Таким образом, перед нами уже не просто чтение случайных книг, включая приключенческие, но чтение осмысленное, с попытками вписать прочитанное в историческую канву. Это – 14-летний подросток.
«На лето 1906 г… падает знакомство с произведениями Горького – переход от чтения классической литературы к современной. Это произошло путем чтения небольших книжечек, изданных в Ростове-на-Дону ценой от 2 до 12 копеек, откуда пошел интерес к крупным произведениям («Фома Гордеев») и пьесам. В записной книжке сохранилась запись о прочтении пьесы Горького «Варвары». Читаю Леонида Андреева, Серафимовича, Гусева, Телешова, Юшкевича, Чирикова, сборники, которые издавались в то время. Стремление понять политические события и их сущность приводит к чтению и конспектированию политической экономии по книге Железнова…
Изучение фольклора по истории русской литературы заинтересовало меня, и я взял предложенную мне Н. Н. Поповым книгу Всеволода Миллера «Очерки по народному творчеству» издания 1897 г., одну из последних основательных, строго научных работ по фольклору».
Чтением не ограничиваются занятия провинциального гимназиста. Одновременно он сильно увлекается музыкой: от домашнего музицирования и посещения спектаклей местного театра и концертов приезжих музыкантов в Новочеркасске до игры в любительском квартете с одноклассниками и в школьном оркестре, посещения концертов и театра при поездках в Петербург и другие города. В записных книжках наряду с прочитанными книгами постоянно упоминаются спектакли и произведения классической музыки, сыгранные или прослушанные этим гимназистиком.
Кроме того, «тогда же летом (1906 г. – Л. Б.) у меня проявляется интерес к живописи, к покупке открыток со снимками картин русских художников, находящихся в Третьяковской галерее. Первоначально покупка открыток идет случайно, но потом появляется желание их систематизировать, связать с историей живописи. Так, сначала были куплены открытки с картинами Пукирева, Корзухина, Якоби, Савицкого, Ярошенко, Верещагина, Маковского, Перова, Прянишникова, Федотова, Кузнецова, Репина, Поленова. Потом я начал искать открытки-снимки с определенных картин Крамского, Васнецова, Маковского, Семирадского, Сурикова и т. д. Стремление к осмыслению истории русской живописи ведет к поиску книг, в частности, «Истории живописи» Гнедича, а далее начинает маячить «История живописи» Муттера. В записной книжке 1908 г. появляется список русских художников, их картин начиная с середины XVIII в.».
Но все же главное – книги, все более и более серьезные: «Уже с начала 1907 г. вслед за интересом к произведениям Горького и «знаньевцев» меня начинает привлекать творчество современных писателей иного направления. Впрочем, я тогда направления не различал, а всех современных писателей объединял под одним понятием «новые». Это были иностранные писатели модернистского направления и русские декаденты. Прежде всего, интересуют пьесы Ибсена… Золя и Флобер… затем Гауптман, Метерлинк, Шницлер, Оскар Уайльд, Гамсун… Параллельно попадают в руки произведения современных писателей в сборниках «Шиповник», «Факел»… Становятся мне известными и поэты-декаденты: Валерий Брюсов (сборник «Земная ось»), Александр Блок («Нечаянная радость»), стихи Федорова, Сергея Городецкого («Ярь»), Федор Сологуб, К. Эрберг, Сергей Соловьев («Цветы») и др.
Но знакомство с новейшей литературой происходило, когда еще не была освоена классическая и, тем более, западноевропейская литература общемирового значения, и вот, параллельно со стихами декадентских поэтов происходит ознакомление, а потом последовательное чтение трагедий и комедий Шекспира, которые производят громадное впечатление. По счастью, летом следующего года удается увидеть представление самой знаменитой его пьесы «Гамлет» в Орле и несколько позже – пьесы Ибсена «Маленький Йольф».
Этой осенью из классической русской литературы происходит знакомство с романами Достоевского «Преступление и наказание», «Бесы» и др. Стремление представить историческое развитие русской литературы приводит меня к составлению синхронистической таблицы появления отдельных произведений в XIX в., которая сохранилась в записной книжке. По следующим разделам: а) проза, б) поэзия, в) театр, г) история, д) мемуары, путешествия, письма. Не помню, что послужило образцом, синхронистическая ли таблица при учебнике Сиповского по литературе XIX в., но и в этом случае она была продолжена, дополнена и закончена 1906-м годом. В отношении поэзии для составленной мной таблицы характерно, что она дает сборники стихов Фофанова, Чулиной, Случевского, Жемчужникова, Тана, Дрожжина, Минского, Бунина, Коршинского (может быть, Коринфского? – Л. Б.) со случайными вставками Мережковского, Гиппиус, Бальмонта для начала 90-х гг. XX в. Но без хороших последовательных данных о поэзии символистов Андрей Белый, Всеволод Иванов, Блок в большей части остаются мне неизвестными. Произвела на меня впечатление древнерусская тематика на языческие мотивы Сергея Городецкого.
