— Значит, парни в Кузбасс направлялись?
— Бог знает, какие у них планы были. Уголовные элементы, сам знаешь, на лету сказки плетут. Может, для отвода глаз Кузбасскую трассу помянули. А то, что они недавно вышедшие из колонии законоослушники, я сразу приметил. И одежка на них с иголочки одинаковая, и манеры поведения зэковские.
— Сомневаюсь, чтобы Люлькин связался с такой компанией.
— Ты, Григорий Алексеич, слабо изучил Олега. При виде полной бутылки Олежек теряет рассудок до такой степени, что из него можно веревки вить… — Мужичок воровато огляделся и вновь прошептал: — Может, брокеры укокошили Люлькина, но об этом пока нельзя в открытую говорить?..
— Может, надвое ворожит, — уклонился от ответа Филиппенко.
— Что верно, то верно. В нынешней жизни заблудиться пара пустяков. Газеты плетут одно, люди горланят другое, а правительство тихой сапой выкомаривает третье. Кто прав, кто виноват, даже с бутылкой не разберешь.
Мужичок сокрушенно вздохнул и вроде бы с сожалением, что не узнал ничего сенсационного, попрощался. Глядя, как он усаживается в «запорожец», Голубев спросил начальника ГАИ:
— Кто такой?
— Бывший сосед мой, Евгений Павлович Бормотов. Неутомимый звонарь и вдохновенный сочинитель… — Филиппенко помолчал. — Однако в этот раз, похоже, говорил правду.
Осмотр «жигулей» продолжался больше часа. В салоне с перепачканными засохшей грязью резиновыми ковриками на полу валялись крупные крошки белого хлеба, водочная пробка с портретом бородатого Распутина, множество сигаретных окурков и обгорелых спичек. На заднем сиденье под грязным вафельным полотенцем с масляными пятнами лежал мутный граненый стакан. В багажнике, кроме запасного колеса, набора слесарных ключей, домкрата и ручного насоса, ничего не было. Двигатель машины был исправен, а топливный бак пустым.
Большую часть времени при осмотре пришлось уделить снятию на дактилопленку отпечатков пальцев с рулевого колеса, рычага переключения передач, с никелированных пепельниц, вмонтированных в задние двери, и с крышки багажника, на котором даже невооруженным глазом можно было разглядеть отчетливые следы широких ладоней. Ни признаков какой-либо борьбы, ни крови в салоне не обнаружили. Передняя левая дверь машины, по заключению начальника ГАИ, перекосилась от удара о загнивший пень или о трухлявое бревно. Видимо, при движении задним ходом водитель проморгал заросшее травой препятствие и распахнутой дверью «запахался» в него. Убедительным подтверждением этому служили плотно набившиеся в дверной паз древесные гнилушки и засохшие стебли травы.
Ситуация складывалась неопределенная: либо «брокеры» завладели «жигулями» нахрапом: скрутив захмелевшего Люлькина, либо угнали автомобиль «без шума и пыли», когда Люлькин отлучился по какой- то необходимости и спьяну оставил ключ в замке зажигания. Как бы там ни было, действия угонщиков являлись уголовно наказуемыми, а следовательно, их предстояло найти и задержать, чтобы усадить на скамью подсудимых. Такие происшествия для Голубева были не в диковинку. Приступая к розыску заурядных правонарушителей, Слава ни сном ни духом не ведал о том, какой кровавый наворот обрушится на тихий районный городок в самые ближайшие дни…
Глава III
Следующим утром Голубев появился в своем служебном кабинете спозаранку и первым делом перелистал папку с розыскными ориентировками, поступавшими чуть не каждый день в райотдел милиции из областного УВД. Ни один из «брокеров», внешность которых Слава представлял по словам бензозаправщицы и говорливого железнодорожника Бормотова, в розыске не числился. Пришлось отложить ориентировки и взяться за картотеку с фамилиями и характерными приметами местных «джентльменов удачи», ранее привлекавшихся к уголовной ответственности. Здесь довольно быстро внимание Славы задержалось на двадцатидвухлетнем Никите Куксине, осужденном три года назад за кражу драгоценностей из квартиры богатого райцентровского предпринимателя Всеволода Красноперова. Поймал незадачливого вора на глазах у соседей сам хозяин — в недавнем прошлом известный биатлонист, сменивший нелегкую спортивную карьеру на прибыльную торговлю спиртными напитками. По пути в милицию Куксин рванулся в бега, но Красноперов так ловко «остановил» воришку, что тот враз лишился двух верхних зубов. Никита был среднего роста, худощавый. Усыпанное мелкими веснушчатыми крапинками лицо постоянно кривилось в нервной усмешке, а прозвище Кук прилипло к Куксину еще до судимости. В придачу ко всему он был левша. Правда, в числе его примет не значилась наколка «Сибирь», однако, по мнению Голубева, это было делом наживным. За прошедшие в колонии три года можно разукраситься любыми картинками.
Сведений о другом «брокере» для установления его личности у Голубева явно не хватало, и Слава не стал попусту тратить время. Запросив по факсу в Информцентре УВД подробную справку на Никиту-Кука, он замкнул свой кабинет и направился в лабораторию криминалистики.
Эксперт-криминалист Тимохина, осматривавшая вчера люлькинские «жигули», только что пришла на работу и, стоя перед зеркалом, поправляла прическу. Окинув взглядом стройную фигуру, Слава с наигранным удивлением спросил:
— Лен, ты почему в стюардессы не пошла?
— Высоты, Славочка, боюсь, — с улыбкой ответила Тимохина.
— Вот не ожидал. Трупов не боишься, а высоты испугалась. Страшно самой превратиться в молодой цветущий труп?
— Конечно.
— Ну, если так, то вполне могла бы устроиться топ-моделью.
— А что это такое?
— Черт ее знает. Наверное, демонстрация обнаженных ног. Надела бы коротенькое платьице в облипочку, как у нынешних школьниц, и топала бы, повиливая бедрами, взад-вперед по подиуму. Работенка не пыльная и, говорят, очень даже хорошо оплачиваемая.
— Чего-то, Славик, ты сегодня разговорчивый с утра. Смотри, как бы к вечеру плакать не пришлось.
— Милиция слезам не верит. Я только что, Леночка, вычислил одного из «брокеров», катавшихся в машине Люлькина. У тебя отпечатки пальцев готовы?
— Ух, какой прыткий! — Тимохина перешла от зеркала к рабочему столу. — Когда бы мне было их готовить? Сейчас займусь обработкой собранных материалов.
— Займись, Лена, займись. Чтобы поменьше ломать голову разными формулами, полученный результат сразу идентифицируй с отпечатками гражданина Никиты Куксина. Образцы его пальчиков есть в нашей дактилоскопической коллекции. Три года назад сей «брокер» привлекался за кражу. Недавно срок отсидки у него кончился и, похоже, Кук вновь принялся чудить.
— Молодой?
— При судимости было двадцать два годика. Теперь около двадцати пяти.
— А второго подельника не «вычислил»?
— О втором сведения жидковаты. Кажется, он не из нашего района, но, по-моему, тоже судимый и отбывал наказание вместе с Куксиным. Вероятно, освободились они разом и нагрянули в райцентр с «визитом дружбы». Чем этот «визит» закончился, покажет время.
