— А мне кажется, вы хотели дать мне шанс заниматься тем, для чего предназначена моя сила, — тихо сказала я.
Виктор замер на пару секунд. А потом тряхнул головой, словно избавлялся от непрошеных мыслей.
— Иди спать. Со всем этим разберемся позже.
А вот я тоже не знала, что в Викторе есть такие черты. Удивил так удивил, и то правда. Ревность? Он ревнует меня к Альдреду? Вот это поворот событий. К слову, ни тот, ни другой мне даром не сдались.
На похороны Гевирга нас не пустили. Тело его забрали родители, а в обеденном зале Виктор устроил небольшое прощание. На этом все и кончилось. Мы с Дарькой пережили все это довольно легко, ведь почти его не знали. Сеславия хоть и выглядела немного подавленной, тоже не заостряла на всем этом внимания.
А в моей жизни творился бардак. На пары к Альдреду я не ходила из-за запрета Виктора. По официальной версии Альдред был занят расследованием чего-то очень секретного и очень важного. При этом на других студентов у него время было. Учил меня Сомжар, причем явно не понимая, что вообще от него требуется. Да, он был воином, но именно что воином, а не боевым магом. Все мои попытки рассказать, на чем мы закончили с Альдредом, встретили сочувственное непонимание со стороны Сомжара. И в итоге всю неделю меня учили держать меч, выполнять простые приемы и — вот это оказалось полезно — правильно падать.
Не знаю, чего хотел добиться Виктор, выставляя Альдреда в моих глазах убийцей, но мое отношение к Виктору — именно к Виктору — стало ухудшаться. Мгновенная вспышка злости на Альдреда прошла той же ночью, и я как следует поразмыслила об этом. Виктор — его король. Если Альдред и поднял меч на моего отца, то вряд ли по собственному желанию. У него был приказ его короля, он его выполнил.
Зато поступок Виктора я оценила. Подставить друга, лишить меня возможности нормально учиться из-за какой-то совершенно непонятной ревности. Если на минуту предположить, что Виктору я нравлюсь, становится еще противнее. В моем понимании любовь, влюбленность или симпатия не должны толкать на подлость.
Так что Альдреда я для себя оправдала, а Виктору заранее вынесла обвинительный приговор. И как бы он вокруг меня ни бегал на занятиях, я не собиралась с ним любезничать. В особенно паршивые минуты даже хотелось бросить все, этот колледж, да и сбежать обратно в деревню. Там я себе работу найду, это точно.
Настроение мне поднял только один случай, произошедший в начале новой учебной недели.
Было раннее утро, я досыпала и досматривала последние сны, как вдруг в приоткрытое окно донесся дикий ор.
— Сеславия! — надрывался кто-то. — О, прекрасная Сеславия!
— Твою мать! — выругалась я.
— Сеславия! — Это походило на предсмертные вопли раненого медведя. — Сеславия!
Он что, пытался петь?
Поняв, что досмотреть сны и поспать еще полчасика мне не светит, я отправилась в комнату Сеславии.
Даже заспанная и в пижаме, Сеславия выглядела скорее мило, нежели плохо. Она зевала и долго пыталась сфокусировать на мне взгляд. Точно, у нее же занятия на два часа позже начинаются! Сибил вынесла мозг Виктору, беспрерывно напоминая, как важно девушке спать не менее восьми часов в сутки, и тот передвинул занятия Сеславии. Ложилась она вместе со всеми, в двенадцать. А вот собиралась утром минимум час. Я же подняла ее в шесть утра и еще что-то требую.
— Слушай, там твой певун мешает мне спать. Обрадуй его сама. Он ошибся окном.
Врубилась Сеславия не сразу. Смотрела на меня, соображая, чего я в такую рань хочу. А когда сообразила, округлила глаза.
— Нил! О нет… он пришел! Я думала, он пошутил, а он пришел!
Она опрометью кинулась к окну, что-то там высмотрела, а после умоляюще на меня взглянула.
— Оля-я-я! Пожалуйста, прогони его! Если Виктор увидит… А если Сибил?!
— Да кто это? — не выдержала я.
— Потом расскажу. Просто выпроводи этого парня. Пожалуйста! Я… я напишу за тебя сочинение Виктору!
А вот это уже был серьезный разговор. Сочинение Виктору мне писать совершенно не хотелось. И раз уж Сеславия так любезно мне предложила помощь, а обещания она выполняла, надо бежать и уводить беднягу подальше от взора Виктора, который в последние дни пребывал в отвратном настроении.
Я забыла даже о том, что вышла в смешной бесформенной пижаме. Ночи становились прохладнее, и кружевные сорочки превратились из красивой ночной одежды в орудие пытки. Ибо спала я беспокойно и постоянно просыпалась без одеяла от холода.
В общем, как была, в пижаме и теплых носках, я рванула к выходу.
На лестнице едва не поскользнулась, но успела ухватиться за перила и удержаться. А вот пробегая мимо комнаты отдыха, бдительность потеряла. Была кем-то схвачена и затащена в комнату. Щелкнул замок, и я узнала голос Альдреда:
— И куда это мы бежим?
Я уже собралась было заорать, но почему-то не стала. Желание послушать, что скажет Альдред, было сильнее возмущения его поступком. Я даже напрочь забыла о просьбе Сеславии.
— Иди-ка сюда, пообщаемся. — Собственно, говорил он это лишь для виду, ибо сам, не убирая рук, подвел меня к дивану. И усадил. Зачем-то к себе на колени. Чтоб не сбежала, что ли?
— Мне вообще-то идти надо, — пробормотала я, чтобы хоть как-то скрыть недоумение и смущение.
— Обождут, — отрезал Альдред. — Я тебя весь выходной пытался поймать. Ты какая-то неуловимая.
Ну, весь выходной мы с Дарькой провели вместе. И в основном сидели у меня, что-то грызли и играли в настольные игры, которые утащили из комнаты отдыха. Сеславия еще презрительно фыркнула на наше занятие, когда зашла посмотреть, что это мы притихли.
— Слушаю вас, — осторожно сказала я.
После всего случившегося, а также увиденного и услышанного, я особенно не обольщалась. Сейчас как выдаст мне что-нибудь, из-за чего я опять спать перестану, и все. Но слова Альдреда меня удивили.
— Я хочу, чтобы ты ко мне вернулась.
Я попыталась извернуться и посмотреть ему в лицо, чтобы понять, серьезно он, или это такой изощренный способ надо мной посмеяться. Но вроде мужчина выглядел невозмутимым.
— На самом деле я не против, — наконец сказала я. — Честно говоря, занятия у Виктора мне уже надоели. А Сомжар, бедный, мучается. Я даже меч держать не могу нормально!
— Ну, так он бы еще тебе двуручный вручил, — хмыкнул Альдред. — У девушек мечи облегченные и более короткие. Думаю, тебе меч не подходит, я бы выбрал что-нибудь другое.
— Вот и я ему сказала. Только Сомжар вообще не представляет, чему меня учить. Он даже не боевой маг.
— Да понял я, — поморщился Альдред. — Виктор сделал ошибку и боится это признать. Так и вырастит нечто, не способное ни на что. Придется тебе кое-что сделать. Помнишь, твои очаровательные ушки уловили, я надеюсь, большую часть нашей с его величеством беседы?
