Рисковать зря Эридану не хотелось. Он понимал, что сражаться против Ключей в одиночку будет довольно сложно (хотя и не невозможно). Убедившись, что Кристиан хочет как можно скорее достичь Градерона, Эридан повернул назад, чтобы сообщить другим отступникам, где находится Хранитель Ключей.
Глава двадцать девятая
Столкновения у Градерона
Юан не помнил, когда в последний раз бегал так быстро. Наткнувшись на небольшую группу отступников, он не остановился ни на секунду – пронесся мимо них с такой скоростью, что те, похоже, даже не поняли, что это такое мелькнуло. Юан был несколько удивлен тем, откуда взялась такая большая группа людей, направляющихся, судя по всему, к Градерону. Он, хоть и безоговорочно поверил Нейлу, не мог себе представить, что отступников может быть так много.
Нейл ничуть не преувеличил, когда рассказывал о прибежище у гор. Пока Юан вел его домой к родителям, Нейл поведал ему о том, как им с Арроном стало известно о поселении отступников и что они там увидели.
– Мы давно знали, – говорил Нейл, одной рукой опираясь на плечо Юана, а другой держась за отчаянно кружащуюся голову. – Но там все было спокойно… Вроде как даже мирно. И не так и много их… Там и женщины, и даже дети… Но когда Лейан указала, куда ушел этот рогатый, и мы пошли за ними, оказалось, что там уже полным-полно народу… Похоже, в последнее время туда сбредались люди со всего Этериола. Мы понятия не имели, что их так много.
– Да, Балиан говорил, что видел, как шли люди, – вспомнилось Юану. – Так что? Они вас заметили?
– Сначала нет, – поморщился Нейл. – Мы слышали, как этот рогатый проповедовал там, как… В общем, говорил, надо пойти за Врата, в Дилан… Многие там, правда, были против, им больше хотелось Эндерглид и Градерон разрушить. Но он сказал, что это они потом и сделают, так что все равно прислушались…
– Как же они это сделают? – удивился Юан. – Ведь без Ключа из Дилана в Этериол дороги нет!
– Об этом он тоже говорил. Но я так и не понял, что они собираются делать. Слишком близко мы подобраться не могли, нас заметили бы… Слышал только, как он говорил про Асбелию и Ретилос. Без понятия, что это такое.
– Асбелия – это страна в Дилане, – сказал Юан. – А Ретилос… Что-то знакомое, – растерялся он. – Кажется, я где-то слышал это… Но где? Не помню.
– Наверное, тоже что-то из Дилана. В общем, сговаривались они напасть на Врата Заката и сбежать… Мы стали уходить… Думали, успеем предупредить кого-нибудь, скажем, что рогатый в поселении… Кто ж знал, что они не станут ждать и всем скопом пойдут? И наткнулись на нас. Ясное дело, поняли, что мы там неспроста. А потом… – Нейл обреченно махнул рукой и замолчал.
Но Юан и предположить не мог, что отступников окажется такое устрашающее количество. И ведь это наверняка были далеко не все, кто собирался напасть на Градерон. Единственное, что обнадеживало – у них не было предводителя, и вели они себя довольно бестолково, даже не попытались остановить пробегающего мимо эндерглидца. Но Юан подозревал, что впереди их ждет Таранос, возможно, вместе с Эриданом. Если им удалось уговорить такую толпу идти на Градерон (хотя, быть может, тут сыграл свою роль Солфордж), чтобы сбежать в Дилан, под их предводительством это предприятие вполне могло обернуться успехом. Вооруженные нападения такого количества людей еще не были известны Этериолу, и стены Градерона едва ли могли выдержать такой натиск, не говоря уже об одиноко стоящем у Врат Заката страже.
Юан не понимал, чего добивается этим Таранос. Если ему хотелось захватить Этериол, куда логичнее было отправить отступников разрушать город, а не бежать в Дилан. И причем тут Асбелия и некий Ретилос? Было бы безумием нападать не на Эндерглид или Градерон, а на страну короля Роланда. Юан хорошо помнил войну с Галикарнасом, в которой участвовали они с Балианом и Кристианом десять лет назад. Уж страны и города Дилана были более чем хорошо обучены военной науке! Такое подобие армии наверняка показалось бы им смехотворным, и отступники были бы перебиты в самые короткие сроки.
Однако сейчас самым важным было не допустить их до Врат Заката. На жителей Этериола возложена ответственность, они не должны уходить в мир смертных – их место здесь. Именно поэтому хранители Врат постоянно стояли на страже. Впрочем, была и еще одна причина…
Юан внутренне содрогнулся, опасаясь, что Таранос снова решил завладеть золотыми пером и пергаментом. Если через Врата пройдет такая толпа, страшно подумать, сколько перьев у них окажется. А если они намерены вернуться в Этериол, хоть и непонятно, как они собираются это сделать, получат столько же золотого пергамента. Тогда всему мирозданию придет конец. Даже Арес наделал бед, используя эти сокровища, хотя Тристан, изучив его записи, сделанные в золотом пергаменте, сказал, что составлены они с исключительным талантом. Он предположил, что Арес происходит из какого-нибудь древнего рода, который занимался написанием пророчеств сотни лет назад. Что же произойдет, если подобные вещи окажутся в руках у отступников!
Юан остановился на несколько минут, чтобы отдышаться, но потом снова побежал, не обращая внимания на начинающийся дождь. Теперь он волновался и за Этериол, и за Дилан, и за Ареса, и, главное, за Кристиана и Балиана. Из того, что сказал Нейл, можно было сделать вывод, что если Таранос и впрямь хочет провести отступников из Дилана в Этериол, то он постарается подобраться к Кристиану – ведь только он может открыть Врата. Что касается Балиана, то его побег до сих пор не укладывался у Юана в голове и сильно беспокоил его. Ведь он сбежал один, ничего ему не сказав и только передав через Демиана, что собирается сам найти Тараноса. Это было совершенно не похоже на него. Ведь они привыкли не расставаться ни на день… Хоть это и было десять лет назад.
После возвращения Балиана Юан не переставал радоваться и был почти счастлив, но, несмотря на это, он, как и Кристиан, не мог не заметить, как тяжело приходится освобожденному брату. Спустя некоторое время это немного забылось за всеми происходящими событиями – нападениями на Демиана, оживлением отступников, побегом Тараноса. Казалось, и сам Балиан влился во все это и совершенно забыл о том, какой большой срок пропустил и сколько боли это ему причинило. Но нет, на самом деле он с трудом принимал окружающий мир. Он стал гораздо жестче, упрямство владело им как никогда раньше. Не так давно, когда Балиан очень грубо отреагировал на вполне мирную шутку Юана, Кристиан украдкой сказал младшему брату, что раньше он бы просто засмеялся…
Балиан не привык переживать столь серьезные потрясения и пытался излить накопившиеся чувства, срывая злобу на все и вся. Особенно доставалось бедной Лейан, которую он почему-то воспринимал исключительно как врага. Конечно, Балиана можно было понять: всему виной смерть Розетты, а также то, что у Кристиана была семья, у Юана – друзья и товарищи. Из-за этого Балиан был разбитым и непередаваемо одиноким, хоть и знал, что он – самое ценное, что есть у его братьев. Вышло так, что они приобрели, а он только потерял; это невольно воздвигло между ними подобие стены.
Масла в огонь подливало и злосчастное проклятие. Юан и Кристиан не знали об этом, но Лейан и Демиан заметили, как часто Балиан испытывает дикую боль в обледеневшей руке и всеми силами это скрывает. Он мог бы выплеснуть все накопившиеся чувства в битве с источником своих бед – Тараносом, но и в этом ему было отказано. И вот теперь, когда Нейл сообщил о готовящемся нападении на Врата Заката, терпение Балиана лопнуло. Презрев запреты Гволкхмэя и Тристана, он грубо оттолкнул с дороги Лейан, которая пыталась его образумить, и покинул Эндерглид, чтобы отыскать Тараноса. Когда Юан, проводив Нейла, вернулся в дом Рэвенлира, его уже и след простыл. Лейан рассказала Юану о случившемся, а Демиан, услышав, как речь зашла о проклятии, сказал, что во время путешествия в Эндерглид у Балиана очень сильно болела рука, так что он не мог даже держать меч.