Попытки понять и критически отнестись к произведениям классической русской литературы сопровождаются чтением критических статей Белинского, Добролюбова, Михайловского… Скабичевского, отдельных книг Овсянико-Куликовского, Ал. Веселовского, Бородина, сборника Зелинского с критическими статьями о Тургеневе. Стремление осмыслить явление классической литературы XIX в. на современном уровне приводит к поискам основательных трудов. Такими являются книги Андреевича (Соловьева) «Опыт философии русской литературы», Иванова-Разумника «История русской общественной мысли» и позже – Овсянико-Куликовского «История русской интеллигенции», которую я воспринял как откровение – на веру, без критического подхода. В записной книжке за 1907–1908 гг. содержится конспект введения и первых трех глав этой книги. Чтобы узнать, что можно прочитать для освоения развития литературы, отыскивается или покупается брошюрка Малинина «Что читать по русской литературе XIX в.». Судя по заметкам в записных книжках того времени, привлекает творчество Тургенева, в частности его повести и рассказы с описанием фантастических явлений жизни.
Из западноевропейской литературы возникает интерес к произведениям Мопассана, составляется погодичный их список; к Виктору Гюго, который мало был известен (в приложениях к «Вокруг света» за 1901 г. был помещен его роман «Ган-исландец»). Занимало также развитие символизма во французской литературе в стихах Бодлера (в переводе его стихов из сборника «Цветы зла») и Верлена.
В 1907–1908 г. внимание мое и гимназистов всего класса привлек роман «Санин» Арцыбашева… На меня и на ряд моих неразвращенных товарищей «Санин» произвел впечатление не своей аморальной стороной, а попытками осмыслить вопрос «Как жить?». Уже раньше мне были известны размышления Арцыбашева на эту тему из его рассказа «Смерть Ланде».
Необходимо подчеркнуть, что гимназическая программа по литературе завершалась изучением творчества Пушкина, Лермонтова и Гоголя, хотя в новейших учебниках давались очерки творчества и позднейших русских писателей до Льва Толстого и Достоевского; но учебного времени на их изучение обычно не хватало. «В этом я и ряд моих товарищей шли впереди того, что преподавалось в 6-м классе гимназии», – заключает Поздеев.
Можно без устали читать довольно сухие записки Поздеева, поражаясь духовной разносторонности и стремлению к познанию этого гимназиста и его товарищей. Чтобы не умножать цитирование, заключим его следующим: «Для 7-го и 8-го классов был характерен интерес к философии, что было связано с выбором нами жизненного пути. С философией Локка мы познакомились при прохождении истории, как важным этапом в развитии культуры. Толкало наш интерес к философии изучение психологии… В записных книжках наряду с книгами художественной литературы упоминаются книги по психологии: «Этика» Н. Киреева, «Сущность анархизма» Эйцбахера, «Анархизм и наука» Кропоткина, «Народничество и марксизм» Розанова, «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельса, «Сила и материя» Духнера и т. д. В сохранившихся отрывках общих тетрадей содержатся рассуждения на темы: о смысле жизни, об отношении к религии, критика собственной сущности, черт характера; сжатое изложение отдельных статей, конспекты докладов на отдельные темы («Общественное самосознание русского общества в 1820 – 1840-х годах», «Роль общественного мнения в жизни личности» и др.), критические выписки («Родовая теория» С. Соловьева, «О правде» Эльбахера), выдержки из Лессинга. Словом, 7-й класс характеризуется сомнениями, поисками, которые, однако, не мешают жизнелюбию и старанию расширить область познания в науке, литературе, искусствах, что сопровождалось разбрасыванием, хотя из сочинений Иванова-Разумника уже было вычитано решение по вопросу о специализации и широте охвата жизни. Нужно специализироваться в одной области, охватывая широко другие» (138; 45–46, 54, 86, 89–90, 94, 104, 105–108, 134–135).
