Генри впился глазами в спящую фигуру Христа.
— Не думаете же вы...
— Мы считаем, что впервые обнаруженная в Новом Свете el Sangre попала в руки церкви по воле Провидения. Она оказалась для нашей веры истинным испытанием. Божьим испытанием. Если мы соберем достаточно этой божественной субстанции, Божественный разум войдет в этот сосуд и вдохнет в него жизнь. — Аббат Руис обратил на Генри блестящие от религиозного пыла глаза. — Наша задача — вернуть на землю живого Бога.
— Вы хотите устроить Второе пришествие! — воскликнула Джоан.
Аббат Руис кивнул и обернулся к золотистой фигуре.
— Христос вновь родится на земле.
Это было настоящее безумие. Генри лишь покачал головой.
— Но мы-то здесь при чем? Зачем мы вам понадобились?
Руис улыбнулся и отвел гостей в сторону.
— Вы обнаружили останки отца Франсиско де Альмагро, одного из наших предшественников. В шестнадцатом веке его послали проверить слухи о залежах el Sangre, таких богатых, что, по словам инков, металл «стекал с горных вершин, словно вода». Де Альмагро не вернулся, и его сочли убитым. Но когда я получил известие от архиепископа Керни из Балтимора, наша надежда возродилась. Возможно, наш предок нашел основную жилу и погиб, не успев передать эту весть. — Он посмотрел на фигуру Христа. — Мы уповаем, профессор Конклин, на то, что вы наткнулись на средство приблизить нас к Богу.
— Вы действительно думаете, что на моих раскопках находится эта мистическая жила?
Аббат поднял брови.
— До нас дошли сведения от местного агента. Признаки многообещающие. Но после неприятностей с подземным храмом нам потребуется время, чтобы...
Генри напрягся.
— Каких неприятностях? О чем вы говорите?
Лицо Руиса помрачнело.
— О да, все верно. Откуда вам знать о разрушениях?
Аббат быстро рассказал о случившемся на развалинах. У Генри от лица отхлынула кровь.
— Но не беспокойтесь: хотя студенты и не могут выбраться, судя по их последнему сеансу связи, они укрылись в природной пещере.
— Мне необходимо туда попасть! Сейчас же! — выпалил Генри, вырывая руку из ладони Джоан.
Весь его интерес к происходящему в аббатстве сразу угас. Профессор с ужасом подумал, что совсем забыл о Сэме, о том, что племяннику тоже может угрожать опасность.
— Вы ничего не сможете сделать. Я поддерживаю связь со своими людьми, находящимися там. Любая новость — и я немедленно вас оповещу.
Теперь Генри бросило в жар.
— Вы не добьетесь от меня помощи до тех пор, пока я не узнаю, что мой племянник в безопасности!
— Успокойтесь, профессор Конклин. Я уже отправил на подмогу команду спасателей.
Генри сцепил пальцы. Джоан приблизилась к нему и обняла за плечи, но он словно ничего не чувствовал. После гибели жены и брата Сэм остался для Генри единственным членом семьи. В душе профессора не оставалось места больше ни для кого. Если бы он так не увлекся, то был бы внимательнее и предотвратил беду. Освобождаясь от руки Джоан, Генри процедил аббату сквозь стиснутые зубы:
— Если с Сэмом что-нибудь случится, я вас убью.
Аббат Руис чуть отстранился, а отец Карлос со своим «глоком» предостерегающе двинулся к Генри. Голос аббата слегка дрогнул:
— Уверен, что ваш племянник в безопасности.
* * *
Еще одна ловушка!
Когда золотой пол задрожал, Сэм притянул Мэгги к себе. Та пыталась отпереть дверь в статуе, но безуспешно.
— Возьмите себя в руки! — крикнул Сэм, перекрывая нарастающий снизу рев. — Приготовьтесь!
Сквозь ботинки рокот отдавался у него в ногах, ребрах и позвоночнике.
Чуть в стороне Денал поддерживал Нормана. Глаза юного индейца стали огромными, как блюдца.
Неистовый рев оглушал, пол под ногами Сэма бешено сотрясался.
— Держитесь!
Неожиданно раскаты заполнили все вокруг. Пол дрожал так, словно сдерживал невероятное давление. Раздался громкий треск, как будто что-то сломалось. Платформа под ногами студентов рванулась вверх. Норман упал на руки и колени, крича от боли: его раненая нога ударилась о металлический пол. Остальные пленники золотой статуи, скованные ужасом, не проронили ни звука.
Платформа качалась и подпрыгивала, однако продолжала двигаться вверх — сначала медленно, затем быстрее, немного поворачиваясь по мере прохождения по шахте. Под ногами студентов по-прежнему что-то дрожало. Денал помог Норману подняться.
— Гидравлика! — прокричал фотограф сквозь шум.
— Что? — спросил Сэм.
Высвободившись из его рук, Мэгги внимательно разглядывала пол.
— Наверно, они воспользовались подземной рекой, возможно, притоком той, по которой мы вчера сплавлялись. Ведь эта хреновина — гидравлический лифт!
Сэм запрокинул голову вверх.
— Но куда он нас везет?
Мэгги нахмурилась.
— Если бы они просто хотели грохнуть непрошеных гостей, то вряд ли пошли бы на такие ухищрения, — сказала она, осматривая плывущие мимо гладкие стены. — Кажется, мы поднимаемся.
— К потолку? — спросил Сэм, вспоминая позу вождя инков, как бы поддерживавшего ладонями свод пещеры.
— Надеюсь, нас не расплющит в лепешку, — проворчал Норман. — После столь славного начала дня.
— Вряд ли, — неуверенно ответила Мэгги.
Денал вдруг с криком показал наверх.
— Смотрите!
Мэгги направила туда луч фонарика, хотя этого и не требовалось. Высоко над их головами показался золотой купол, внутренняя часть короны статуи. Сквозь равномерные трещины в потолке струился свет. Затем, словно лепестки цветка, раскрылись шесть частей купола. Внутрь хлынул яркий солнечный свет.
— Выход! — воскликнул Сэм, сорвал с себя шляпу и радостно присвистнул. — Мы выбрались!
Норман добавил:
— Но не все.
Улыбка Сэма померкла. Он снова надел шляпу. Норман сказал правду. Стыдно ликовать по случаю собственного спасения, когда один из товарищей погиб.
Мэгги придвинулась к нему ближе. Ее глаза блестели от радости и от горя. Склонив голову набок, девушка вглядывалась в раскрывающийся купол.
Сэм обнял ее.
— Уверен, что Ральф был бы доволен, что мы вырвались.
— Возможно... — пробормотала она.
Он крепче стиснул Мэгги.
— Мертвые не завидуют живым — ни Ральф, ни даже твой ирландский друг Патрик Дуган...
К этому списку он мысленно добавил своих родителей.
Мэгги оперлась о него и устало произнесла:
