– Бомба была начинена взрывчаткой армейского образца пакистанского производства. Чхота Тамбе думает, что именно вы достали ее по приказу Дауда Ибрагима.
– Я не работал на Ибрагима в девяносто третьем. Тогда я уже вовсю снимался в кино.
– А вот Чхота Тамбе так не считает. Утверждает, что вы также занимались поставками героина из Пакистана. Этим бизнесом тоже заправлял Дауд Ибрагим, а до него – Амир Джат, которого вы тоже неплохо знаете.
– Так вот чего он хотел, когда требовал от меня искренности? Хотел выбить из меня признание? Он бы его никогда не дождался!
– Дипак предположил, что Чхота Тамбе хотел наказать вас.
Фрэнк остолбенел. Его лицо скрывал полумрак, царивший в комнате. За спиной, отражаясь от водной глади Темзы, мерцали огни Королевского фестивального зала и Национального театра. Д’Круш не мог пошевелиться, – казалось, он полностью лишился сил.
– Доверьтесь мне, Фрэнк. Я единственный, кто не выдаст ваши секреты, – тихо сказал Боксер.
– И зачем мне это? – пришел в себя д’Круш.
– Это сделает вас счастливее.
– А кто сказал, что счастье для меня важно? – Фрэнк ткнул себя пальцем в грудь. – Счастье – для тех, кто верит в мечту, кто тешит себя иллюзиями. Для американцев – у них так даже в конституции записано.
– Тогда что для вас значит Алишия?
Д’Круш снова повернулся к окну. От его дыхания стекло запотело.
– Посмотрите на себя, – продолжал Чарльз. – Вы довели себя до такого состояния потому, что боитесь ее потерять.
– Я потерял ее, когда она уехала из Мумбаи.
– Почему она уехала?
– Потому что этот сукин сын, ее любовник, шпионил за мной!
– Вы ей об этом рассказали. Наверняка добавили, что Дипак не любил ее, а лишь использовал, чтобы легче было за вами следить.
Фрэнк кивнул. Его трясло.
– А рассказала ли вам Алишия о том, что ей довелось увидеть? Как Шармила привозила детей на потеху Амиру Джату?
– Заткнись! – закричал д’Круш, потрясая кулаками. – Заткнись!
Он отошел от окна, рухнул в кресло напротив Боксера, зажав ладони между колен и судорожно озираясь по сторонам, словно в поисках ответов на мучившие его вопросы.
– Чхота Тамбе, – прошептал он, – Чхота Тамбе… А я-то думал, что Дипак работал на кого-то значительного вроде семьи Махале. А это оказался Чхота Тамбе! Мелкая, жалкая бандитская шавка!
– Ревность и зависть – очень сильные чувства, – пожал плечами Боксер. – Помните, что я говорил вам о женщинах?
– Но ведь столько воды утекло с тех пор! Индия изменилась настолько, что события двадцатилетней давности все равно что история Древнего мира.
– Вы отняли его любимую женщину, стали звездой кино, разбогатели благодаря связям с мусульманской диаспорой, а Чхота Тамбе все это время страдал в Дубае и от бессилия стучал кулаком по подлокотнику.
– Он прав, – внезапно сказал д’Круш, глядя Боксеру в глаза. – Насчет героина он прав. Я переправил одну партию для Дауда Ибрагима. У меня не было выбора. Он помог мне пробиться в кинематограф, и так я ему отплатил.
– Вот вам и урок по управлению персоналом, – хмыкнул Боксер. – Теперь понимаете, почему Мистри согласился шпионить за вами для Чхоты Тамбе?
– Дипак предал меня. Я дал ему все, а он меня предал. – Фрэнк несколько раз ткнул пальцем в воздух. – Как и мою дочь.
– А что насчет армейской взрывчатки из Пакистана?
– К этому я непричастен. Такую работу Дауд Ибрагим доверял только мусульманам. Они ведь ведут священную войну, джихад. Католика они бы и близко к взрывчатке не подпустили. Черт бы побрал этого Чхоту Тамбе!
– Когда мы освободим Алишию, кому-то нужно быть с ней рядом.
– Она была без ума от Дипака, – тихо сказал д’Круш. – Не верила мне, говорила, что я все придумал – и то, что электрик обнаружил подслушивающее устройство, и то, что Дипак бежал. Считала, что я подделал данные в его компьютере, его личные записи. Да, Алишия рассказала о том, что видела в доме на пляже Джуху. И не просто рассказала! Она швыряла мне в лицо злобные слова, а мое сердце разрывалось от боли. Так сильно она его любила и так же сильно ненавидела меня. Несмотря на все, что я для нее сделал… И на ту ложь, что он использовал, чтобы завладеть ею.
– Вы хотите вернуть любовь дочери?
– Алишия никогда больше не будет меня любить.
– Пусть не так, как прежде, но такова цена знания. Вам обоим придется с этим смириться.
– Что вы предлагаете?
– Если Алишия захочет быть с Дипаком, вы не станете этому препятствовать.
– Нет, нет и еще раз нет! Это невозможно. Я его и близко к ней не подпущу. Однажды я уже спас дочь от одного подонка и не позволю, чтобы теперь ее жизнь разрушил другой.
– В таком случае ни вы, ни Алишия не будете счастливы. Нет ничего мучительнее, чем невозможность любить и быть любимым. Дочь просто станет ждать вашей смерти.
Тишина в комнате стала звенящей.
– Зачем вы это делаете? – прервал молчание Фрэнк. Казалось, он поражен тем, насколько глубоко личным вдруг стал их диалог. – Чего хотите добиться?
– Хочу тоже быть счастливым.
Д’Круш хмыкнул:
– Так и знайте, я предупредил Исабель на ваш счет!
– Что вы ей сказали? – Боксер испугался, что Фрэнк мог выдать его главную тайну.
Заметив его беспокойство, д’Круш понял, что получил некоторое преимущество.
– Не волнуйтесь, – улыбнулся он. – Я лишь посоветовал ей не связываться с человеком, у которого проблем больше, чем у нее.
– То есть не повторять прошлых ошибок? – язвительно заметил Боксер.
Д’Круш поднял голову, их взгляды встретились.
– Порой я вас просто ненавижу, Чарльз Боксер.
Фрэнк выглядел бодрее. Прежнее победное обаяние не вернулось, но складки на лице, казалось, разгладились. Такие перемены Боксер часто наблюдал в игроках в покер, которые умудрялись выиграть несколько партий после долгой череды поражений.
– Вам известно, где сейчас Чхота Тамбе? – спросил д’Круш.
– Дипак утверждает, что в Лондоне.
Фрэнк поднялся и снова подошел к окну. Расправив плечи, он сложил руки за спиной, окинул взглядом реку и кивнул.
– Если Дипак хочет заработать прощение, нужно, чтобы он тоже «проявил искренность». Передайте, что он сможет вновь увидеть Алишию, если убьет Чхоту Тамбе.
Глава 34
14 марта 2012 года, среда, 23:15
Юго-западный Лондон, Уайтхолл
Чрезвычайное заседание возобновилось в том же составе. Наташа Рэдклифф зачитала доклад саперной группы.
