Молодой человек отпустил ее руку, но это не имело значения, в мечтах она нежилась в его объятиях.
— Я ругаю себя со вчерашнего дня. Ругаю, что не задал тебе тот вопрос первым. На самом деле в нем не было необходимости. Елена недвусмысленно дала понять, что ты очень сложный человек, любящий уединение. И что с недавних пор потеряла интерес к противоположному полу.
Удивлению Маши не было предела.
Невеселые мысли прервали официанты. Закружив змейкой по залу, они начали разносить блюда праздничного ужина.
Маша поискала глазами подругу, но ни ее, ни Клайва за соседними столами не было.
Финалом сказочного вечера стал фейерверк в парке, принадлежащем шато. Публика направилась к застекленной веранде, но коварный алкоголь сыграл свою роль. Стоило раздаться первым залпам, как гости, несмотря на прохладный октябрьский вечер, выскочили на улицу.
Маша с Максимильяном остались одни. Взявшись за руки, они наслаждались огненной мистерией. Мария затаила дыхание, опасаясь спугнуть сказку, поселившуюся в ее сердце. Она позволила себе сосредоточиться на двух вещах — расцветающих в небе огненных цветах и тепле его ладони. Она молила, чтобы эти мгновения превратились в вечность.
Разноцветные звезды, вспыхивающие в небесах, мигали и падали в воду небольшого пруда. Они многократно отражались на мерцающей глади, а потом умирали в ее глубине. Скульптура ангела, возвышающаяся на искусственном островке посередине водоема, каждый раз оживала, меняя цвет. Происходящее выглядело нереальным, волшебным. Казалось, что очередной залп салюта заставит крылатое создание испуганно взмыть в небеса и исчезнуть.
— Знаешь, чего не хватило Золушке на том балу? — теплое дыхание у щеки заставило сердце бешено заколотиться.
Маша повернулась, чтобы ответить, и этот момент его руки крепко прижали ее к себе, а теплые губы поймали непрозвучавший ответ.
Никто из гостей не мог видеть их первый поцелуй. Превратившиеся в восторженных детей дамы и господа, не замечая ничего вокруг, радостно кричали, приветствуя аплодисментами каждый залп фейерверка.
И лишь вспыхнувший в дальнем углу веранды огонек сигареты дал понять, что один свидетель все-таки был.
Они уехали сразу после огненного шоу.
Весь обратный путь до отеля молчали. Макс не отпускал ее руки, временами поднимая к губам и нежно целуя кончики пальцев. Девушка молилась об одном: быстрее попасть в безопасное место. Сбежать.
Тело сдавалось под натиском его затуманившихся влагой глаз. Оно безжалостно плавилось от забытого желания, стоило его мягким губам прикоснуться к ноготкам. Но исполосованное шрамами сердце и недремлющий разум заняли оборонительную позицию, отчаянно сопротивляясь нахлынувшим чувствам.
Максимильян проводил девушку до дверей комнаты и замер у порога.
Но ничего не произошло. Она с трудом оторвала взгляд от полных невысказанной нежности глаз, коснулась пальчиками приоткрывшихся в нетерпении губ и прошептала: «Извини». Через мгновение перед лицом растерянного мужчины закрылась дверь.
— Конечно, — только и успел он ответить.
Закрыв дверь комнаты, Маша без сил сползла на пол и беззвучно заплакала.
«Дура…»
Сон не приходил. Бедняга в течение нескольких часов металась по волнам дремы, но так и не смогла забыться. Безумный калейдоскоп мыслей не желал останавливаться. Кружил, мучил, сбивал с толку, то возносил к небесам, то бросал ниц.
Новое чувство, постучавшее в душу, встретило жестокий отпор.
Страх, сомнения, нежность, трепет, страсть — все смешалось в убийственный коктейль. Осталось лишь сделать первый глоток.
Чертова карусель приостановила кружение лишь к раннему утру. Маша забылась сном, постепенно перешедшим в кошмар.
Подсознание не замедлило завершить начатое, превратив нереализованное желание в яркое сновидение.
Она занималась любовью, лежа на изумрудной траве посреди девственной чащи. Огромные пирамидальные ели окружили их непроницаемой стеной. Ни единого звука — ни пения птиц, ни жужжания пчел, ни прохладного дуновения ветерка — не проникало через нее. Лишь кудрявые верхушки елей беззвучно гнулись под невидимыми и неслышимыми порывами ветра.
Опустившаяся тишина оглушала.
Девушка чувствовала в своих объятиях раскаленное, влажное от страсти тело. Глаза Максимильяна, ставшие огромными темными дырами, заслоняли мир, притягивали подобно магнитам. Его непривычный запах, приторный дух цветущего мха, кружил голову, отменял все запреты.
От каждого его проникновения тело сводила сладкая судорога. Ее руки скользили по упругой напряженной спине. Вдруг они ощутили пульсацию под кожей. Это были переплетенные извивающиеся змеи, ожившая татуировка на спине ее любимого. Вместо Макса перед глазами появилось забытое лицо Дениса.
Они вновь любили друг друга.
Две змеи, разорвавшие взаимный поцелуй и расплетшие объятия, показали головы, выползли, качаясь, из-за загорелых, играющих мускулами плеч. Обвив горло мужчины, спустились к ее груди, сверкая то голубыми сапфирами, то влажными ониксами в глазах. Раскаленные раздвоенные языки обожгли соски…
Проснувшись от собственного крика, Маша попыталась освободиться от прилипшей грезы. Взглянув на часы, девушка со стоном поднялась. Уже пора!
Когда она спускалась к рецепции, стрелки показывали половину девятого утра. Остальная группа покинула отель засветло и уже регистрировалась на рейс в Москву. На том же месте, где вчера вечером сидела «фея-крестная», Маша увидела Елену. Она не ожидала встретить подругу сегодняшним утром, полагая, что та сопровождает группу в аэропорт.
Лена выглядела уставшей и разбитой. Спустившись ниже, Маша разглядела темные круги под глазами и унылые складки на бледных щеках. На их фоне припухшие пунцовые губы смотрелись ужасающе.
Лена не предприняла ни малейшей попытки встать с дивана, лишь безучастно наблюдала за подругой, перетаскивающей со ступеньки на ступеньку чемодан.
— Привет! — раздался ее голос. — Готовы к путешествию? Почему ты одна надрываешься? Принц одевается?
Маша нахмурила брови.
— Я думала, ты уехала с группой.
— Нет, у меня здесь дела. Тем более я обещала твоему фотографу, что заберу с собой ненужную аппаратуру и оставлю его налегке. Почему он еще не спустился?
Мария смутилась:
— Откуда я знаю, почему. Давай наберем с рецепции его номер.
— Так он не с тобой? О, прости, я решила, что ты не станешь терять времени даром.
— Тебе неприятно видеть нас вместе? Почему?
Вопрос задался сам собой. Видимо, бессонная ночь была тому виной.
Подруга подняла опухшие глаза и снисходительно улыбнулась:
