– Неплохо. Можно нарядить подружек невесты в платья в стиле флапперов
[1]
и украсить длинными жемчужными бусами. Виктории это понравится.
– А как насчет вас? Какую свадьбу хотелось бы вам?
– Никаких тем, – сказала Тоби. – Я хочу только красивое белое платье с ярдами кружев, и чтобы все мои подружки были одеты в голубых тонах. Повсюду должны быть белые и голубые цвета: бледно-голубые скатерти, белые блюда, а сбоку свадебного торта – россыпь васильков из глазури. – Вдруг смутившись из-за того, что пустилась в такие подробности, она замолчала, а потом, извинившись, добавила: – Мы в цветочном магазине постоянно имеем дело со свадьбами, так что я подумала и о своей.
Грейдон подошел и остановился позади нее.
– По-моему, то, что вы сейчас описали, намного красивее всего, что мы придумали.
– Спасибо, – пробормотала Тоби, все еще не оправившись от смущения.
Грейдон не двинулся с места, и она подняла на него взгляд. На долю секунды в его глазах возникло выражение, которое заставило ее сделать шаг к нему, но Грейдон повернулся и отошел в сторону. Тоби невольно нахмурилась. Ладно, значит, она в этом смысле его не интересует. Хорошо. Разве это не доказывает, что он любит женщину, на которой собирается жениться? И разве это не замечательно?
Она снова повернулась к плите.
После завтрака они купили акварель, потом поехали к пристани, где долго гуляли вдоль кромки воды. Сначала они обсуждали варианты тем для свадьбы, им пришло в голову еще несколько, но потом перешли к разговорам о жизни – во всяком случае, о своей рассказывала Тоби. Грейдон расспрашивал о детстве, школьных годах, о друзьях, о том, что ей нравилось и что не нравилось. Она отвечала на все вопросы, но тщательно следила, чтобы не касаться чего-то глубоко личного. Когда речь зашла о матери, Тоби похвалила ее за умелое управление домашним хозяйством, но ни словом не обмолвилась о том, что мать постоянно ее критиковала и как ей от этого было больно.
Грейдон, правда, тоже был не во всем откровенен: сказал, что у него имеются некоторые жизненные проблемы и их нужно решить, но как она ни расспрашивала, не открылся, даже близко не подошел к ответу на вопрос, что это за проблемы.
После ленча в «Брант-Пойнт-гриль» они вернулись домой. Пока Грейдон заканчивал раскрашивать эскизы акварелью, Тоби приняла душ и отправилась переодеваться к приезду Виктории. Одевалась она неторопливо и продуманно, выбрав блузку, которая, как ей говорили, идеально подходила под цвет ее глаз. Казалось, Грейдон это оценил, когда увидел ее на лестнице, но в следующую секунду его взгляд как будто стал холоднее, и он надел на себя маску, которую Тоби уже стала мысленно называть «лицо принца».
Грейдон видел, что она нервничает.
– Я уверен: ей понравятся многие из этих идей, – и завтра вы уже начнете заказывать цветы.
Тоби вздохнула:
– Я буду счастлива, если хотя бы одна придется ей по вкусу.
Рисунки заняли весь обеденный стол, двадцать шесть эскизов: одни – попроще, другие – тщательно проработаны. Часть из них Грейдон выполнил в цвете. Основываясь на том, что говорила Тоби, он скупил в магазине краски всех вариантов зеленого, а потом смешал цвета, чтобы получить еще больше оттенков.
В дверь постучали. Тоби набрала в грудь воздуха, сама поразившись, как сильно нервничает, и Грейдон на несколько мгновений взял ее руку в свою.
– Я здесь, с вами.
Потом, выпустив ее руку, он пошел открывать. На пороге стояла Виктория: в рыжих волосах играет солнце, возмутительно аппетитная фигура облачена в зеленую шелковую блузку и идеально сшитые темные брюки.
– Принц Грейдон! Как приятно видеть вас снова. – Она вошла в комнату и восхищенно заметила: – Тоби, дорогая, прекрасно выглядишь – никогда не видела тебя такой.
– Я тоже рада вас видеть. – Она поцеловала гостью в щеку.
– Вам не нужна помощь? – спросила Виктория. – А то пришлю моего дорогого Калеба, поскольку он знает об этом острове все, что только можно. Или вы предпочитаете работать вдвоем? Ну, давайте хвастайтесь.
Грейдон посмотрел поверх плеча Виктории на Тоби и удивленно поднял брови: явно не привык, чтобы мимо него проходили, будто он пустое место. При виде утрированно рассерженного выражения его лица она с трудом сдержала смех.
Виктория заглянула в гостиную и, увидев на столе эскизы, конечно, сразу же направилась к ним и принялась разглядывать один за другим, медленно двигаясь вдоль стола. Тоби и Грейдон держались на почтительном расстоянии от нее.
– Пираты, какая оригинальная идея! И волшебные сказки. Довольно много сказок. Зеленое. Вот это мне очень нравится. Банджо, арфы, скрипки – какое разнообразие.
Обойдя весь стол, она остановилась и посмотрела на застывших в ожидании Тоби и Грейдона.
– Нет, дорогие мои. Нет. Хотя все это довольно интересно, нет ничего такого, что бы меня по-настоящему привлекло. Вам придется придумать что-нибудь еще. А мне пора.
Она поцеловала Тоби в щеку, потом повернулась к Грейдону и тоже быстро коснулась его щеки.
– Добро пожаловать в семью! Тоби, дорогая, дай мне знать, когда сможешь показать настоящие идеи. Не надо меня провожать, я сама выйду. До свидания.
И она быстро покинула гостиную, а потом и дом через парадный вход.
Тоби рухнула на диван. Грейдон плюхнулся рядом с ней.
– Мне однажды довелось попасть в тропический циклон – так вот в нем было меньше энергии, чем в этой женщине, – заметил Грейдон.
– Вы произнесли хоть слово, пока она была здесь?
– Ни одного. И ведь подумать только: обычно выстраивается очередь из желающих быть мне представленными.
– Но Виктории это не касается. – Тоби посмотрела на него. – Ну и где нам брать «настоящие идеи»?
– Не знаю. – Грейдон встал и протянул Тоби руку. – Прямо сейчас мы с вами пойдем пешком в город: я собираюсь немного осмотреть Нантакет. Возможно, это наш последний шанс, до того как Виктория решит, что всю оставшуюся жизнь мы целиком должны посвятить их свадьбе с любимым Калебом, который все знает.
Тоби засмеялась, дала ему свою руку и, поднявшись с дивана, сказала с чувством:
– Спасибо. Не хотелось бы потерпеть в этом деле неудачу.
Грейдон коснулся ее руки губами.
– Вы справитесь. Я обещаю. У вас в Америке есть мороженое?
Тоби состроила серьезную мину.
– Американцы его изобрели!
