгляд за пределы своих границ, было то, что внутри страны положение являлось прочным, ведь последнее крупное сражение с индейцами на территории страны произошло в 1890 г.
КНР также укрепляет сухопутные границы и начинает проявлять свою активность вовне. В отличие от США, Китай во внешней политике не практикует миссионерский подход. Он не рвется распространить на другие страны свою идеологию или форму правления. Этический прогресс в международной политике — это цель США, а не Китая. Однако КНР не является неким консервативным государством, старающимся сохранить существующее положение дел в мире. Внешнеполитическая активность страны в основном продиктована потребностью в поставках энергоносителей, металлов и другого стратегического сырья, необходимых для поддержания постоянно растущего уровня жизни населения, которое составляет сегодня, грубо говоря, 1/5 часть населения нашей планеты. В самом деле, Китай в состоянии прокормить 23 % населения планеты, имея в своем распоряжении всего 7 % пахотных земель, причем, как пишет Фэрбэнкс, «на каждый квадратный километр возделываемых земель в долинах и на равнинах приходится около 800 человек»
[320]
.
[321]
Теперь от страны ждут, что ей удастся обеспечить большинству городского населения возможность наслаждаться комфортом жизни среднего класса.
Для решения всех этих задач Китай установил выгодные для себя сырьевые отношения и с соседними, и с далекими странами, обладающими теми ресурсами, в которых он нуждается для обеспечения своего роста и развития. Поскольку мотивы активной внешнеполитической деятельности страны обусловлены фундаментальными национальными интересами — экономическим выживанием и развитием, то Китай можно охарактеризовать как сверхреалистичную державу. Вот почему КНР стремится упрочить свое присутствие в различных частях Африки к югу от пустыни Сахара, где находятся большие запасы нефти и других полезных ископаемых. Также ему необходимо обезопасить транспортные пути и порты в Южно-Китайском море и в соседнем Индийском океане, через которые страна имеет доступ в богатый нефтью и газом арабско-персидский мир. Не имея особого выбора в своих действиях на международной арене, Пекин мало беспокоится о том, с какими режимами ему приходится иметь дело, ведь в партнерах ему нужна стабильность, а не добродетели, какими их представляют себе на Западе. Некоторые из них, как, к примеру, Мьянма, Казахстан, Иран, Судан и Зимбабве, являются по сути или отсталыми, или авторитарными, или зачастую и теми и другими одновременно. В этом случае поиск поставщиков сырьевых ресурсов, которых Китай ищет по всем миру, приводит к конфликтам с США с их миссионерскими намерениями свободы и демократии, а также к трениям с Индией и Россией, на чьи сферы влияния иногда замахивается КНР. Часто из поля зрения при этом, однако, ускользает тот факт, что эти страны, как и некоторые другие, расположенные в Юго-Восточной и Центральной Азии и на Большом Ближнем Востоке, уже оказывались под властью или влиянием той или иной китайской династии в прошлом. Даже Судан расположен недалеко от того региона Красного моря, в котором бывал адмирал Чжэн Хэ во времена династии Мин в начале XV в. До известной степени Китай всего лишь восстанавливает свои имперские территориальные владения.
Поднебесная при этом никак не угрожает существованию этих государств. Вероятность войны между США и Китаем очень незначительна. Военная угроза со стороны КНР представляет для Соединенных Штатов лишь непрямую опасность. Речь здесь идет главным образом о проблемах географического характера, однако при этом также сохраняются и принципиальные расхождения по вопросам внешнего долга, торговли и глобального потепления. Находящаяся в процессе своего формирования зона влияния Китая в Евразии и Африке — на маккиндеровском «мировом острове» — расширяется, но не в империалистическом понимании, как это было присуще XIX в., а на более тонком уровне, который соответствует эпохе глобализации. Просто преследуя цель надежного удовлетворения своих экономических потребностей, Китай смещает политическое равновесие в мире в сторону Восточного полушария, а это самым серьезным образом затрагивает интересы США. Влияние Пекина, которому весьма и весьма способствует благоприятное расположение Китая на карте, расширяется везде и повсюду: на суше и на море, от Центральной Азии до российского Дальнего Востока, от Южно-Китайского моря до Индийского океана. Китай — это страна, которая стремительно превращается в мощную континентальную державу, и, в соответствии со знаменитым изречением Наполеона, ключ к политике таких государств лежит в их географии.
